До границы с Техасом ехать пришлось километров сорок, марафонскую дистанцию. К счастью, дорогу можно было различить даже в темноте, бледная Луна давала достаточно света. Всё это время вдоль дороги тянулись изгороди местных ферм, каменные, деревянные, иногда даже живые, из разросшихся низеньких кустов, так что я мог ориентироваться по ним.

И только когда я въехал в Техас, то немного успокоился. Деревянный дорожный знак ясно давал понять, что мы покидаем инкорпорированную в состав Соединённых Штатов территорию Нью-Мексико и въезжаем в штат Одинокой Звезды. Из диких земель фронтира на благословлённую Богом цивилизованную землю штата. На самом деле, никаких отличий я тут не видел, но юридически статус Техаса и Нью-Мексико отличался довольно сильно.

Вокруг царила ночь, тёмная, холодная, поэтому я решил проехать ещё чуть-чуть, чтобы пограничный столб скрылся из виду, и остановиться на ночлег.

Ночевать я решил тут же, у дороги, в стоге сена, хоть для этого и придётся самую малость нарушить права частной собственности и перескочить через низенькую изгородь. Близилась осень, местные фермеры вовсю готовились к зиме, хотя лично я думал, что все они даже понятия не имеют о настоящей зиме. Чего уж там, тут даже снег выпадает лишь по большим праздникам, никаких тебе сугробов, морозных узоров на окнах, ледяных горок и краснощёких румяных Снегурочек.

Так что я перемахнул через заборчик как заправский жокей, ослабил подпруги, оставил лошадей пастись, а сам зарылся в стог сена, пахнущий разнотравьем, колючий, но мягкий, как старое бабушкино одеяло. Отключился мгновенно. Проснулся точно так же.

Казалось, я едва прикрыл глаза, а рассвет уже наступил, и я, ворча и ругаясь, вновь выбрался наружу. Хозяев ранчо видно не было, не то мне обязательно выставили бы счёт за ночёвку, будто я спал не на сене, а на шёлковых простынях президентского люкса.

Хотелось поваляться ещё, повернуться на другой бок и сказать, что мне сегодня во вторую смену, но такую роскошь я позволить себе не мог. Как и всегда.

В Эль-Пасо я поехал уже абсолютно спокойно, не загоняя лошадей. В суматохе погони я где-то посеял свою шляпу, несколько раз уже простреленную, и это была проблема. Без головного убора под здешним солнцем лучше вовсе не показываться, да и человек без шляпы на улице здесь привлекает столько же внимания, сколько и человек без трусов. Пришлось повязать на голову одну из собственных рубашек.

На дороге начали попадаться прохожие, всадники и повозки, и все из них на меня удивлённо косились, я даже начал чувствовать себя неуютно. Но надо потерпеть до ближайшего магазина, город уже виднелся на горизонте. Эти места я прекрасно знал, бывал здесь не раз, и в будущем времени тоже. По окрестностям Эль-Пасо мне изрядно довелось покататься. Вот здесь, например, сейчас ничего нет, а в будущем будет заправка.

Этот город, во много больше мексиканский, нежели американский, всегда мне нравился. Тут всем плевать, кто ты и откуда, даже больше, чем во всей остальной Америке.

Но вот на странного всадника без шляпы здешним жителям отчего-то было не плевать. Я въехал на окраину, затем поехал к центру, намереваясь пройтись по магазинам, а затем уехать обратно на север, но уже другой дорогой. Подальше от Лас-Крусеса и его жителей. Да, придётся углубиться в пустыню, но выбора мне никто не оставил. Мою рожу наверняка запомнили. Приметная у меня рожа.

Я добрался до центра, до магазинов, зашёл в первый попавшийся, купил шляпу того же фасона и цвета, чёрную, с атласной лентой и прямыми широкими полями. Расплатился китайским золотым песком, наличности не хватило. Сбережения таяли на глазах.

С новой шляпой на голове сразу стало гораздо лучше, на меня сразу перестали косо глядеть, разглядывали скорее Ниггера, чем меня, такой сильный и дорогой конь привлекал внимания гораздо больше, чем его наездник.

Из стога сена я выбрался не жрамши, и желудок настойчиво сигнализировал о том, что надо бы подкрепиться, так что я остановился у первого же салуна в центре города. Утром там трудновато нарваться на неприятности, в отличие от вечера. Лошадей я оставил у коновязи, поправил костюм и вошёл внутрь, надеясь плотно позавтракать и немедленно ехать обратно в сторону Колорадо.

Как водится, всё пошло совсем не так, как я планировал.

В салуне завтракал мой старый знакомый. Маршал Милтон. Завидев меня, Милтон на мгновение остановился, хмуря кустистые брови и прекращая жевать яичницу с сосисками. Федерального маршала я вовсе не ожидал здесь увидеть, это был самый простой салун, зарабатывающий на выпивке вечером и на обедах днём, но потом до меня дошло. Его контора как раз здесь неподалёку, туда я как раз сдавал труп мексиканца.

Мы встретились взглядами, Милтон прищурился, я замер на входе. А он затем махнул мне рукой, мол, присоединяйся, и отказывать федеральному маршалу я не посмел. Таким людям не отказывают.

Я уселся за столик напротив него, положив новую шляпу на колено, пригладил чуть отросшие волосы, замер в ожидании. Милтон ловко управлялся с ножом и вилкой, и что-то мне подсказывало, что с боевым ножом и револьвером он управляется не менее ловко.

— Мистер Шульц, — сказал он после того, как прожевал очередной кусок.

Надо же, помнит. Хотя меня, наверное, сложно забыть. Легко потерять и невозможно найти.

— Маршал, — тем же тоном произнёс я.

У подошедшей девчонки я заказал всё то же самое, что и у Милтона. Большая яичница, сосиски, хлеб, пиво.

— Вернулись доставлять проблемы, мистер Шульц? — спросил он.

Мой взгляд натолкнулся на его звёздочку. Маршал Соединённых Штатов. Неплохо бы заиметь такую. Максимум полномочий, минимум ответственности.

— Наоборот, мистер Милтон, — сказал я.

— Только не говорите мне, что ищете работу, — фыркнул маршал.

Я молча пожал плечами. Как раз подошла девчушка с жестяным подносом и моим заказом. Я поблагодарил её и тоже принялся за еду. Какое-то время мы сидели, поглощая завтрак и не обращая внимания друг на друга.

— А ведь работа есть, — задумчиво протянул Милтон, и я навострил уши.

— Официально? — спросил я.

— Более чем, — ответил Милтон.

— Внимательно слушаю, — сказал я.

Работа на правительство, может, не самая прибыльная, но зато уважается обществом. Кто знает, может, она спасёт меня от петли.

Милтон отложил приборы, промокнул губы салфеткой, пристально поглядел на меня. Будто на молодого жеребчика, которого намеревался купить. Разве что в зубы не заглянул.

— Пару дней назад моего помощника, Адамса, застрелили в спину, — сообщил Милтон, откинувшись назад на стуле и ковыряя зубочисткой во рту.

— Опасная у вас работёнка, — сказал я, располагаясь точно так же.

— Не опаснее других, — отмахнулся Милтон. — Большую часть времени можно сидеть в конторе и пить кофе.

— Я думал, большую часть времени приходится колесить по округу и встревать в неприятности, — сказал я. — Я только что из Аризоны. Там на округ размером больше, чем иные штаты на Востоке, всего пятеро законников.

— Слава Богу, мы в Техасе, а не в Аризоне, — усмехнулся маршал. — Здесь малость попроще. Так что я предлагаю тебе место моего помощника. Парень ты тёртый, стрелять умеешь.

— Я бы с большим удовольствием остался в Техасе вашим помощником, но я собрался ехать на север. Гоняюсь за одним негодяем, — объяснил я.

— Знаешь, что значит слово «федеральный»? — спросил он.

— Что ваши полномочия действуют на территории всей страны, — сказал я.

— Точно, — кивнул Милтон. — Хоть в Техасе, хоть на Аляске.

Принесли кофе, чёрный и густой, как мазут, и я принялся задумчиво размешивать сахар, постукивая ложкой по краю чашки. Заманчивое предложение, конечно. Значок решил бы многие из моих проблем. Но в предложении Милтона точно скрывался какой-то подвох. Иначе он не стал бы предлагать такую должность первому попавшемуся стрелку. Тут и своих хватает, любой ковбой с местных ранчо, поупражнявшийся в стрельбе по куропаткам и сусликам, счёл бы за честь стать помощником маршала.