— Мара…

— Поклянись, что поможешь, загладишь вину!

— Клянусь, только не прогоняйте меня, — без раздумий выдохнул Эвейн.

Над раскрытой ладонью паладина поднялось золотистое облако. Оно разделилось на сгустки, из которых соткались древние руны.

— Клянусь, — склонив голову, повторил Эвейн, — отныне и до самой смерти служить Морре Этерии Моргате, Катарине тейр Вайслан, защищать ее и почитать. Хранить ее тайны. Исполнять приказы и именовать единственной Прекрасной Дамой рыцаря Габриэля Эвейна тейр Фэрэля до конца дней его. Ей я вручаю свой меч, свою честь и свою жизнь.

Паладин извлек из ножен свое оружие и подал его на ладонях. Золотые руны, словно рой бабочек, запорхали над лезвием.

— Прошу, будьте поаккуратнее, дева Мара, — процедил Эвейн сквозь зубы, присев на одно колено, — просто коснитесь мечом моего плеча. Не надо ничего… рубить, как бы вам не хотелось.

— Как опытный посвящатель мальчишек в оруженосцев и паладинов в Рыцарей Сердца, обещаю, что твои голова и шея не пострадают, — пообещала я. И не удержалась, сладко протянув: — Габриэль.

Паладина слегка перекосило.

— Родовое имя, — буркнул он. — В честь деда. Терпеть его не могу. Их обоих. И деда, и имя.

Я коснулась плеча Эвейна кончиком меча. Руны послушно втянулись в оружие, растворившись в блеске стали. И как мне понять, что ритуал совершен? Я девушка неместная, меня всякий обмануть может.

«Клятва принесена, — подтвердила с высоты Галата. — Вы связаны магией».

Дракониха указала на большую поляну, где возжелала отдохнуть перед обратной дорогой, мы спустились к реке и побрели к месту встречи.

— Ты совершил большую глупость, — сухо заметила я. — Ты же сам понимаешь, что идешь против Ордена? Зачем? Впрочем, это в моих интересах, поэтому продолжай. Хотя… я все равно тебе не верю.

— И даже такая ты не Моргата, — весело усмехнулся Эвейн. — Кто же ты, Мара?

— Это зависит от того, насколько сильна твоя клятва.

— Если я ее нарушу, ну, скажем так… магия от меня отвернется. Это… больно и чревато… последствиями.

— Я действительно… что-то для тебя значу? — мой голос дрогнул, пришлось даже отвернуться, чтобы не выдать… волнения.

— Я выбрал тебя Дамой Сердца, какие еще нужны доказательства? Ладно, ладно! Ты права: сплошная корысть, признаюсь, — Эвейн заложил руки за спину и снисходительно улыбнулся. — Поцелуй был… эмоциональным порывом… ты такая милая, когда злишься. Ритуал? Я давно искал ту, кому смогу посвятить свое оружие. Рано или поздно рыцарю положено избрать Прекрасную Даму. Хорошо, если она знатна, одарена и замужем – поскольку это престижно и для мужей, некоторые из них готовы замолвить где надо словечко за преданного поклонника жены и хорошо продвинуть его по службе. Своей земли у меня нет…

— Забыл, что я вдова и сослана?

— Ты интересна Ордену, а фан Эрейн любит плести не только интриги. Тебе найдут мужа. Не бойся Ордена, бойся свою падчерицу. Между нами установилась связь, особая, магическая – я буду защищать твои интересы в Храме Солнца. Зачем я пошел против Верховного? Я всего лишь слегка отклонился… от пути. Фан Эрейн до конца не осознает твою ценность. Ты противостоишь светлым рунам, это ли не чудо? Управляешь Зеркалом, артефактом, который никому не подчинялся с момента ухода магов-иномирян. Ну и по мелочи: слышишь, видишь… Фан Пого, конечно, придет на тебя посмотреть… но успеет ли он? Тринадцатый маг… убийца… сами вы не сможете себя защитить.

— Действительно, сплошная корысть, — протянула я… почти спокойно, с пониманием.

И в самом деле, теперь все ясно. Честолюбивый младший сын без шанса как-то пробиться, скиталец без особых средств, нашел социальную лесенку. Пусть плохонькую и шаткую – другого шанса вскарабкаться повыше все равно не предвидится. А тут целая королева без свиты, опальная и бывшая, зато с приданым в виде артефактов.

Глаза почему-то… запекло. Аллергия, наверное.

Оглянулась. Мы ушли из Гнезда, оно осталось далеко позади. И в какой же момент уже можно было врать? Гадай теперь.

Высказывать претензии Галате я не стала. Или она великая интриганка, или ей просто глубоко… все равно. Подумаешь, шпион прибился. Какое дело Великим и Древним до мелочей жизни?

«Так нужно было, — бросила дракониха, как всегда коротко и снисходительно. — Видишь? Пригодился человечек. Хотя, если настаиваешь, могу сбросить его с крыла. Это просто. Показать?»

«Нет! Не надо!»

Но Галата уже заложила крутой вираж. Мы с паладином судорожно вцепились в костяные шипы на ее спине. Ощущения были непередаваемы.

Попугав пассажиров, дракониха как ни в чем ни бывало сделала круг над рекой и поднялась повыше. Ох уж эти ее воспитательные методы! Никогда к ним не привыкну.

Когда я обернулась, выяснилось, что Эвейн сумел перебраться ко мне поближе. Он страховал меня, вытянув руку, а ведь мог сорваться, устрой Галата еще одно воздушное шоу.

«Видишь, какой быстрый и ловкий?»

Я только фыркнула, а Эвейн, видимо, приняв это на свой счет, скорбно дернул скулой.

Мы летели над трактом. Поток переселенцев в Ореховый Дол вырос с наступлением сухой погоды. Лошади, волы и ослы тянули телеги со скарбом. Цепочка монахов-самобичевателей растянулась по обочине. Даже на высоте были слышны их жалобные голоса. Раз уж эти появились, местечко становится популярным. Жаль, мечты о курорте и собственной косметической лавочке, вероятно, так и останутся мечтами.

К востоку от поселка рубился и корчевался лес. Торговцы кирпичом месили глину и выкладывали готовый сырец на настилы. Рядом дымились печи для обжига. Одна из них почему-то почти погасла, и рабочие суетились вокруг, пытаясь раздуть капризное пламя мехами.

Опустившись к самой воде, Галата повернула голову и прицельно плюнула огнем в печь. Пламя ударилось о землю и втянулось в отверстия для дров. Шокированные работники застыли с поленьями в руках. Драконий огонь никого не ожег, поленца в руках мужиков даже не задымились.

Галата продолжила полет. Очнувшись, работники что-то кричали ей вслед. Надеюсь, выражали одобрение. Просто иллюстрация по теме «Человечек – друг дракона».

Я разглядела внизу знакомую фигуру. Лысина фана Пого освещала всю округу, отражая солнце. Обрадовавшись, я указала на него Эвейну.

Монах въезжал в поселок на ослике. Отрадно было видеть, что он дал себе поблажку и приобрел средство передвижения. Значит, у нас скоро будут гости. Вряд ли фан Пого явился в долину, только чтобы подразнить жрецов Ордена Света. Тарун обрадуется старому приятелю.

Нас ждали. Трисс запрыгнула паладину на колени, спеша рассказать, что нового учудил Валатик. Аста сначала хмурилась, но затем заулыбалась и притащила Эвейну кусок мыла из новой партии нашего собственного изготовления. Клара сунула в рот рыцарю кусочек пирога. Она прикупила новые специи, и «мальчику» следовало непременно попробовать начинку на остроту.

У Кайла был вопрос насчет постановки ног при ударе мечом. Тарун спешил пожаловаться на новую местную власть. По мере того как поселок расширялся, им заинтересовался местный владетель Родерик тейр Ардайн. Ну как местный – проживал герцог далековато. Да и герцогом объявил себя сам. Он поспешил поставить своего человека на пост главы поселка, и нам в самое ближайшее время следовало разобраться, нужно ли уже паниковать.

Эвейн и Тарун слетали в Северное гнездо, где у них, по-видимому, состоялся серьезный разговор, не подходящий для бдительного ока Ордена. По возвращении орк попросил меня выдать ему немного золота для «кое-каких дел, связанных с охраной постоялого двора». Я догадалась, на что пойдут деньги — на отряд из родичей Таруна – и беспрекословно отсчитала ему нужную сумму.

Мы хотели мира, но готовились к войне.

— Зеркало, Зеркало... — я запнулась, собираясь с мыслями. — Глубокоуважаемое Зеркало. Сегодня у меня для тебя нелегкое задание. Очень нелегкое. Однако верю, что ты на нашей стороне. Помоги. Она не должна меня услышать. И человек, который идет по моему следу, чтобы убить, – тоже.