Газета, партия и я лично поздравляем русских солдат с Новым, 1995 годом. Пусть будет вам, мужики, теплее там, в ледяной Чечне. Впервые (не считая Таджикистана) русскую землю употребляют на правое дело. Дай бог, чтоб армии не помешали воевать!

Состояние страны: по-прежнему агония. Цена потребительской корзинки превышает минимальную зарплату в десять раз. Неуклонно дорожают хлеб и проезд в общественном транспорте. Лепет правительства об уменьшении инфляции остался лепетом.

Чтобы удержаться у власти, президент сменил религию, либеральную веру на националистическую и совершает бросок на юг. Блистательно оставив Жириновского пустым.

С остолбенением глядим на это мы, националисты, но приветствуем. Гайдар и Явлинский отходят на задворки политики. Коммунисты, как и следовало ожидать, оказались интернационалистами, пацифистами и чеченолюбами. Избирателю стоит обратить на это серьезное внимание. Когда на следующих выборах они опять притворятся националистами, кто ж им поверит! Прочеченская газета на русском языке «МК» соревнуется в прочеченстве с газетой «Завтра».

Что до нас, то «Лимонка» приняла сторону русского солдата.

11-го вечером я поехал на Пушкинскую площадь взглянуть на этих людей. Либералы и демократы собирались встретиться со своими депутатами и выразить протест по поводу ввода российских войск в Чечню.

Я испытывал, не скрою, злорадное, безграничное удовлетворение. Мне хотелось, чтобы пришли отряды ОМОНа и побили их хотя бы в четверть силы. Ведь они злорадствовали и урчали всякий раз, когда били «нас», «наших». Они урчали, когда впервые 23 февраля 1992 г. уже «их» демократический ОМОН измолотил нас на Тверской. Они радостно мурлыкали, когда 1 мая 1993 г. нас били на Октябрьской площади. Они вопили «распни его! распни!» 3–4 октября прошлого года, когда в нас стреляли прямой наводкой, трассирующими, чтоб видеть.

И вот я пришел посмотреть, как бьют их. Испытать, пусть скромное, удовольствие. Увы, в морозный вечер против толпящихся у памятника не выпустили откормленный ОМОН. Хорошо в сравнении с нами одетые бабы в шубах, у мужиков очки. Очки и очень много носов — эти люди яростно спорили вокруг микрофонов. Здесь и там я увидел, не веря глазам своим, «патриотические» лозунги. Один висел даже в ветвях дерева: «Берите себе суверенитета сколько сможете. Е.Б.Н.». Жаргон газеты «Завтра» немедленно возобладал среди них! Надо же, они называют «своего» президента — Е.Б.Н.! Жаль, не дожил до этого часа «эпохи трепетный фитиль» — Сахаров. Дожил бы, умер бы на месте.

Оставшись, как и были, каннибалами, ни во что, на самом деле, не ставящими жизнь ни коммуняки, ни патриота, ни чеченца, они вышли на мороз потому, что почуяли опасность для себя. Это их политические, а в конечном счете и физические интересы поставлены на карту. Президент, все более принимающий облик самодержца, в последнее время воспарил над политическими партиями и слушается все больше импульсов, идущих от нации. Повинуется им. Ельцин никогда не был демократом, ныне необходимость толкает его на националистические позиции. Пойдя на чеченский конфликт, президент послушался других людей, а через них именно Нацию. Поворот к национализму невыгоден обмороженным Гайдарам и Явлинским. Если президент будет поощрять национализм, этим людям будет нечего делать на политической сцене.

Потому они тревожно скучились на морозе. Шепчутся, гневно брызжут слюной. Кончилось ваше время, господа, — время либералов и демократов. Одновременно с либералами уйдут со сцены и коммунисты — капээрэфники-пенсионеры, они так и не смогли освободиться от архаичного своего интернационализма. (С сожалением вынуждены констатировать факт, что националист и крайний коммунист Виктор Анпилов не понял ситуации и занял — по привычке последних лет — антипрезидентскую позицию, выступил против войны.) Время национализма, эра национализма равно маргинализирует и Явлинских-Гайдаров, и Зюгановых.

Очень жаль, что либералов не побили по хребтам дубинками. Ведь с каким сладострастием они разглядывали, как убивают нас. Как Явлинский в ту ночь с 3 на 4 октября и Гайдар призывали убивать нас, мы помним. Я не хочу, чтоб вас убивали, но лишь хочу, чтобы отряд национальной милиции отмолотил вас за вашу ненависть.

Политический прогноз на ближайшие двадцать лет может быть только один. На политической сцене останутся лишь различные виды национализма и будут бороться за власть между собой. Консервативный православный национализм (отлично сформулированный митрополитом Иоанном в книге «Самодержавие духа») самый слабый из наших национализмов. Основная борьба будет идти между национал-капитализмом (сам президент, Шумейко, Лужков, лженационалист Жириновский) и национал-социализмом. Последний представлен правой ветвью (РНЕ) и левой его ветвью — Национал-большевистская партия.

Иного развития событий я не вижу.

Написал я заглавие и задумался. Надо же, в Проханова, в человека, которого ценил и ценю, в настоящего организатора и вдохновителя всех патриотических Боярских волнений, в Проханова! Может, не надо? Надо. Древние для такого случая оставили формулировку «Платон мне друг, но истина дороже».

1. «Купите Руцкого!»

В номере 37 «Завтра» Проханов выступил в роли Эльдара Рязанова: тот продавал населению Ельцина, Проханов продает (уже не в первый раз) Руцкого. Проханов так называет генерала: «вы для меня самый яркий человек… у вас блестящая судьба воина, древнерусского витязя… Вы наполнены потрясающей плазмой, энергией… мчитесь, как штурмовик, через жизнь…» Ну, Проханов это умеет — превознести. Читатели знают и знаю я. Руцкой, скучно и монотонно, словно пытаясь доказать обратное сказанному Прохановым, на трех полосах газеты рассказывает о своей жизни, трех высших образованиях, должностях, о том, как «шел работать представителем народа». Декларирует: «Я боролся и буду бороться за справедливость, счастье, здоровую жизнь для русских, чего бы мне это ни стоило». Резонно замечает, что «для победы на будущих президентских и парламентских выборах нужна широкая и гарантированная поддержка народа» и что «мы потерпели поражение от розни». Далее и везде Руцкой и Проханов употребляют сплошной эзопов язык. Руцкой: «неглупые деятели (кто? Зюганов? Бабурин? Власов?) не могут понять, что, действуя разрозненно, при этом не гнушаясь поливать друг друга грязью в стремлении к оппозиционному лидерству, они создают ситуацию, когда общественное мнение… изменяется в пользу резервных ставленников режима, действующих под вывесками либералов и центристов» (кто? Жириновский?).

Проханов поддакивает, ведя генерала мимо опасных мест, поддерживает его твердо под локоток. «Надо отдать должное нашим противникам, — вставляет он, — по части социальной мимикрии они достойны внесения в Книгу рекордов Гиннесса. Вчерашние безжалостные разрушители России буквально на глазах превращаются в «сильных» государственников и «крутых» патриотов. Недавние сторонники «дикого рынка» сегодня открыто отмежевываются от него, разглагольствуя о важности «прагматического» государственного регулирования. Будем откровенны: …все-таки у них сохраняются шансы в очередной раз одурачить народ…»

Если увлекающийся Проханов, может быть, не кривит душой, когда называет Руцкого «древнерусским витязем и ярким человеком», хотя витязь получил звание генерала от Ельцина за сугубо невоенные подвиги, то будем откровенны: и Руцкой, и сам Проханов по части мимикрии не последние люди. Вот что писала о Руцком газета «День» в 1992 г. Беглый взгляд.