— Между нами все кончено.

Он качает головой.

— Ты моя.

— Была, пока ты мне не изменил. — Я насмехаюсь. — Я уверена, что она не единственная, с кем ты был. Я даже не хочу знать, со сколькими женщинами ты трахался за моей спиной.

— Нет, она единственная, и это твоя вина, что так получилось.

От неожиданности я отступаю на шаг назад.

— Прости?

— Ты бросила меня ради своего школьного мальчишки. Я увидел Марджи в кафе. Я не знал, что она была твоей соседкой, пока мы не переспали и она не заговорила о тебе.

— И все равно ты продолжал трахать ее, — прорычала я.

Он пожимает плечами.

— Она была хороша в постели.

Я подаюсь вперед, чтобы ударить его снова, но он ловит мое запястье, крепко сжимая его, так что я не могу вырваться.

— Я же просил тебя больше так не делать, — рычит он.

Я не настолько сильна, чтобы ослабить его хватку.

— Я сказала тебе, что хочу развестись. Иди и будь с кем-нибудь другим.

Он фыркает.

— Мне не нужен кто-то другой.

Я борюсь с ним, пока он тянет меня в свою гостиную и пихает на диван. Как только моя задница коснулась подушек, я вскочила, чтобы уйти, но он толкнул меня обратно.

— Пожалуйста, прекрати, — хнычу я. — Позволь мне уйти.

Это чужой для меня человек – не тот Джеймс, в которого я влюбилась.

Мой первый парень – волк в овечьей шкуре.

— Почему тебя вообще волнует, что мы вместе? — кричу я. — Ты можешь найти себе новую девушку сегодня же вечером!

— Ты не такая, как все, — говорит он медленно... нежно. — Ты была создана для меня. Другие женщины, они хотели острых ощущений, чтобы переспать с профессором. — Он щелкает пальцами и указывает на меня, двигая пальцем вверх и вниз снова и снова. — А ты, с другой стороны? — Он подходит ближе, его ноги ударяются о мои, а я пытаюсь контролировать свое дыхание под ним. — Ты любишь меня за меня.

— Любила, — поправляю я. — Я найду способ забыть об этом дурацком браке.

Я снова собираюсь встать, но он толкает меня обратно вниз.

— Хочешь знать, почему мы еще не закончили?

Я ломаюсь, когда он говорит мне об этом.

***

Слезы. Споры. Угрозы.

Я провела три часа в доме Джеймса, испытывая все вышеперечисленное, пока не пообещала держать рот на замке, и он позволил мне уйти.

Он сломал меня всеми возможными способами.

Я даже не знаю, кто я теперь.

Сблизившись с ним, я отдалилась от Рекса.

Игнорировала звонки родителей.

Пропустила несколько занятий.

Слезы возвращаются при осознании того, как глупа я была.

Как слепа.

Как только я сажусь в машину, я достаю телефон и нахожу сообщение от Марджи, спрашивающее, когда я вернусь в общежитие.

Я игнорирую его.

Как я объясню ей это?

Сказать ей, что мы спали с одним и тем же мужчиной... и я его жена?

Джеймс ясно дал понять, что рассказывать кому-либо, особенно Марджи, – это большая ошибка.

— Она злится, и из-за нее у меня будут неприятности, — сказал он.

— Хорошо, — ответила я.

— Она рассказывает информацию; я рассказываю информацию, — ответил он.

Никаких рассказов для Марджи.

Поставив машину, я отправляюсь к единственному человеку, который может меня спасти.

Сожаление пронзает меня насквозь. Если бы я только призналась Рексу во время тех десятков раз, когда он умолял меня рассказать ему, с кем я встречаюсь, он бы сказал мне, что я веду себя глупо, что меня используют, и чтобы я бросила его.

Может быть, я бы послушала его.

Сейчас уже слишком поздно.

Когда Джеймс узнал, что Рекс – мастер взлома, он купил мне отдельный телефон, чтобы разговаривать с ним на случай, если Рекс захочет проверить, с кем я общаюсь. Я предавала Рекса всеми возможными способами.

Я рыдаю в истерике, когда звоню ему посреди ночи и говорю, что нахожусь возле его общежития.

Его голос сонный, когда он говорит мне, что скоро подойдет.

Мои рыдания становятся громче, сильнее, когда я бегу сквозь дождь к входу в общежитие, ожидая его... его утешения.

Дверь распахивается, и глаза Рекса расширяются, когда он видит меня, его рот кривится.

Не теряя ни секунды, я бегу в объятия моего защитного одеяла, человека, который был рядом со мной и, я знаю, никогда не сломает меня.

В объятия человека, которому я должна была доверять.

Единственного мужчины, которому я смогу довериться снова.

Мой разум пуст, когда он проводит меня внутрь, и я плачу в его объятиях.

— Что происходит? — Его подбородок дрожит от гнева. — Что, блядь, случилось? Тебя кто-то обидел? — Руки вокруг меня напрягаются от его последнего вопроса.

— Не здесь, — шепчу я, зарываясь лицом в его шею.

Он поднимает меня, и я обхватываю ногами его талию, пока он ведет нас по лестнице на свой этаж. Коридор пуст – слава Богу, – и свет не горит, когда мы заходим в его комнату в общежитии.

Его вопросы начинаются, как только он опускает меня на свою кровать.

— Лина, детка, что происходит? — Его голос ужесточается, когда он задает тот же вопрос, что и раньше: — Тебя кто-то обидел?

— Да, — говорю я в темноту.

— Что?

Воздух становится тяжелым, в нем появляется гнев, которого я никогда не видела в Рексе.

— Все не так, — поспешно отвечаю я. — Никто... не обижал меня, не причинял мне боль. — Я закрываю лицо руками. — Это стыдно.

Он падает на колени и убирает мои руки, одну за другой.

— Я могу принять стыд. — Он проводит пальцем по моей челюсти, вытирая капли дождя и слезы. — Расскажи мне.

Я шмыгаю, не в силах смотреть на него, видеть отвращение на его лице, когда я скажу ему.

— Ты должен пообещать не осуждать меня... и не злиться.

— Лина, ты знаешь, что я никогда не буду осуждать тебя ни за что. Я прикрою тебя, несмотря ни на что.

Я глубоко вдыхаю, и мои слова выходят точно так же, как они выходили, когда Марджи делала свое признание, с небольшими изменениями в словах.

— Я встречаюсь с профессором.

— Что? — спрашивает он. Хотя я не могу разглядеть его лицо, я слышу шок в его голосе. — С кем?

— Профессор Кордри.

— Этот ублюдок, — шипит он. — Я собираюсь надрать ему задницу.

— Нет, ты не можешь, — всхлипываю я.

— Я могу. Он воспользовался тобой.

Пусть Рекс думает, что во всем виноват Джеймс, как будто я не играла в этом никакой роли.

Все видят во мне идеальную женщину, которая принимает умные решения. Может быть, я и умна, но только не когда дело касается любви... к мужчинам.

Я качаю головой.

— Нет... он не сделал этого. Я взрослая женщина.

— Ты наивная студентка колледжа, которая никогда не выходила из своей скорлупы, — проворчал он в ответ. — Чертовски большая разница.

— Мы одного возраста...

Он прерывает меня:

— Это разные вещи. — Он поднимается на ноги, хватает сухую одежду и протягивает мне футболку. — Вылезай из этой мокрой одежды.

Я стягиваю рубашку через голову, шмыгая, прежде чем отдать ее в его руку, которую он протягивает.

— Боже мой, я намочила твою постель. — Это осознание поражает меня.

— Все в порядке. — Он протягивает мне нижнюю часть.

Я раздеваюсь под одеялом, надеваю сухую одежду, и он скользит в кровать, когда я заканчиваю. Когда он обхватывает меня руками и целует в макушку, часть моей грусти проходит.

— Все хорошо. С тобой все будет хорошо. Ты сильная.

Я шепчу ему свои признания.

Как я встретила Джеймса.

Как мы поладили и тайно встречались.

Как я узнала, что он делал то же самое с Марджи.

Я не говорю ему о нашей свадьбе... или о том, что у Джеймса всегда будет преимущество передо мной.

***

Я бросила колледж.

Никто, кроме Рекса, не знает почему.

Я в ужасе от реакции родителей.

Рекс и Джош вывезли мои вещи из общежития, и я не разговаривала с Марджи с того дня, когда она сказала мне, что спит с Джеймсом. Я чувствую себя ужасно, но я не могу быть рядом с ней без чувства вины, без того, чтобы мы не попали в беду.