– Ксения Павловна, дайте спокойно поесть… – Кочубей оглянулся, отвечая улыбкой на направленные к ним взгляды коллег и сослуживцев по управлению. – Давайте поговорим о работе позже…

– О каком спокойствии может идти речь!? – Ксения перешла на шепот, – его расстреляют по решению суда и.., по милости системы, тире – вашей милости, а он ни в чем не виноват! – Ксения под строгим взглядом начальника закусила фалангу пальца своей руки.

– Я знаю…

– Как!? – Ксения замерев ошарашенно смотрела на майора, спокойно отделяющего ножом и вилкой кожу курицы от мяса.

– Так… – Кочубей, театрально отрезав небольшой кусочек мяса положил его в рот, – он… – прожевав майор выразительно взглянул на свою коллегу, – собственноручно написал чисто сердечное признание. Что я могу сделать в подобной ситуации? Бумагу с признанием передали работники изолятора, следователю, ведущему дело. Вы работаете с ним в качестве консультанта и на результат влиять не можете. Но ваше компетентное мнение…

– Вы также демонстративно, как едите этот кусок птицы, – Ксения, оглядев до этого укушенный палец зашептала снова, со стороны выглядя шипящей змеей перед броском на своего врага, – отправите в жернова судебной системы и затем на смертную казнь невинного человека… вас ничего здесь не смущает?

– Ни капли… – Её начальник лишь для ответа прерывал пережевывание пищи.

*

Лагерь проснулся от тревожного боя на рассвете. Мужчины вскочив с деревянных настилов схватив свое не хитрое оружие выбегали из слабо освещенного помещения барака. Женщины спросонья путаясь в шерстяных одеялах и накиданной сверху них одежде со страхом во взглядах смотрели на сборы мужчин и испуганные лица друг друга.

– Кто-то снова пропал?.. – Елизавета Никишина натянула шерстяную шапку на уши, видимо пытаясь так спастись от звуков тревоги.

– А то и того хуже – убили… – Агнесса Францевна со спокойствием вытянув платок по диагонали рассматривала какой стороной его лучше одеть.

– Неизвестно ещё, что лучше в нашем случае… – Мария встав на колени на своей кровати пробовала рассмотреть сквозь стекло окна происходящее на улице, но видела лишь только мелькающие тени мужчин в свете факелов.

– Почему?.. – Бурятка Баяма, смотрела на всех по очереди своими черными глазами.

– Ну, наверное, лучше просто умереть легко, а главное быстро…, чем испытать на себе то, что почувствовали Измайловы. И опять же… – Мария махнула в непонятном жесте рукой, – неизвестно что хуже: быть главной жертвой или наблюдать за ее мученьями. Слышали, как он кричал ночью?..

– Ага…

– Ужас!

– Я потом долго ещё не могла уснуть… – Плаксиво протянул кто-то из женщин.

Все посмотрели на стенку где за разделяющей помещение барака тонкой деревянной перегородкой предположительно находился Измайлов.

– Девочки, – Москвичка Тоня Баулина поежилась, приводя волосы в порядок и приняла от услужливой Баямы кружку с водой, – а вы видели даты на крестах на кладбище возле церкви?

– Нет… – нестройно ответили представительницы слабого пола.

– А что там? – Агнесса Францевна затянула плотно узел платка на затылке, принимая образ колхозницы-передовицы.

– Там непонятно всё… – Тоня отвлеклась на крик ругани снаружи и затем продолжила, понижая голос, – или есть дата рождения, на остатке креста или из-за повреждения его древесины отсутствие числа смерти или на оборот – нет даты рождения, а день смерти человека прописан чётко… Или ещё… сохранившиеся надписи гласят, – Она обвела взглядом весь притихший и слушающий её женский коллектив, – к примеру, похоронен комсомолец… такой-то такой, а дата смерти 1896, что напрочь противоречит логике, и наоборот – офицер царского полка, павший смертью храбрых здесь на острове(!) – захоронен в 1930 году в момент расцвета социалистической республики, каково!?

– Ересь какая-то! – Фыркнула Агнесса Францевна, отказываясь от протянутой ей кружки воды. – И вы почему туда ходите?! Когда всем строго на строго в приказном порядке?!

– Это было ещё до… – Покраснела Баулина под пристальным взглядом более старшей женщины и добавила, понимая, что ей не верят: – и в дневное время, – взглянула на бурятку, – манит туда как-то…

– А ты… – Мария отвернувшись от окна, посмотрела на Тоню внимательно рассматривая ту, – внутрь церкви заходила?..

Ответить открывшей было рот москвички не дал вбежавший Петров. Подбежав к ведру с водой и кружкой зачерпнув, принялся жадно пить воду.

– Ну! – Почти стройным хором крикнули на него женщины.

– Пропали Деев и Веткин, – он глотнул еще раз и выдохнул: – вместе с баркасом…

Женщины одновременно повернув головы посмотрели на пустые места где обычно спали озвученные Петровым сотоварищи. В суматохе сборов по тревоге никто и не заметил их отсутствие.

– Пропали… – Улыбнулась Агнесса Францевна, подымаясь со злостью «воткнув» руки в свои бока, – уплыли!

– Кто-нибудь помнит, когда они легли спать? – Мария осмотрела лица и расширенные глаза присутствующих…

– Веткин вернувшись с поисков и не ложился… сразу ушёл помогать Дееву…

– Значит ушли ночью… и спланированно. – Мария вскочив направилась к выходу.

– Вряд ли… – задумался Петров посмотрев ей вслед, – ночью большой риск наскочить на камни… да и насколько я помню, навыков управления судном ни у того, ни у другого не было…

– Да, что мы о друг друге знаем, товарищ Петров, – Агнесса Францевна ухмыляясь тоже направилась к выходу, – всё только со слов опять же друг друга…

Следы перетаскивания и пролитого топлива из бочек к месту швартовки баркаса подтверждали факт торопливого побега двоих их бывших товарищей. Рассыпанные зерна овса говорили о том, что уплывшие урезали и без того скудный рацион оставшихся на острове.

Многие из собравшихся на берегу смотрели в даль взволнованного моря. Прозрачность воздуха позволяла убедится в том, что горизонт чист. Желтизной рассвета окрашены редкие облака в синем небе. День обещал быть ветреным, но солнечным.

– Что-то еще пропало? – Начальственно поинтересовалась Агнесса Францевна.

– Мешок овса и часть насушенных за это время грибов… – Донесся женский крик одной из бегущих к причалу девушек.

– Хорошо хоть не все забрали… не обобрали и без того нищих. – горько заметил кто-то из девушек.

– Улетел «Сокол», – Агнесса Францевна, глядя в глубину моря покачав головой ухмыльнулась, – по партийному так высоко взлетев…

– Вряд ли далеко… – не отрывал взгляда от темно синего моря и Савицкий, – штормовой волне наплевать на партийную принадлежностям человека, тут важнее навыки управления морским судном…

– А вы кстати почему не в партии, товарищ Савицкий? – Агнесса Францевна испытующе взглянула на него как особист времен недавней войны на солдата штрафной роты, – возраст и положение вроде бы обязывают?..

– А я состоял, состоял… – Савицкий бросив невозмутимый взгляд на высокомерную женщину отвернулся. – Не оправдал надежд партии…

– Понятно…

– Да послушайте, какая разница!? – Мария крикнула сквозь внезапно налетевшие на «островитян» порывы ветра, – вон Деев партийный и где он теперь? Бросил нас несмотря ни на что… Партия по-вашему ему приказала это сделать? Отдала прямой приказ…

– А вас товарищ Зотова как комсомольского работника и комсорга, подобные речи только компрометируют, – Агнесса Францевна, всем своим видом выражала борца с антикоммунистическими настроенными элементами. – Какой пример подаёте?!

– Послушайте не время, сейчас говорить о подобном, – Петров появился откуда-то из-за прибрежной скалы, выступающей из ребристого песочного заноса, – нужно понять почему они это сделали, ведь ме́ста на баркасе, хватило бы всем!?

– И что нам это даст? –Агнесса Францевна с неизменной неприязнью смотрела на Петрова, – Выяснение этих причин бегства?..

– А может… может… – Тоня нервно кусала губы переводя взгляд с одного из своих товарищей на другого подбирала слова видимо пришедшей ей внезапно в голову мысли, – может у них не было другого выхода!? Об этом вы не думали?