– Самое главное, чтобы никто не узнал, остальное меня не слишком волнует. – сказал я и неловко улыбнулся. – Хотя немного жалею, что проболтался.

– Не стоит, не стоит. – ответил Герман и выставил руки перед собой. – У каждого человека есть свои секреты, а совместные очень сближают. Ощущается именно так, скажу.

После этих слов он улыбнулся. Редко вижу его улыбку, должно быть из-за этого она так хорошо работает. Сейчас его лицо располагало и даже немного успокаивало. А ведь я мог передумать, ведь были подводные камни, и есть один вопрос, который все еще висел в воздухе.

– Зачем тебе этот препарат? – я спросил твердо и сухо, чтобы он убедился, что дело серьезнее, чем ему кажется.

Он сделал глубокий вдох, плечи его опустились. Через мгновение он оперся о периллу и заговорил, положив взгляд на еще не проснувшийся, утренний город.

– Я боюсь совершить ошибку. – после этой фразы его голова повисла. – Смотрю на других людей и завидую им, у всех такие четкие цели, все понимают, чего хотят от жизни, могут к этой цели двигаться и единственное, что им нужно – всего лишь что-нибудь делать, но не в моем случае. Мою цель зовут Лиза – он посмотрел мне прямо в глаза и улыбнулся. – и с ней мне нельзя рассчитывать на волю случая. Думаю, при провале что-то во мне умрет. Если она от меня отвернется, разрубит пополам своими скулами мое сердце.

После этих слов он закрыл глаза и отвернулся. У меня перехватило дыхание, сейчас я ощутил тепло к Герману, подобного ничего я еще ни от кого не слышал, и, уверен, он единственный из всего этого гнилого города понимает, что это за тонкие материи чувств. Я тронул его за плечо, спросив:

– Расскажи о ней. – когда он повернулся, я увидел, что глаза у него мокрые. – Хочу знать, какие девушки так умеют.

– Она волшебная. – сказал он на выдохе. – Как если бы ангел тебя поднимал к небесам одним своим видом. Волосы, будто из золота, улыбка, что даже из мертвеца сделает героя. Она одна такая, понимаешь? Если все получится, то и у меня появятся крылья, а пока…

Герман опять отвернулся. Теперь я все твердо для себя решил. Когда я сюда шел, во мне было настроение дружеской сделки, теперь же будучи уверенным, что я делаю потрясающее дело, сомнений быть уже не может. Я достал из кармана аккуратный пакетик, на шуршание которого он сразу повернул голову.

– Только ты писал про две. – сказал я с намеком на вопрос.

– Я хочу, чтобы ты показал, как они действуют. – сказал он, поглядывая то на меня, то на препарат, показывая, что он его как никак, все равно опасается.

– Так почему ты сразу мне не сказал? – я начал было злиться, но потом понял. – Ладно, Герман, как ты себе это представляешь, твою мать?

– А вот это самое интересное. – сказал он и указал рукой на пару человек позади себя.

Двое стояли далеко позади, один что-то рассказывал, активно жестикулируя, второй внимательно слушал, иногда удовлетворительно кивая головой. Слушающий был одет в рубашку и плащ, а черты лица были настолько идеальны, что нельзя было оторвать взгляд, движения непринужденны, в этом человеке чувствовалось столько силы и харизмы, что казалось, что, если он посмотрит в ответ, молния тотчас ударит в место, где я стою.

– Это совершенный? – спросил я, сглотнув слюну. – Что он здесь делает?

Человек, стоящий там, как несложно было догадаться, был из числа совершенных, последнего поколения людей с тщательным генетическим отбором и индивидуальной системой воспитания, по которой у них не должно было оказаться при взрослении ни одного комплекса и, как физического, так и психологического заболевания. Естественно, для нашей системы – это огромный прорыв, который в будущем гарантирует огромный рывок в прогрессе, но как же некомфортно находиться рядом с подобным идеальным человеком.

– Видимо, у тебя идеальный вкус на забегаловки, друг. – сказал Герман.

– И что ты хочешь, чтобы я сделал? – я повернулся к нему, в ожидании разъяснения.

– Возьми его контакт. Это будет хороший опыт. – сказал он и сложил руки в замок.

– Просто взять номер? – удивился я.

– Если у тебя это получится, то у меня с Лизой точно все выйдет. – твердо установил он. – Шансы, я уверен, на одном уровне.

Я прикинул, насколько вероятен успех и чем это все чревато. Хорошо, что система не реагирует на подобные мои выходки, давно уже ходил бы с симпатичной татуировкой на шее, которой клеймят провинившихся. Если соглашусь, времени для того, чтобы придумать, как подружиться с совершенным, будет полно. Пораскинув мозгами и особо не найдя для себя отговорок, все-таки решился.

– Хорошо, – сказал я Герману и достал таблетку. – но теперь ты мне точно должен ужин.

– Элитный?

– Элитнейший. – отрезал я.

– Заметано. – сказал он, на что мы друг другу кивнули, и я пошел к цели.

То, что официант поднимается по лестнице, я заметил сразу, взглянул последний раз на таблетку, размером с бусинку и положил ее на язык поближе к гортани. Проходя мимо обслуживающего персонала, сам взял с подноса кофе, отблагодарив его кивком и запил им препарат. Меня охватил мимолетный озноб от того, что я делаю, это была небольшая порция адреналина, которая придала мне дополнительных сил. Я пошел увереннее. Синхронно с уверенностью на лицо мне упали первые лучи солнца, которое до этого скрывало здание через дорогу, отчего я почувствовал себя в лучах софитов и будто целый мир наблюдал за моей игрой в жизнь.

Когда до безупречного осталось около десяти шагов, я приостановился и закрыл глаза, начиная прислушиваться к ощущениям. Мое тело начало наполняться чем-то приятным, как будто вытесняя всю серость, но с веществом это никак не связано, хотя чувствую подобное каждый раз, что его принимаю. Затем мою голову вскружило, и, будь я с открытыми глазами, уверен, порядочно от этого бы пошатнулся. Последнее, скулы как будто попали в глухую мясорубку, отчего заложило уши, сердце пропустило одно биение, а дыхание резко перехватило, отчего я открыл глаза.

Резкий, глубокий вдох.

Безупречный кинул на меня короткий взгляд.

Глубокий вдох.

Безупречный кинул на меня короткий взгляд. Я делаю шаг.

Глубокий вдох.

Безупречный кинул короткий взгляд. В этот раз начал привыкать, пошел увереннее. Со стола неподалеку ветром сдуло буклет.

Вдох.

Безупречный кинул на меня взгляд, на что я успел синхронно ответить заинтересованным своим, хоть и не знаю зачем, пока что подойти к нему все равно не успеваю. Но хоть порепетирую. Со стола неподалеку сорвало буклет и вот я уже вполне уверенно подхожу к нужным мне людям.

Вдох.

Ладно, на взгляд я пока не реагирую, а вот как я буду начинать диалог, уже пора придумывать. Заметил, что каждый раз буклет отлетает в разную сторону, удивился бы, если бы не имел представления о работе препарата. Как я понимаю, отчасти, конечно, из заметок моего дяди, это вещество стимулирует работу головного мозга и обрабатывает на ходу определенный промежуток времени в сознании, но насколько же изящно. Подходил я нарочито уверенно, чтобы заранее привлечь внимание.

– Можно угостить вас чашечкой кофе? – решил я прощупать первый же пришедший в голову вариант, не тратя времени.

– После вас? Нет, спасибо. – вежливо, но холодно ответил нужный мне парень, посмотрев на чашку в моих руках, по всей видимости, заметивший, как я запивал таблетку.

Вдох.

Оглянулся на Германа. Он смотрел с большим интересом, не отрывая взгляд. В итоге ничего интересного не будет, ведь он увидит только конечный результат, а какой он будет, зависит от моего творческого мышления. Опять я подошел к парням, на ходу придумывая всякий бред.

– Здравствуйте, – быстро начал я. – позвольте предложить вам игру. Если я угадываю ваши имена, перевожу на счет дюжину коинов.

Безупречный посмотрел на меня, как будто я взвалил на него мешок с усталостью, его друг, в свою очередь, даже немного удивился, отчего я решил начать с него.

– Кристоф? – резко спросил я.

– Н-нет, Ян. – ответил он.