Зарубежные организации, которые занимаются теми же проблемами, что и наше управление, пока ещё справляются со своими делами, но работают они, практически на пределе своих возможностей.

Горбунков поднялся из-за стола.

- Поэтому нашим руководством было принято решение, начать серьёзную подготовку к летнему периоду. Уже сейчас нами приняты меры к усилению работы на местах. Сегодня в филиалы будут разосланы указания и циркуляры по проведению специальных мероприятий, по выявлению и нейтрализации всевозможных потусторонних проявлений. Так же надо будет провести работу среди тех сущностей, которые относятся к нам лояльно, и готовы оказать посильную помощь. Пока их содействие вижу в предоставлении информации о изменениях в их среде, а в дальнейшем будет видно, как мы сможем сотрудничать. Требовать от них в открытую выступить на нашей стороне, считаю преждевременным. Ну а дальнейшем, будет видно.

Горбунков прошёлся вдоль стола, потирая подбородок.

- Пока было решено не отзывать из отпусков наших сотрудников, но с конца февраля все отпуска, отгулы и больничные листы считаются неудачными розыгрышами.

После вступительного слова Горбункова, выступали начальники отделов. К сложившейся ситуации все отнеслись серьёзно, и тут же вносили свои предложения, или требования по улучшению своей работы.

Я всё совещание просидел тихо. Мне что-то предложить было нечего и поэтому пришлось больше слушать и «мотать на ус».

Старикова, напомнив о недавнем инциденте с пойманной ведьмой, опять попросила какое-то новое оборудование.

Начальник отдела связи требовал какие-то новые радиостанции, которые от него, в свою очередь, требовал Антон Крутов, начальник отдела спецопераций.

Горбунков никому не отказывал и только что-то быстро записывал в блокнот.

Когда все замолкли, ожидая что же на всё это ответит руководство, Семён Семёнович посмотрел на меня.

- Ну а ты, Александр Николаевич, что молчишь? Есть какие-нибудь предложения, или требования?

Я почесал голову.

- Про отпуска я уже всё сказал, - тут же отозвался начальник, увидев моё наглое и слегка озадаченное лицо.

- У меня одно предложение, - нисколько не смутившись ответил я, - в связи с открывшимися обстоятельствами, разрешить мне пробыть в известном вам пансионате, не два, а три дня.

Горбунков крякнул и быстро проговорил, - Все свободны! – И тут же ехидно глядя на меня добавил. - А вас, Полетаев, я попрошу задержаться ещё на одну минуту.

Присутствовавшие заулыбались и подались на выход. Варвара Павловна, задержавшись в дверях, что-то хотела сказать, но Горбунков строго махнул рукой, и она вышла.

- Тебе бы только отдыхать, - приступил отчитывать меня начальник. – А ведь у нас на тебя, Александр, большие надежды. Силин просил дать тебе больше свободы, но при этом он настаивал, чтобы ты закончил знакомство с нашими филиалами, и после Нового года сразу отправлялся в поездку. Насчёт твоих способностей к перемещению, он сказал: – «Александр не один такой, но в нашей стране такими возможностями пока никто не обладал!» - Горбунков поднял палец вверх. - Так что, учти, и за зря этим не светись, а наоборот, сведи до минимума такие твои перемещения. Ну, или по крайней мере «шифруйся» получше.

- Я понял Семён Семёнович, - кивнул я.

- Ещё Иван Иванович, просил тебе передать, что если в этом году не будет ранней весны, а ещё лучше, если тепло немного задержится, то нам это только на руку будет.

Я уставился на Горбункова. – Не совсем понял, но приму к сведению.

- Вот-вот, - кивнул начальник, - прими…

Дорога к пансионату была прочищена, и мы добрались туда без проблем. Машин на стоянке было много, но я нашёл место и припарковался возле дорогущих внедорожников.

Возле терема стояла группа молодых девушек в спортивных костюмах и вязанных шапочках. Они что-то весело обсуждали.

- Давайте сразу на десятку пойдём, - предлагала одна из них.

- Ты что Катька, на десятке мы сдохнем, или будем целый день шлёпать. Давайте с трёх начнём.

Видимо девушки обсуждали длину лыжной трассы. Здесь их было несколько, на любой вкус и запас сил.

Я отнёс вещи в небольшой двухместный номер, и мы сразу направились по знакомой тропинке. Чёрного Ника пока несла на руках, а вот Колючему приходилось несладко. Как его спрячешь, когда вокруг столько людей. Пусть его самого и не видно, а огромные следы когтистых лап? Вот и пришлось обувать его в большущие сапоги. Походив по квартире, волк сначала хихикал, но потом, рыкнул и попытался их содрать. И только Нике, с трудом, удалось уговорить зверя походить в них, пообещав, что это не на долго. Вот и шёл наш питомец, косолапя, как медведь. По следам оставляемых им было сложно понять, как так может ходить человек, а тут ещё этих следов было две пары!

Я сначала улыбался, но потом осознав, сколько неудобств приходится переносить зверю, пожалел его, - Колючий, ты самый выносливый волк, из всех известных мне!

Тот обернулся, взглянул на меня, и вздохнув продолжил путь.

Такого взгляда я вынести не смог!

- Стой! – Решительно махнул я рукой, - А-ну, снимай эти «шузы»! Вроде отошли немного, да и не видно никого. В крайнем случае, буду заметать следы ногами.

Волк моментально скинул сапоги и хикнув, рванул по нетронутому снегу. Чёрный тут же соскочи с рук зеленоглазки и кинулся за ним.

Твою дивизию! И как я потом всё это буду заметать?!

Через пару минут снежный вихрь, поднятый нашими питомцами, затих и оба они остановились возле нас.

М-да… Два сугроба. Один поменьше, другой размером с носорога. Но самое главное оба донельзя довольные.

- Надо было где-нибудь сани достать, - предложил я, - доехали бы с ветерком.

- Ага, - согласилась Ника, - а лучше бы русскую печку. Колючего видно не будет, и ехали бы мы с тобой, как Емеля с Марьей-царевной.

Я почесал голову, - А аттракцион какой можно устроить!

И с этими весёлыми и довольно прибыльными мыслями мы продолжили путь к кордону Кузьмы Кузьмича.

Первым нас заметил, конечно же петух. Едва наш квартет появился на поляне, как Петя взлетел на свою жёрдочку и заорал:

- Ку-ка… - Но тут ему на глаза попался Колючий, который был виден всем, и пернатый страж, поперхнувшись продолжением «ре-ку», неожиданно выдал, - ка-ка-ра-уллл…

Это было неожиданно, и все вокруг застыли. Удивлённо смотря на петуха стояли мы, в растерянности задрали головы куры, не понимая, что это за сигнал поступил от их смотрящего. Хрюша в загородке перестала что-то чавкать в корыте, и только заяц всё понял правильно и сиганул в кусты.

- Хе, - облизнувшись выдал волк, и с надеждой взглянул на меня.

- Нет-нет, Колючий, - поспешил я объяснить ему ситуацию, - здесь все наши друзья. Их не только трогать нельзя, но ещё и охранять надо! Правда не думаю, что здесь могут появиться какие-нибудь враги, но на всякий случай имей это ввиду.

В это время на крыльце показался хозяин кордона.

- Вот радость-то! – Воскликнул он, - Гостёчки долгожданные! А я уж и не надеялся, что вы появитесь, – но увидев волка, старик замер. – Ёлки-иголки! Это где же ты такого красавца раздобыл?!

Старик, одетый в цигейковую безрукавку, спустился с крыльца и направился к нам. Мы пошли ему навстречу.

- Здравствуйте, Кузьма Кузьмич, - первой обняла лесника Ника. – Очень рады вас видеть.

Мы с ним сначала пожали руки, а потом тоже обнялись.

- Рад. Рад видеть, - проговорил старик. – А это кто же такой у вас? – и он заглянул в глаза волку.

Они несколько мгновений смотрели друг на друга. Потом Колючий слегка вильнул хвостом, а старик улыбнулся и взглянул на кота, сидевшего у волка в ногах.

- Да, Александр, каждый раз ты меня удивляешь. – Засмеялся лесник. – Сначала пальмами на лугу, потом женой-красавицей, а теперь вот питомцами, хотя скорее они не питомцы, а друзья. Даже не знаю, чем дальше удивлять будешь? – И тут же засуетившись он заговорил, - Да чего же мы тут стоим, в избу пошли, сейчас самовар поставим. – И обернувшись к сидящему над окном петуху, успокоил птицу, - Слетай, Петя, свои это, но за порядком продолжай смотреть!