Пока Аля заплетала косички и надевала флиску, Рома хрустнул молнией на палатке и обомлел: в пять утра было уже светло, и казалось, что с небес пролился серебряный свет, такая ясная и чистая вокруг стояла белизна. Скрытые вчера за туманом горы упирались в низкое светлое небо заснеженными вершинами, бесконечная цепь уходила к северо-востоку, снег переливался на солнце, как настоящая драгоценность. За ночь туман разошелся, дождь превратился в снегопад, и белый покров лежал не только на далеких вершинах, но и под ногами. По сравнению со вчерашним, пейзаж было не узнать, и когда вслед за Ромой на улицу выглянула Аля, то ей с трудом удалось сдержать восторженный писк.

Хорошо, что они встали на полчаса раньше! В такое светлое и искрящееся легким морозцем утро не хотелось никуда идти, и появившиеся из-за тумана горы так и притягивали взгляд. Рома фотографировал Алю на фоне белоснежных вершин, она счастливо улыбалась, и он радовался вместе с ней, глядя, как смеются ее темные глаза и как разлетаются косички на каждом фото.

Но время не ждало, и завтрак тоже. Спустя полчаса, с охапкой всего, что нужно для дежурства, ребята тихонько пробрались в тамбур большой палатки. Рома взял из рюкзака руководителя горелки, щелкнул зажигалкой, и вскоре стало теплее. На одном голубом цветке газа уже кипятилась вода для каши, на другом – для чая. Остальные пока еще не подавали признаков бодрости, но, услышав шорох горелок и запах чая и каши, быстро проснулись. Георгий Петрович выглянул первым:

– Уже готовите? Какие молодцы, – с растрепанными волосами и следом от свитера на щеке он выглядел совсем по-домашнему, вовсе не тем серьезным руководителем, к которому привыкли ребята. – Миша, Маринка, подъем! Что там у нас?

– Кукурузная каша с маслом и сахаром, бутерброды с сыром и чай с галетами, – отрапортовала Аля. – Как вам спалось? Мы вообще не мерзли! Спасибо Роме, хорошо придумал со спаркой.

При этих словах Рома смущенно улыбнулся краем губ, но ничего не сказал.

– Отвратительно, – высунулась из палатки рыжая голова Марины. – Холодно и тесно. И кто-то из вас всю ночь храпел.

– Марин, как ноги? – вспомнил Бойков. Маринкины мозоли немного зажили, но не сошли совсем, и она могла ходить, но приходилось заматывать пластырем добрую половину обеих ступней.

Походный завтрак всегда вкуснее, чем домашний, даже если это обыкновенная каша с бутербродом. Пока все завтракали и заваривался чай, Рома бодро отрапортовал:

– Сегодня у нас по плану вершины Ходвцег и Косанраг, а до них – некатегорийный перевал Ходский. Если все будет хорошо, после этого спустимся пообедать и выдвинемся в сторону Мизура. А потом пойдем через заповедник в долину реки Баддон под склоны нашего дорогого Геологического. Примерно полтора километра набора и девятьсот метров сброса.

– Заматывайте колени бинтами. Я серьезно, – Бойков этим уже занимался, как обычно, позавтракав быстрее всех. – Подъемы еще ладно, но на спусках вы все поймете.

Тем, кому бинтов не хватало, Аля раздала дополнительные из аптечки, потом эта же аптечка перекочевала в самый маленький рюкзак – Маринин, из которого достали все вещи. Бойков доложил туда крем от солнца, перевальную шоколадку, записку для тура, одну запасную пуховку, три литра воды, веревку и ледоруб. Лагерь решили не сворачивать: все равно на обед возвращаться.

Возле третьей палатки Ирина разбирала свой рюкзак, а Антон возился у ручья – бесстрашно мыл посуду в отвратительно ледяной воде. Аля была признательна Роме, что тот отдал ей функцию повара, а мытье котелков взял на себя – видимо, они распределили обязанности так же. Ирина в красной штормовке и синей флисовой повязке смотрелась очаровательно. Ветер играл ее длинными волосами, солнцезащитные очки на лбу переливались всеми оттенками синего.

– Ира, хотите сходить с нами в радиалку? – спросил Бойков.

– Конечно, мы уже собрались, – улыбнулась та. – Антош, давай шустрее! Ребята ждут!

– Ну раз так, идем. Мы-то ждем, а время нет, – привычно насвистывая, Бойков кинул за плечи Маринин рюкзак и покинул лагерь первым.

Сперва под ногами похрустывал снег, потом он сменился мокрой травой и мелким липким грунтом. Дорога шла все время вверх, но идти было достаточно приятно. Аля, к своему огорчению, обнаружила, что потеряла бальзам для губ: те быстро обветрились и потрескались так, что даже улыбаться стало больно. “Не мы такие, жизнь такая” – ответила она на вопрос Ромы, куда пропала ее милая улыбка.

Хребет перевала прятался за крутым поворотом, а вершины порой выглядывали из-за облаков, словно ждали своих туристов. После первого привала рюкзак перекочевал к Мише, затем – к Роме, а потом нести его вызвалась Аля. С тяжестью идти оказалось чуть труднее, но это не испортило впечатления: по обе стороны от дороги тянулась яркая и чистая синева, далекие снежные пики упирались в облака, вчерашний сосновый лес, проглоченный туманом, показался во всей красе. На склоне располагались несколько длинных приземистых строений, напоминающих то ли бараки, то ли современные сараи. По мере того, как ребята подходили ближе, все громче лаяла большая пастушья собака, а когда они стали подниматься, она и вовсе побежала следом, быстро догнала и принялась кидаться под ноги, рыча и скалясь.

Аля, испуганно пискнув, спряталась за спину Георгия Петровича, а тот остановился и, положив на землю палки, протянул к собаке руку. Та прекратила лаять, но долго еще рычала и не хотела успокаиваться, а потом терпение руководителя взяло свое, и она, обнюхав его перчатки, снисходительно пропустила небольшую группу людей.

Антон шел, как и раньше, позади, но теперь уже не из-за усталости, а из-за отстающей Марины. Она старалась идти наравне со всеми, но быстро заболели растертые ноги, и ей пришлось замедлиться, а он поравнялся с ней. Долгое время оба молчали, изредка поглядывая друг на друга, пока Марина не решилась заговорить первой.

– Антон, а где ты работаешь?

– Программист в концерне “Галактика”, – отозвался он. – Делаю детали для военной техники. Это немного закрытое предприятие, так что извини, не могу рассказать много.

– А где учился?

– Закончил Высшую школу экономики, факультет информационной безопасности, курс радиотехники и связи. А ты?

– А я филолог. Сейчас на четвертом курсе, пишу диплом и на полставки работаю в школе, веду олимпиадную литературу, – засмеялась Марина, тряхнув длинным рыжим хвостиком. – Неинтересно, правда?

– Ну почему? – Антон поскреб в затылке, взъерошив волнистые каштановые пряди. – Я просто читал мало, больше по учебе или работе. Не знаю даже, что спросить.

– А я в компьютерах совсем не разбираюсь, – улыбнулась Марина. – Мы такие разные…

– Что тебя привело в горы? – вдруг спросил парень, впервые взглянув ей в лицо открыто. Марина увидела, что глаза у него синие-синие, как небо над кристально чистыми вершинами.

– Не знаю… – замялась она. – У каждого свой путь к вершине. И вершина тоже у каждого своя.

И правда – что ведет людей в горы, что заставляет их оставить привычный комфорт, променять теплую уютную квартиру на холодную и тесную палатку, современную кухню – на костер и горелку, модную одежду и аксессуары – на рюкзак, штормовку и тяжелые ботинки? Одних влечет мечта, других – проверка собственных сил, борьба с природой и самим собой, третьи хотят забыться, увидеть, кем они стали без поддержки и опоры привычного мира, начать что-то с чистого листа. Горы меняют каждого, никто не возвращается из похода прежним, забирая с собой частичку той отчаянной лихости и смелости, которая привела их наверх, той любви и дружбы, которая зарождается в самый теплый вечер у костра или на самом страшном склоне, той свободы и веры в силы, которая приходит с осознанием победы – прежде всего, над самим собой.

Что привело в горы и сплотило в одну команду всех этих людей? Суровый и строгий руководитель – геолог и бывший спасатель, взбалмошная и мечтательная девочка, только ищущая себя в современном мире, перспективный журналист и видеограф, тренер группы малышей из спортивной школы, веселая и оптимистичная будущая учительница, циничный шутник-программист и еще один программист, про которого практически так никто ничего и не узнал… Никто из них не мог дать ответа. Путешествие однажды ответит само за себя.