Проницательные голубые глаза Вульфа скользнули по моему лицу, и хмурая гримаса исказила его красивые резкие черты, прежде чем он склонил голову. — Простите меня, ваше высочество.

— Где моя семья? — Спросила я, извиваясь в объятиях Эрика, пытаясь освободиться от его хватки.

— В чем дело, генерал? — Эрик зарычал, казалось, едва замечая мое сопротивление, поскольку держал меня твердой хваткой.

— Эта девушка родственница беглянки, — ответил Вульф, бросив на Эрика многозначительный взгляд.

Сотни эмоций захлестнули меня. Под беглянкой он имел ввиду Келли. Так и должно было быть. Я видела, как вампиры поймали папу, так что он имел в виду именно ее. Но что насчет папы?

Мое сердце разорвалось от боли, и я снова попыталась освободиться от Эрика, чтобы добраться до того мудака, который его схватил. — Где мой отец, что ты с ним сделал?!

Эрик не отпустил меня, и я презирала его за это еще сильнее, чем раньше.

Вульф оглядел меня с удовлетворением, отразившимся в его холодных глазах. — В «Банке Крови», конечно, куда попадают все предатели. — Его взгляд метнулся к Эрику позади меня, когда эта правда разорвала мое сердце надвое. — Возможно, моему делу помогло бы, если бы я мог поговорить с этой девушкой. Наедине.

— Допросить меня, ты имеешь в виду, — огрызнулась я, волна страха прокатилась по мне. Я боролась с крепкими руками Эрика, но не могла освободиться.

В ушах у меня повисла тишина, прежде чем Эрик ответил. — Я уже сказал тебе один раз, и не собираюсь повторяться, генерал. Эта девушка находится под королевской защитой. Моей защитой.

— Но, сир… — начал Вульф.

— Нет, — прорычал Эрик. — Иди в мой кабинет, если хочешь обсудить что-либо еще.

Вульф зашагал прочь, и Эрик отпустил меня так быстро, что я споткнулась, прежде чем сумела удержать равновесие.

Горячие слезы потекли из моих глаз, когда подтвердились мои худшие опасения. Папа был в «Банке Крови». Келли, возможно, и была на свободе, но надолго ли? И что они с ней сделают, если поймают?

— Иди в свою комнату, — скомандовал Эрик, как будто я была непослушным ребенком, подталкивая меня к королевским стражникам за своей спиной.

Я заметила людей, которых вели мимо нас вверх по лестнице, и Пейдж обеспокоенно нахмурилась, в то время как Хэнк выглядел так, будто его так и подмывало подойти сюда.

Я не последовала приказу Эрика, решив оставаться там, пока не получу ответы на некоторые вопросы.

— Заберите ее, если она не хочет идти, — прорычал Эрик, и охранники схватили меня за руки и потащили прочь.

Мое тело обмякло, когда я сдалась их превосходящей силе, рыдая, когда они отвели меня обратно в спальню и втолкнули внутрь. В замке повернулся ключ, но мне было все равно. Я бросилась на кровать, свернувшись в клубок и плача в подушку, пока мой мир рушился вокруг меня.

Несмотря на то, как сильно я старалась, я не могла заставить себя успокоиться. Я застряла здесь, неспособная помочь своей семье, и только Богу известно, что происходило с моим отцом в этом ужасном гребаном месте.

Образ сильного тела моего отца, распростертого в «Банке Крови», было всем, о чем я могла думать, полностью парализованного, но полностью бодрствующего. Так ли это было там? Или было еще хуже? Осознавал ли он, что с ним происходит?

Я все больше разваливалась на части, ненавидя себя за слабость. Насколько бесполезной я была, чтобы помочь ему.

О, папа, держись. Я вытащу тебя. Я найду способ, я обещаю.

Н

аше путешествие по лесу продлилось дольше, чем я ожидала, но в конце концов мы наткнулись на остатки города, разрушенного бомбами.

Насколько я могла видеть, местность была заполнена грудами щебня и полуразрушенными зданиями. Между бетонными плитами, где природа начала восстанавливать почву, проросли клочки высокой травы и несколько молодых деревьев. Но с наступлением зимы все вокруг вымерло, и пейзаж стал преимущественно серым.

Это угнетающе напоминало дом.

Я смотрела на открытую местность с нечто большим, чем просто страхом. До сих пор нам удавалось передвигаться под прикрытием леса, но как только мы войдем в руины, то окажемся гораздо более уязвимыми. Мы могли ускользнуть от вампиров, которые охотились на меня до сих пор, но я не была настолько глупа, чтобы поверить, что они просто сдались и вернулись к той скале, под которой жили.

Напряжение сковало мое тело, сердце неестественно сильно билось о ребра с каждым моим шагом. Они шли за мной. Вопрос был только в том, когда они меня настигнут.

Магнар остановился на опушке между двумя огромными соснами и, нахмурившись, окинул взглядом руины. Его присутствие было настолько доминирующим, а он просто стоял на месте, сложенный из чистых мышц и дикости. Он слишком долго притягивал мой взгляд, и я прищелкнула языком, отбрасывая любые дикие мысли о том, что этот варвар хоть отдаленно привлекателен. Он был средством для достижения цели, и я бы и пальцем не тронула человека, который решил прижать меня к стене, пока мою семью окружали монстры.

— По мере моего взросления, я узнал все, что только можно было знать о вампирах, и все же, я никогда раньше не слышал о том, чтобы они причиняли такого рода разрушения. Как им удалось добиться бедствий такого масштаба? — спросил он, не оборачиваясь на меня.

После нескольких часов бесконечного молчания я была достаточно удивлена, что он вообще о чем-то спросил меня.

— Это были не вампиры, — мрачно ответила я, мое внимание переключилось на километры развалин, которые когда-то были домами тысяч людей. Сколько человек погибло здесь, когда были сброшены бомбы? — Люди сделали это друг с другом в Последней Войне.

Магнар испытующе посмотрел на меня своими золотистыми глазами. — Как?

Я заколебалась под жаром его взгляда. Он все время был чертовски напряжен, и это затрудняло ответы, особенно когда ответ на его вопрос не был простым, и я сомневалась, что я была подходящим человеком, чтобы ответить на это. Я еще не родилась, чтобы быть свидетелем всего этого, и истории, которые мне рассказывали, почти все исходили от моего отца. И папа всегда предпочитал говорить о довоенных временах и вампирах, чем о том, что привело нас туда, где мы были сейчас.

— Она закончилась за год до моего рождения, и я всю жизнь прожила внутри Сферы, — начала я, чтобы он мог понять пробелы в моих знаниях.

— Ты никогда раньше не бывала за этими заборами? — Спросил Магнар, нахмурившись еще сильнее, обвинение в этих словах заставило меня пнуть грязь под ботинками.

— Я… Нет. За последние несколько дней я увидела мир больше, чем за предыдущие двадцать один год своего существования. Так теперь живут люди. Все, что я знаю о том, что когда-то существовало здесь, я узнала из рассказов отца. — Я пожала плечами, защищаясь, когда в его глазах мелькнула жалость, но она исчезла так же быстро, как и появилась. Без сомнения, у него были гораздо более насущные заботы, чем моя печальная маленькая жизнь.

— Но ты знаешь, как мир стал таким? — спросил он, его тон был немного мягче, чем раньше.

Я ощетинилась от перемены в его отношении. Я не хотела, чтобы он жалел меня. Я была уверена, что он и так считает меня достаточно слабой, а добавить к этому еще и жалость, это уже слишком.

— Мой отец рассказывал нам истории, — повторила я. — Войны были всегда, так что я уверена, ты сможешь это понять. Он сказал, что чем больше власти получают люди, тем большего они хотят, и, в конце концов, у них растет готовность пожертвовать всем, что потребуется, чтобы получить ее.

— Люди всегда так поступали, — пророкотал Магнар. — Если бы они объединились, то, возможно, уже давно смогли бы стереть вампиров с лица земли, но каждый раз, когда они подходили к этому, их собственные эгоистичные желания мешали им. Они были слишком увлечены своими маленькими эгоистичными жизнями, трахались, дрались и брали все, что могли, любыми способами, до которых были готовы опуститься. Вот почему истребители не стали просить их о помощи. Люди не могут сойти со своего пути даже на мгновение, чтобы понять, что действительно важно.