Литмир - Электронная Библиотека

Мы пешком поплелись в ночной город. Когда мы подошли к её дому, она говорит: «Ко мне можно залезть через окно веранды, я сплю отдельно от девчонок». Мы залезли. Дальше всё было шёпотом (чтобы не разбудить никого) и деловито (ведь я уже знаток женщин!). Я осторожно вошёл в неё, немного задвигался, вскоре услышав знакомое «ах!», дал сделать ей передышку, не покидая приюта, продолжил, не торопясь, снова дождался «ах!» Я начал понимать, что могу управлять процессом, внимать реакциям девушки и делать то, что нужно в данный момент. Всё-таки образованность – великая сила. Сколько раз я слышал рассказы парней, как они набрасывались на девок и наяривали без остановки, пока девушка не станет умолять прекратить её мучать! Или, наоборот, быстро кинул палку, и «пошла ты нахуй!»

Я прилёг рядом на спину и тихо прошептал: «Хочу минета». Она, молча, поменяла позу, перекинула ногу через меня и встала валетом на колени. Я напряжённо ждал «непередаваемых ощущений», известных мне по рассказам парней и вычитанных в литературе. Кроме болезненных ощущений от натянутой обручем крайней плоти и уздечки, я ничего не чувствовал. Было темно, я ничего не видел и не чувствовал, и тогда я потянулся рукой прощупать, что где находится. Она только очень нежно облизывала головку. В сознании моём прошла приятная мысль, что она взяла в рот, но тело моё никак не отреагировало на это. Очень скоро она вернулась мне под бок, положила голову мне на плечо и заснула. И я заснул…

Я пришёл к ней назавтра специально к полуночи, забрался через окно, нежным касание разбудил её, потом всё повторилось, только без оральных ласк. Я спросил, как она этому научилась. Она призналась, что два её друга как-то показали порно журнал и уговорили повторять то, что было на картинках. Потом она уснула, а я вылез обратно через окно и поплёлся домой, неудовлетворённый, но довольный. Довольный оттого, что у меня началась уже другая жизнь. И это было осознание того, что я мужчина, мужчина правильный, самец, что в моей жизни теперь регулярно будут женщины, и я могу их любить, удовлетворять, нравиться им, – всё это пришло в мою жизнь летом 1978 года.

Итог Ялтинской вылазки оказался хорошим. Во-первых, я не подцепил венерической болезни. Во-вторых: целый год я переписывался с Гуцулочкой (я её так называл), а потом она замолчала. А ещё через год написала, что влюбилась, вышла замуж и родила мальчика. Предложила продолжать писать письма, но я объяснил ей, что именно этого уже никогда делать не надо.

Вот такие две истории с девушками, которые в моём реестре Казановы числятся под номерами 1 и 2.

Милая моя Донара, этот список не маленький. Я ещё тот кобель! Но мы же договорились, откровенность за откровенность. Я расскажу только то, что можно. Я не затрону те эпизоды, где есть чужая тайна. Или сделаю это так, чтобы ты могла только гадать, о ком это я пишу, не зная наверняка. Единственное уточнение: моё изложение не придумано и не дополнено вымыслом, именно поэтому оно ценно и эротично.

Чтобы закончить второе письмо, я открою тебе одну маленькую тайну, потом ещё одну, но не тайну, а просто информацию.

Сначала второе. Лет десять назад я как-то спросил нашего старшего сына, сколько же у него было женщин, разовых и многоразовых, если считать только поголовно или, правильнее, потелесно? Он тогда ответил, что точно не помнит, многих забыл, имён многих не знал никогда, но где-то между 80 и 100, сейчас он говорит о трёх сотнях! (Дона, всё не так плохо, я намного скромнее, мой реестр не заполняет второго десятка).

Теперь тайна. Помнишь, когда-то давно, я на своём первом рабочем компьютере установил разные психологические программы, цветовой тест Люшера, был там ещё тест на определение сексуальной характеристики субъекта. Там нужно было ответить на 50 вопросов, дальше программа выдавала результат. Многим, кто ко мне заходил, я давал пройти этот тест, и ты тоже его прошла. А программа та была простенькой, и при небольших знаниях можно было список ответов из памяти извлечь. Ну, я и извлекал иногда. Меня интересовали только два ответа: «какое разнообразие ласк используете в сексе» и «сколько у вас было партнеров». Дона, у тебя в последнем ответе значилось 4. Вот я и думаю: А.Н. – это 1-й, Г.А. – 4-й. А вот об оставшихся двух счастливчиках, допущенных к интиму с тобой, я жду твоего повествования с подробностями! Вот так, как я пишу, напиши и ты, не торопясь, вспоминая детали. На стиль изложения не обращай внимания. Поверь, это не только эротическая забава, оно действительно имеет психологический эффект сбрасывания груза. Так что, давай, приступай. Плоть за плоть! Тайна за тайну!

Целую.

Письмо 3

Милая моя Донара!

Я временами вспоминаю, как у нас всё начиналось, когда в тот счастливый день я коснулся коленом твоего колена, а ты не отвела ногу. «Да или показалось?», – думал я весь день. Ведь привлекала ты меня давно, особенно мочки ушей и открытая шея. Я говорил тебе, что какими-то фрагментами ты напоминаешь мне мою маму. А тяга к матери, этот Эдипов комплекс, он лежит в нас с младенчества. А потом подсознательно наши эротические желания проецируются на женщин, в ком видны материнские черты, физические или поведенческие. Признаться, я с некоторого времени, чувствовал, что если я проявлю инициативу, то не буду тобой отвергнут.

Что ещё запомнилось из раннего времени? Как-то мы обговаривали некоторые подробности, связанные с предстоящей психотерапией А.Н. по поводу его ejaculatio tarda, я расспрашивал, насколько разнообразны ваши сексуальные отношения, практикуете ли вы оральный, анальный секс? Ты к моему изумлению, как-то сразу, без паузы, выпалила: второе нет, а первое – да! Я, конечно, сразу представил, как это могло выглядеть с ним, потом со мной. Это просто запомнилось, я тогда думал, что нам лучше не начинать. Сложились сразу и коллегиальные, и соседские семейные отношения, зачем подвергать это всё риску разрушения?

И вот, спустя двадцать лет, мы находимся там, где находимся: мы старые любовники, у которых ещё не иссякло либидо друг к другу, и мы оба чтим семейный кодекс. И я продолжаю своё повествование.

Шофер КрАЗа

Седьмой курс мединститута – это интернатура по терапии. Я работал врачом-интерном в гастроэнтерологическом отделении. Соблазны у молодого врача большие. Очень трудно отвлечь мысли в нужное русло, когда проверяешь верхушечный толчок сердца или границы его у хорошенькой женщины или молодой девушки. Конечно, устав есть устав, честь халата, образец порядочности. Это так, но иногда замечаешь встречное внимание к своей персоне, и тогда бес нашёптывает: рискни!

В гастро отделении лежала одна сорокалетняя тётенька, полная, рыхлая, внешне вульгарная. Считали, что она аггравирует, требует к себе повышенного внимания, без основания жалуется. Мы, интерны, вопреки порядку, по внутренней договорённости дежурили в одиночку. В одно из моих дежурств моя героиня, звали её Егисапет, попросила измерить давление. Оно оказалось повышенным, я что-то ей назначил и сказал, что приду в палату через час проверить давление ещё раз. Когда пришёл, в палате она была одна. Я померил давление, а она мне, мол, живот болит, здесь внизу. Я начал пальпировать сначала профессионально, а потом бес одолел. Я опустился до лона, потом стал поглаживать ляжки. Она, как положено, сопротивлялась настолько, чтобы я продолжал гладить, а она продолжала сопротивляться. Не знаю, как далеко или как глубоко бы я зашёл, но в дверь заглянули.

В другой день я был один в ординаторской, она зашла что-то спросить. Зайдя, прикрыла за собой дверь и встала так близко к двери, что, если бы кто-то стал входить, упёрся бы в её задницу. Я подошёл вплотную к ней и бесцеремонно стал мять груди. Она силой отвела мои руки и вышла. Позже, остановив меня в коридоре, спросила: «Придёшь ко мне домой, если позову?»

Она жила недалеко от клиники, пешком минут десять. Кажется, была зима, я помню немного снега на газонах и тёплую куртку. Мы шли медленно, я был спокоен, околоток чужой, меня никто не знает, а если бы и знал, ко мне какие вопросы? Разве что, на кого ты повёлся, дурень! Старая, толстая, рыхлая, вульгарная, больная! А ещё она работала водителем самосвала ЗИЛ то ли на стройке, то ли в карьере. Позже, в байках с друзьями, она у нас значилась как «шофёр КрАЗа» для усиления эффекта социальной группы.

5
{"b":"911626","o":1}