— Да, будет, — согласилась Варвара.

***

Мирослава с трудом открыла глаза и приподнялась на локтях, морщась от боли в голове. Виски сдавило железным обручем. Она помассировала кожу, выдыхая. Впервые в груди не почувствовалась тяжесть и в ушах не стоял гул от чужого раскатистого голоса. Мира никогда за столько лет не ощущала себя такой свободной. Не удержавшись, улыбнулась, тут же встретившись взглядом с Богданом, который стоял прислонившись плечом о стену. Он нахмурился, перенося вес на правую ногу. Чуть поодаль стояла Божена вся мокрая и в грязи. Длинные рыжие волосы, спутанные в колтуны, рассыпались тяжелой волной по плечам. Выглядела ведьма ужасно, еще и бледность пугала.

Мирослава поняла, что обряд изгнания пошел не по плану. По спине пробежал холодок. Она напряглась, выпрямляясь.

Они молчали, только смотрели так, будто мир рухнул и никогда больше не будет прежним.

— Как бы все ужасно не оказалось, говорите, молчание убивает.

— Ты свободна, — проговорил Епископ, затем посмотрел на свои руки и потер ладони друг о друга, — но твой сын пожертвовал собой, чтобы спасти Варвару.

— Он погиб, — добавила Божена и вновь замолчала, опуская глаза.

Мирослава сдавленно охнула, перестав дышать.

— Он сделал это очень храбро, но от этого твоя вина не уменьшилась, — Богдан давил, заметив, как ведьма скривилась и закрыла лицо руками, утробно завыв.

— Да замолчи ты! — Божена ткнула его в бок, не побоявшись, что он главный служитель церкви, — ей и так плохо, а ты специально! — и подскочила к подруге, крепко обнимая и прижимая к себе.

Мира заревела в голос, цепляясь за нее, сминая рукав платья пальцами. Ткань хрустнула от напора, но не порвалась.

— Это мне в наказание, — Мирослава задыхалась от слез, губы дрожали, — меня наказали, за то, что я сделала! Мне так и нужно, я это заслужила!

— Никто не заслужил такого. Не слушай его. Церковь никогда не делала ничего во благо! — возмутилась Божена, кинув яростный взгляд на Богдана, который чуть приподнял бровь, никак не отреагировав на выпад, — мы все могли умереть там. И ты тоже. Еся!

Девушка вбежала в комнату растрепанная и испуганная. Она тоже не переоделась и щека с длинным кровоточащим порезом успела распухнуть.

— Принеси чай. С ромашкой. И побольше. Ей надо поспать.

Есения коротко кивнула и ушла. Божена думала, что и Богдан уйдет, но он так и продолжал стоять в дверях.

— Может покинешь уже нас?

— А где благодарность? Где хотя бы «спасибо»? Я тут между прочим против протокола шел. Помог ведьме. Сам.

Божена фыркнула, но Мирослава вдруг перестав плакать обернулась на него. Богдан даже вздрогнул.

— Спасибо тебе. Спасибо, что спас. Я буду должна тебе. Слово ведьмы.

Проникновенные слова затронули душу мужчины, что-то екнуло и растеклось теплом. Богдан кашлянул смущенно, хватаясь за грудь, и, стремительно краснея, как мальчишка, поспешил уйти.

***

— Все закончилось? — Мрак сел на край кровати в полном изнеможении.

Ворон все это время медленно вышагивал вдоль небольшой комнатки, не в силах остановиться. Его нервозность передалась и Ясновидцу, чему тот не особо радовался. Священник сжимал в дрожащих руках крест.

— Я видел, как он идет к пропасти и ничего не мог сделать. Он буквально исчез перед глазами. Боже, как это отвратительно. Ты разве не чувствуешь? Внутри пустота.

— Не знаю, я чувствую только усталость, — Ясновидец лукавил, но предаваться слабостям не желал. Не время сейчас. Кто-то должен держаться.

— Ясно.

— Нам нужно вернуться обратно в город. Поведать церкви, что задание мы с лихвой выполнили.

— А с Варей и этими, что делать?

— Вести с собой, — не задумываясь сказал Мрак, хлопнув себя по коленям, — Вятко по-любому раскроет рот по поводу ложных обвинений ведьмы.

— Ты собираешься поддержать его в этом? В таком случае, мы идем прямиком в могилу, — Ворон застонал, запрокидывая голову.

— Мне уже абсолютно все равно в какую могилу мы идем. Серьезно, после пережитого ничего не страшно.

— Что за могилы, мальчики? — Божена заглянула к ним, лукаво сощурившись.

Мрак тут же воодушевился, махнув ей рукой в приглашающем жесте. Ведьма зашла, уперев руки в бока.

— Ты нам как раз и нужна, — Ясновидец попытался улыбнуться, но свело щеку и получилось криво, — мы тут решили возвращаться в город и думали, что твою историю надо поднять. Иначе придется сжечь тебя. Убивать мы тебя не хотим, а Варьку я уж тем более трогать не хочу.

— Я заметила, что у вас все далеко от просто дружбы.

— Тогда ничего объяснять и не придется. Ты пойдешь с нами? Думаю, мы сумеем убедить совет Епископов и Священников пересмотреть эту историю. Богдан встанет на нашу сторону.

— С чего бы такая уверенность, что он не пойдет против нас в последний момент?

— С того, что он уже доказал, что по уши вляпался в это дерьмо, — выпалил Ворон, — он вместе с нами защищал Варвару и Всеволода и даже вас. Если бы он был против, то и пальцем не пошевелил бы. Поверь, я знаю его с младенчества.

Божена сделала вид, что задумалась. Надула губы и почесала подбородок.

— Я пойду, если Мира пойдет со мной.

— Это еще зачем? — вскинулся Мрак.

— Я не доверяю вам. А Мира, мне как сестра. Либо с ней, либо я никуда не иду и принимаю бой.

Парни переглянулись.

По утру они, оседлав лошадей, направились обратно. Вятко, как только они выехали из дома ведьмы, весь извелся от тревоги. Он то и дело ерзал, тяжело дышал и старался не обращать внимание на свои чувства. Почему-то предчувствие было такое, будто они все едут на смерть. И состояние паники не пропадало, а только нарастало, пока не поглотило с головой. Страшные сны то и дело всплывали перед глазами, заставляя судорожно глотать вязкую слюну. Ему они так и продолжали сниться. Огонь, обугленные тела и приговор. Они все умрут. Их сожгут вместе с ведьмами и пути назад нет.

Вятко натянул поводья так сильно, что лошадь взбрыкнула, заржав и поднимаясь на дыбы. Мрак обернулся, на его лице застыло странное выражение. Вятко показалось, что он на секунду почувствовал то, что чувствует он. А, может, и вовсе видел. Видел их смерть и все равно ехал вперед.

— Что случилось? Ты в порядке? — Варвара спешилась, пытаясь успокоить лошадь мягкими прикосновениями.

Вятко не знал, что ответить, поэтому просто потянулся к ней, как за глотком воздуха. Мрак предупреждающе сжал кулак, но Ловящий проигнорировал его. Хоть Варя пресекла все попытки поговорить о поцелуе, он понимал, что она все же что-то чувствует. Чувствует, но боится признать это. Варвара увернулась от протянутой ладони, покачав головой. Вятко дернул плечом и выпрямился в седле.

Когда они вновь не спеша отправились в путь, Мрак нагнал его, поравнявшись. Повеяло тяжелым разговором, но Ясновидец спросил иное:

— Я знаю, ты чувствуешь.

Вятко сразу понял о чем речь, вцепившись в поводья. Пальцы соскользнули, утопая в густой шелковистой гриве.

— Ты видел?

Мрак кивнул, медленно оглядев остальных, потом наклонился ближе:

— Я очень надеюсь, что мне просто передается твоя паника и на этом фоне…

— С каких пор ты стал не доверять себе?

— С тех, когда увидел, как Варя убивает Васю. Это было будущее.

— Но мы его изменили, и все пошло через задницу, — ответил Вятко, — из-за вмешательства погиб Всеволод.

— Нам не стоит возвращаться.

— Снова менять историю? Чтобы еще кто-то погиб?

Ясновидец выругался.

***

Когда они медленно подъезжали к городу, то погода резко поменялась. Подул холодный ветер, небо затянуло тучами. Они нависли тяжелые и мрачные, готовые излиться ледяной водой. Вятко поежился, растирая озябшие плечи ладонями. Мрак натянул поводья, останавливая лошадь. Даже Варвара испуганно покосилась на Ясновидца. Епископ спешился, первым скрывшись за воротами. Богдан еле заметно дрожал, отнюдь не от холода, как подумал Ловящий. Тянущее чувство в груди не исчезло, страх осторожно коснулся сердца, заставляя его биться гулко и быстро. Он зачем-то схватил Варвару за руку, потянув на себя. Та покачнулась, едва устояв на ногах.