От реки веяло прохладой. В знойный день только около нее можно было спастись от палящего солнца. И она бежала к ней. Подобрав полы скромного белого платья, она бежала по траве босиком, без стыда и с детской беззаботностью. Рей вбежала в реку: брызги разлетелись в стороны. Она заулыбалась ярче солнца, почувствовав разгоряченной кожей прохладу мягких вод. Взгляд ее зеленых глаз устремился в небо: там и тут летали птицы. Наблюдая за ними, Рей заплывала все глубже. Так она намочила не только платье, но и волосы, неприлично короткие, с небрежно обрезанными концами. Однако в этот самый момент рядом с ней не было никого, кто посмел бы осудить ее: лишь она среди красот дикой природы.

Рей плавала, с головой смело погружаясь в воду. Как маленькая девочка, возжелавшая доказать, что она на многое способна, она пыталась добраться до самого дна реки. Это была игра, о которой никто, кроме нее, не знал; только у нее получится коснуться пальцами дна, и она возгордится собой… Всплыв на поверхность, Рей глубоко вдохнула и снова погрузилась. Через несколько напрасных попыток она все же смогла дотронуться до дна. Прихватив маленький камень, Рей всплыла и, жадно вдохнув, в сжатом кулаке подняла его над головой, радуясь своей награде.

То был момент торжества, значимый для нее одной. Но он был прерван. Краем глаза Рей заметила движение. Она опустила руку под воду и отпустила камень, вернув его реке. Нерешительно Рей посмотрела на волка, пришедшего из леса – с другой стороны реки. Склонив морду, он быстро лакал воду. Его взгляд был опущен, но он прислушивался к шуму вокруг себя: это было ясно по его большим ушам, которые он навострил. Стоило Рей поднять руку, убрав от лица мокрые пряди, закапала вода, и волк перестал пить. Он поднял морду, устремив на нее тяжелый взгляд желтых глаз…

Затаив дыхание, они лишь смотрели друг на друга: она – настороженно, он – невозмутимо. Его шерсть была темной, почти черной, местами грязной от земли и запекшейся крови, а громадное тело – напряжено: в любой момент он был готов сорваться с места и только ждал подходящего момента.

Это был отшельник. О таких, как он, Рей рассказывала кормилица. Кровожадные волки, которые когда-то были людьми. Они жили в лесах как дикие звери. Говорили, что отшельники были каннибалами. Чтобы снова испытать человеческие переживания, ставшие для них далекими, они жадно пожирали сердца себе подобных.

Вытянув к ней морду, волк робко понюхал воздух. И на лицо Рей легла тень страха. А когда волк вдруг громко чихнул и не один, а несколько раз подряд, она заметно расслабилась и заулыбалась. Не спеша Рей вернулась к берегу и, наступив на траву, поправила платье, мокрое и прозрачное, ставшее тяжелым от воды. Оно липло к ней подобно второй коже. Когда она обернулась через плечо, волк исчез: он больше не стоял по другую сторону реки и не смотрел на нее.

Рей сидела возле реки, изнеможденно прикрыв зеленые глаза и подставив лицо солнечным лучам. Отчего-то солнце всегда ее любило, и эта любовь выражалась в созвездиях, что расцветали на ее загорелой коже. Каждый год их становилось как будто бы все больше и больше. Ни одна девушка во всем их поселении не могла сравниться с той красотой, которой наделило ее солнце. Правда, никто из них никогда и не хотел быть похожим на нее.

До самого вечера Рей собирала цветы, а потом, сидя на траве, кропотливо плела венки, издалека рассматривала птиц, мечтая об их крыльях, и наблюдала за дикими животными, что остерегались подходить к ней близко: вмиг они сбегали, когда она пыталась подкрасться к ним и разглядеть получше.

Только когда вдали раздался волчий вой, Рей поспешила домой. Хотела бы она иметь крылья, чтобы в тот день улететь далеко-далеко, но даже с лапами она не умела быстро бегать.

С детства она была другой. Недостаточно сильная, а значит, не умевшая бороться, недостаточно быстрая, а значит, не умевшая охотиться, недостаточно внимательная… Вечно она была в своей тоске и в своих мечтах.

Таких, как она – слабых детенышей, было принято убивать при рождении. Так стае не приходилось заботиться о них и жертвовать своей жизнью ради них. Те ведь не могли прокормить себя, а их детеныши рождались такими же слабыми, какими были они сами.

Но Рей была внучкой вожака. Она была единственным ребенком старшего сына вожака, тот погиб в схватке с чужаками. В их поселении его почитали. Хоть Рей не знала своего отца, иногда из-за всех этих разговоров о нем ей казалось, что он был где-то рядом. А вот про мать она ничего не знала: никто не говорил ей о ней. Правда, однажды она подслушала, что та после гибели мужа умерла при тяжелых, преждевременных родах.

Должно быть, ее мама была в их стае самой обычной девушкой, оттого никто не говорил о ней. Переодеваясь в своей комнате под надзором старших женщин, что без умолку отчитывали ее, Рей думала: что испытывала ее мама перед своим ритуалом? Догадывалась ли она, чем все может закончиться для нее? А если бы она точно знала, то сбежала бы из стаи или бесстрашно приняла бы свою судьбу?..

Ночное небо украшали звезды. Они ярко блестели для тех, кто хранил в своем сердце желание. Одно-единственное желание, какое сможет исполнить лишь звезда, что упадет с неба в объятия холодной реки, в последний раз сотворив настоящую магию.

От большого костра, вокруг которого, радостно смеясь, танцевали молодые девушки, исходило тепло. Пламя искрилось, и можно было услышать приятный треск, напоминавший о доме, о месте, где безопасно и спокойно. Совсем рядом бродили громадные волки. С волнением и нетерпением они ожидали начала брачного ритуала. А когда смолк смех и ветер подхватил девичий шепот, волки навострили уши и устремили свои взгляды на Рей. Со склоненной в печали головой она медленно ступала босыми ногами по сухой земле. Она была облачена в ритуальное платье: на белой плотной ткани были вышиты созвездия. Оттого, что оно было коротким, все видели ее слабые, худые ноги, колени со свежими и старыми ссадинами. Верно то, о чем подумал каждый, увидевший ее той ночью: догнать ее сможет любой. Вот только кто осмелится заявить свое право на внучку вожака?..

Окружившие Рей девушки посадили ее на колени, в нескольких шагах от вожака: не слишком близко, не слишком далеко. Она склонила голову, спрятав лицо за вьющимися каштановыми волосами. Пока она дергала заусенцы на пальцах, не видя и не слыша того, что происходит вокруг, определялась ее судьба. Рей задрожала, когда возня от драк стала громкой и жестокой. Один за другим волки сражались друг с другом ради того, чтобы заявить на нее свое право. Звучали грохот, рычание, скулеж… Когда это закончилось, Рей осмелилась поднять взгляд и увидела волка, что медленно приближался к ней. Его коричневая шерсть была окровавленной, местами виднелись неглубокие раны.

Рей узнала его – это был По. Едва ли они были хорошо знакомы. Но он казался ей добрым человеком. Всегда, когда их взгляды случайно встречались, По приветливо улыбался и кивал ей. Возможно, это он был тем, кто в голодные годы тайком оставлял для нее мясо, когда в стае ей не доставался и кусочек. Возможно, это он всегда заботился о ней издалека: на каждом шагу она чувствовала чье-то… его присутствие.

Вдруг По остановился, так и не дойдя до нее. Он навострил уши и настороженно склонил голову, посмотрев в сторону, злобно оскалился. Из его горла донеслось тихое нарастающее рычание. Неторопливо, тяжело ступая по земле, к ним шел волк, перед которым расступались другие. Его темная шерсть почти сливалась с ночным мраком, а желтые глаза подобно пламени ярко светились в темноте.

Рей неотрывно наблюдала за ним. Когда он встал рядом с По, склонившись к нему и предупреждающе зарычав на него, ее взгляд невольно опустился на его лапы, что были действительно огромными. Никогда прежде она не видела его в стае. Этот волк был чужаком. А чужаки не могли заявлять свое право на девушек из их стаи, тем более… Рей резко подняла глаза, когда его лапы двинулись в ее сторону, и, столкнувшись с внимательным взглядом желтых глаз, замерла.