— А это что, Князь был? — спрашиваю я, ощущая себя крестьянином на конюшне, которого желают пороть.

Нет, пороть я себя не позволю, естественно, а тем более отрезать какие-то части моего тела, но вся эта суета кажется глупой и неуместной.

Мой вопрос тоже звучит глупо, и я в принципе не могу представить себе ситуацию, в которой я бы его задал. Но сейчас он сам срывается с моих губ.

— Ссышь? — блондинка оборачивается и заливисто смеётся.

Оборжаться. Я пренебрежительно хмыкаю.

— Обоссался просто, раз уж ты предпочитаешь подобную терминологию.

— Да расслабься! — останавливается она и гладит меня по щеке. — Не дадим мы ему твои бусинки отрезать. Не дадим.

— Бусинки⁈

Она не отвечает и лишь кокетливо улыбается. Это не успокаивает. Бусинки. Вообще вы тут все охренели, похоже. Теперь я ещё и к этому Серову иду, хотя совершенно не собирался. Ладно, посмотрим, что он нам напоёт.

— Слушай, а это подпольное казино, да? — спрашиваю я, вышагивая по длинному коридору со множеством дверей. — Вы не в депо случайно открылись?

Вообще-то больше на гостиницу похоже. Естественно, подпольное, можно и не спрашивать, легальные все в Сочи, а здесь… Если честно, тут даже по оформлению и декору видно, что что-то не так. Всё такое… не знаю, вроде, и новое, но выглядит, будто из девяностых. Хм… а люди одеты…

— Ты чё, дурак? — спрашивает блондинка, прерывая мои мысли. — Ты меня прям пугаешь. С какого хера оно подпольное? Ты же официально зарплату получаешь, забыл?

События начинают казаться однообразными, как и линия поведения этой девицы.

— Знаешь, я, наверное, домой поеду, — говорю я. — Скажи мне адрес, я «Яндекс» вызову. Хочешь, можем вместе рвануть. Ко мне. Тебя, кстати, как зовут? А то и не познакомились даже. Я, вообще-то, Андрей, но ты можешь продолжать называть меня Ром… ой…

Я бросаю беглый взгляд в зеркало на стене и останавливаюсь, как вкопанный. Эт… это… что за хрень? В зеркале совсем не я, а молодой парнишка лет двадцати. Симпатичный, но это дела не меняет.

Я зажмуриваю глаза и снова открываю. Всё остаётся так же. Темноволосый, поджарый, немного нагловатый… но — не я.

— Ты чего встал?

Я поднимаю руку и чужое отражение делает то же самое. Кручу головой, и отражение крутит. Я высовываю язык, и оно повторяет за мной всё в точности. Но только это нихрена не я.

— Где я?

— В гостинице!

Пипец! Приехали!

— А кто я?

Ну всё, допился, доигрался, до… не знаю, что ещё, но это явная галлюцинация. Подсыпал Антоха, сука, гадости какой-то. Или Кир. Ну, кабздец вам всем. Когда отпустит, я вас наизнанку выверну.

— Американский энтомолог, бл*дь! — злится девчонка. — Первый пассажир «Русфлота»! Шевели, давай, поршнями!

Сколько ж в ней резвости и наглости. Интересно, она мне мерещится? Так-то можно было с ней задружить.

Девица вталкивает меня в дверь, на которой я успеваю заметить табличку «Управляющий». Мы оказываемся в небольшом кабинете, похожем на гостиничный номер. Но самое интересное не это.

Самое интересное — это вальяжный и презрительный чувак в бархатном пиджаке. Правда теперь он не такой вальяжный, потому что невысокий, но очень агрессивный и, судя по всему, сильный человек среднеазиатской внешности одной рукой тянет его за галстук, а в другой сжимает нож. И нож этот находится в непосредственной близости от горла управляющего.

— Сука! — хрипит азиат с ножом. — Сука! Ты думал Хана можно вот так просто кинуть? Ты меня поиметь решил, сучёнок? Да я тебе сейчас кишки выпущу и размотаю по всему кабинету! Я башку тебе отрежу, а потом в рот её отымею! Ты, чучело, в натуре, бабки мои гони! У меня каре было, понял? Каре! А они тупо слили!!!

— Погоди-погоди, Хан, — лепечет чучело с причёской певца Серова. — Сейчас во всём разберёмся. Ира, кто был за столом?

— Рома… — испуганно хлопая ставшими огромными глазами, выдаёт моя блондинка.

Ира, значит.

— Виталий Андреевич, — чуть встрепенувшись, продолжает она. — Свет ведь вырубили. Мы действовали по инструкции. — Ира берет себя в свои маленькие сильные ручки. — Флот закрывается, раздача аннулируется. Там всё чисто было. С нашей стороны никаких…

— Ах, вы твари конченные! — орёт Хан. — Вы же специально это замутили! Бабки мои верните!

— Хамсул, ты ведь не первый день играешь, — Серов тоже старается вернуть себе самообладание, но в отличие от хрупкой Ирины у него это получается слабовато.

— Вот именно, что не первый! А каре на штуку баксов мне раньше не раздавали. Где мои сорок косарей?

— Извините, пожалуйста, Хамсул Гамзатович, — лепечет Ирина, — но по правилам…

— Рот завали! — рявкает Хан. — Конец тебе, Витас! Амбец! Доска! Я вашу шоблу всю-на куски порублю! Там люди мои, они вас всех в рот…

Он не договаривает, лицо его становится решительным и отважным. Вот козёл! Созрел. Я вижу, что Виталию Андреевичу действительно сейчас будет доска и всё остальное, что обещал этот разъярённый Хан. Он перехватывает поудобнее рукоять ножа, делает замах, замирает и…

Я резко подскакиваю к столу, хватаю бронзовый бюст Ленина и с силой обрушиваю на голову азиата.

Раздаётся треск, и человек, называемый Ханом, валится на пол, как мешок картошки. Блондинка, которую, как выяснилось, зовут Ирина, стоит, дико выпучив глаза, и закрывает обеими руками рот.

— Не надо! — твёрдо говорю я ей и возвращаю бюст на место.

Похоже на компьютерную игру.

— Интересно, — замечаю я, — почему он Хан? Ведь если полное имя звучит, как Хамсул, тогда он должен быть не Хан, а Хам?

Управляющий растирает шею и крутит головой. Кинув на меня быстрый взгляд, он замечает:

— А он и есть хам…

Он снимает трубку телефона и набирает номер.

— Игорёк! — недовольно бросает управляющий. — Быстро бери ребят и ко мне. Тут Хан! Как вы его пропустили, мать вашу? Что Князь? Ни Князя, ни Хана, я тебе сказал! Не надо! Не надо вот только сейчас оправдываться, не надо я сказал!

Он швыряет трубку и поворачивается ко мне.

— Ну, а с тобой что такое? — раздражённо одергивает пиджак.

— Так он же хотел вам голову отрезать, — удивлённо пожимаю плечами.

— Это всё понятно, тут молодец, но что такое в зале было? Ты обкурился, что ли? Забыл, как рулетка выглядит?

— Виталий Андреевич, — вступает Ирина. — Так у него же травма. Хан когда всё проиграл… и тут ещё этот свет… он пивной кружкой Роме по голове звезданул. Причём так, что тот сознание потерял. Мы уж хотели скорую вызывать.

— Вы бы ещё ментов притащили, — качает головой управляющий. — Ладно, чтоб последний раз такое, понял? Не в состоянии — не выходи на смену.

— Извините, — оправдывается за меня девчонка. — Я думала, он придуривается, ну, в смысле, может работать.

— Ладно, в этот раз прощаю, — он устало опускается в кресло. — Со светом вы правильно сделали. Хана давно пора было проучить.

— Ну так каре на штуку — не каждый день такое бывает. И он ведь играл обычно по десять баксов, а тут сразу сто поставил. Явно нечисто что-то.

Ирина довольно улыбается. Ого, вот, значит, у них какой способ борьбы с везением.

— Ну ты и чудило, — хмурясь, заявляет мне Серов. — Ирка, может, его снова на школу отправить? Потренируется карты мешать, чтобы каре больше не выпадало. Ладно, вот вам за старания. За то, что не растерялись

Он достаёт из кармана брюк сложенную вдвое плотненькую пачку баксов и, вытащив из неё соточку, протягивает мне. Надо же, щедрость какая. Ну, ладно, давай, бабки мне нужны.

— И чтобы в зале я тебя сегодня не видел, ясно? Тебе память не отшибло, случайно?

— Нет-нет! — поспешно отвечает Ирина. — Отдохнёт до завтра и всё хорошо будет.

— Ладно, идите, — командует Виталий Андреевич.

Такую же купюру он торжественно вручает Ирине. Она заискивающе благодарит и подталкивает меня к выходу.

— И чтоб ни слова никому!

— А-а-а… — начинает стонать Хан.

В кабинет залетают четверо амбалов.

— Ну, нахера я вам такие бабки плачу⁈ — вскипает управляющий. — Это что? Дилер, сосунок, мальчишка, может этого урода вырубить, а бл*дские качки клювами щёлкают! Охрана, вашу мать! Служба, в натуре, безопасности! Выносите его отсюда, бля!