– Оскар, мне нужна твоя помощь. – я решил отправить ему голосовое сообщение. – Я сейчас у тёти и у меня серьезная проблема. Напиши, как сможешь.

Без понятия, как я и сам буду разбираться в том, что это такое и каким образом мне себя вести, но, почему-то есть уверенность, что он мне способен помочь. Не могу даже придумать, из какой ситуации он не вышел бы с улыбкой на лице, даже если бы его доедала радиоактивная горящая акула, он бы с восторгом перечислял, какие потрясающие протезы он теперь сможет прикрутить к своему телу. От мыслей о нём мне стало легче, и я решил пойти посмотреть, что случилось с системой умного дома.

Выходя, я подержал в руке дверную ручку, слегка колеблясь, но через усилие всё же вышел в коридор. Шум из ванной уже не раздавался и я, с крохотной надеждой на то, что мой невроз сошел на нет, поймал себя на мысли, что не могу себя заставить проверить, что там шумело. Развернувшись, пошел к входной двери, чтобы проверить главный системный щиток.

Подошёл, открыл скрытый блок и включил специализированное приложение. Там мне простым языком было преподнесена информация о том, как включить питание и перезагрузить систему. Я увидел, что некоторые сканеры вышли из строя и начал искать проблему. Оказалось, что произошел критический сбой в системе идентификации. Дом не смог корректно идентифицировать меня, из-за чего произошел коллапс.

Когда я это понял, по моей руке пробежали мурашки. Вместе с этим я услышал звук закрывающейся двери в ванной, и я испуганно обернулся. Там, в конце коридора, стоял я, вытирающий голову полотенцем. Наши взгляды встретились. Он медленно поднял руку и сделал успокаивающий жест, после чего спокойно подошел к двери и, кивнув в её сторону, медленно туда вошёл.

Он меня приглашает. Приглашает к себе. Может это какой-то демон, что затянет мою душу в агонию. Может, я умер ночью?

Это бы все объяснило. Это отражение меня, откуда оно? Вдруг это какой-то андроид и, Лидия заказала его, совсем забыв сказать мне? Такие существуют? Это шутка, это чья-то злая шутка, не знаю, зачем это кому-то, но это несправедливо по отношению ко мне.

Нужно воспользоваться этой вспышкой злости и совершить уже какое-то усилие.

В эту секунду прозвучал звук оповещения на смартфоне, и я встрепенулся. Это был Оскар, он написал: "Хорошо, я пуля.". Такое сообщение меня успокоило, от него во мне появился дух сделать первые шаги по направлению к спальне.

Это представлялось мне, как будто я иду играть в русскую рулетку. Я понимаю, что скорее всего ничего плохого это мне не принесет, но может ли подобное выдержать мой рассудок, не знаю. Я могу подождать Оскара, но в варианте, где я сошел с ума, мне не нужны свидетели. С каждым доводом, что был за то, чтобы я вскрыл эту завесу неизведанного, мной совершался шаг вперед, с доводом, при котором это было не логично, я стоял на месте. Не очень логично, я все равно продвигался, но, видимо, сильнее всего я боялся показаться самому себе трусом.

На половине пути, когда доводы против закончились, я пошел уже не останавливаясь. Подошёл к двери, взялся за ручку и резко открыл дверь, словно прыгнул в бассейн с холодной водой.

Открыв, я увидел, что он стоит рядом с дверью и ждет меня. Я оцепенел, к горлу начало что-то подниматься, то ли желчь, то ли крик, но он медленно поднес палец к моим губам, затем взял за ворот и потянул внутрь с такой силой, что от неожиданности я даже не смог сопротивляться. Меня окутало чувство обреченности и бессилия, с которым я уже не могу ничего сделать. Я прошёл мимо него и по инерции уперся в кровать и послушно сел.

Другой я закрыл дверь, повернулся и, прочитав мой взгляд, сказал:

– Это логично. – сам я понимаю, что это логично, но чувства никуда не убрать. – Лидия, в каком-нибудь из своих состояний, может, и не поймет ничего, но давай пока ничего не понимать буду только я.

Затем он посмотрел на меня взглядом, в котором четко читалось: "И ты.", но ничего не сказал.

– Ты, кх-м, – голос мой сорвался. – откуда взялся?

– Точно оттуда же, откуда и ты. – ответил он очень уверенно. – Только почему-то меня не тошнит на все подряд.

Он двигался медленно, видимо, чтобы не спугнуть меня. Я осторожно осмотрелся вокруг на предмет чего-то, чем при удобном случае можно будет его огреть и заметил около рабочего стола деревянный стул.

– То, что ты вернулся, это хорошо. – продолжил он спокойно. – Вместе нам будет удобнее разобраться в происходящем.

Я продвинулся по кровати ближе к столу, пытаясь сделать это непринужденно.

– Как понять, что мы можем друг другу доверять? – спросил я, стараясь сделать более уверенный голос.

Он прошёл по комнате, словно проплыл. Не думал, что со стороны так выгляжу, дико такое наблюдать. С трудом, но через некоторое время привык к тому, что он не зеркало и уже движения, что оказывались синхронными с моими, не вызывали диссонанс.

– То, как ты среагировал, доказало, кто здесь типичный я. – подойдя к стулу, он уселся на него. – И также типичный я в случае самообороны взялся бы за этот стул. Если нет, то за ножницы в тумбочке, если не получится взять и их, то попробовал бы оторвать дверцу, а на таблетки я уже не стал бы рассчитывать, как на помощь, так что и ты к ним не притрагиваться не захочешь.

Он озвучивал это параллельно моим идентичным мыслям, отчего я непроизвольно вздрогнул. Этот голос был похож на мои мысли, если бы они были яркими и четкими.

– Я могу оставить стул? – спросил он. – Не будешь меня лупить по спине?

Он встал, понимая, что дожидаться ответа не нужно, теперь я к стулу даже не притронусь. Совсем раздетый, он подошел к нижнему ящику комода, и я напрягся. Если он примет сейчас таблетку для зацикливания сознания, сможет сделать всё, что угодно, а я буду, как слепой котенок, тем более, как я понял, мое поведение он просчитывает на раз два. Увидев, что я сжал в руках покрывало, он замедлился и повернувшись ко мне, сказал:

– Ты очень нервный.

Хоть он и был худоват, его движения показались мне очень четкими и размеренными, почему-то я думал, что, если он захочет, сможет скрутить меня одной рукой и заставить выть от боли. Слова, что он говорил, звучали резонно, что я всеми силами пытался выкинуть из головы, я не хотел позволять себе ему верить.

Из комода он достал одежду и начал одеваться, конечно же, это логичней того, что он решил под таблетками связать меня, как посылку и отправить курьером в ближайший крематорий. Через минуту он был одет в старый дядин костюм. Он был строгий, для особых случаев, но на моей копии смотрелся в данный момент просто шикарно. Я даже ощутил странное чувство его превосходства и не верил, что я могу так выглядеть со стороны. Что-то было в его взгляде новое. А может, осталось то, что я потерял после этого случая? Что-то досталось мне, а что-то ему?

– Выглядишь, как болван из комедийного шоу. – соврал я, говоря едва ли не шепотом.

Меня подъедало странное чувство соперничества и зависти. Очень глупо, но я хотел сейчас поменяться с ним местами.

– Ты так думаешь? – спросил он, ещё раз взглянув в зеркало, но, как я понял, быстро меня раскусил. – Можешь тогда сейчас найти мне что-то поприличней, чтобы я не позорил наш образ.

– Нет, я соврал. – ответил я, снова загнанный в угол. – Но кокетничать с тобой я все равно не собираюсь.

Моя копия посмотрела на меня, о чем-то задумавшись, затем он подошёл и сел рядом со мной на кровать.

– Ты мне не доверяешь. – он положил руку мне на плечо, он чего я почувствовал что-то странное. – У меня есть мысли, как это исправить.

– Это можно исправить? – с подозрением спросил я.

– Было бы странно, если нет.

Он встал и прошёл к подоконнику, что еще недавно был нещадно испачкан, но теперь был чист, сел на него, высматривая что-то в окне.

– Есть кое-что, что тянется в нас одной линией. – продолжил он. – Это эмоции, которые мы можем вспомнить.

– Те, что мы ощущаем, по всей видимости, тянутся не одной. – скептически ухмыльнулся я.