14

После похорон Дмитрия Борисовича Ларочка опустошённая вернулась в клинику. Потихоньку она открыла дверь его кабинета, вошла. Подошла к столу и присела на стул.

«Больше никогда он не попросит меня принести две чашки чая», – подумала Ларочка и заплакала.

Немного успокоившись, она подумала: «Что теперь делать?.. Но… Чего бы хотел Дмитрий Борисович? Он, вероятно, хотел бы довести своё дело до конца…»

Тут Ларочка увидела на столе папку с историей Сугробина. Видимо, перед тем как ехать на встречу, доктор решил ещё раз изучить документы.

Ларочка открыла папку и начала читать. Потом вдруг резко вскрикнула: – Ах! – Она вспомнила, что доктор так часто наставлял её не обращать внимания на социальные условности из личных дел, что это вошло в её привычку. Но теперь она вдруг заметила одну из таких условностей.

– Не может быть! – сказала она вслух. Потом резко вскочила и вместе с папкой побежала в администраторскую. Открыла картотеку. Достала другие папки. Прочитала имя первой клиентки: – Дарья Сергеевна. А её мужа звали Вячеслав Владимирович. – Потом быстро перелистала к её рассказу о сыне. – Как же звали мальчика? – пыталась вспомнить она. – А, вот: Дима… – Вновь открыла папку Сугробина. – Дмитрий Сугробин, – прочитала она.

– Дмитрий Борисович! – сказала она вслух и присела. – Не может быть! Но… Как? Как вы сами, Дмитрий Борисович, не смогли понять, что тот мальчик и Сугробин – это и есть вы? – Потом Ларочку вдруг осенило: – Ах! – произнесла она. – Дмитрий Борисович! Вы всё знали! И каждый раз, когда вы встречались с Сугробиным, вы знали, что беседуете с самим собой. А когда встречались с Дарьей Сергеевной… вы говорили… с мамой… И вы всё время, всегда, во всех своих жизнях стремились только к одному, к тому, чтобы поговорить с отцом… И вы верили… Вы свято верили, что ответ находится там, в этом злосчастном доме у моря…

Не в силах больше оставаться в клинике с этими мыслями, Ларочка вышла и села в машину. Цель была ясна. Она совершенно не знала, что она будет искать и зачем вообще туда ехать, но в этот момент времени для неё больше не существовало никакой другой цели.

Подъехав к дому, Ларочка вышла из машины. Несколько раз она прошлась вокруг дома. Потом присела на скамью с видом на море. Было ветрено. Она пристально всматривалась в набегающие волны и в качающиеся кроны сосен, словно надеясь, что они о чём-то расскажут. Но они молчали. Хотя казалось, что они кричали, просто их язык был ей непонятен.

Тогда Ларочка спустилась к морю. Она решила прогуляться по пляжу. Дошла до старой лодки. И вдруг что-то вспомнила. Она забралась в лодку и под одной из скамей нашла письмо. Спешно вскрыла его и прочитала:

«Дмитрий Борисович. Мне так жаль, так жаль, что с вами произошёл этот несчастный случай. И теперь я чувствую свою вину. Я знаю, что теперь вы никогда больше не прочтёте моё письмо. Но я всё равно оставлю его здесь. Мне просто очень хотелось… очень хотелось, чтобы вы знали, что своего сына я назову в честь вас. Ваша Д.»

В этот момент Ларочке, как при озарении, всё стало ясно. Всё в её голове сложилось. Всё, кроме одного. Теперь одна мысль никак не давала ей покоя: «Кто во всей этой истории Я?..»

Послесловие

Я не претендую на истину. Не думаю, что вообще существует какая-либо истина, кроме той, в которую мы верим.

Тысячи тысяч людей в разные эпохи пытались построить собственные концепции сновидений. Среди них были и колдуны, и шаманы, и учёные, и писатели… Принять какую-то из этих концепций за единственную истину – по меньшей мере как-то странно. И я подумал: почему бы мне не придумать собственную концепцию? В конце концов, вряд ли за это я буду гореть в аду. Критика же читателя мне давно не страшна. Читатель волен интерпретировать прочитанное, как ему угодно. Также не думаю, что за содеянное мне придётся отвечать перед каким-либо богом. В богов я не верю. Во что я действительно верю, так это в то, что всё нами содеянное однажды превратится в песок на безжизненной планете. Так есть ли смысл переживать о том, что какой-то чудаковатый фантазёр придумал собственную концепцию сновидений?

Примерно в юношеские годы мне начал сниться один и тот же сон. Точнее, не сон в целом. Сны то были разными. Но всегда в этих снах присутствовало одно и то же место. Это место всегда выглядело по-разному, принимало причудливые формы, но я всегда его узнавал. Вы спросите, как я его узнавал? Очень просто. Это место всегда оставалось для меня недоступным. Мне всегда очень хотелось в него попасть, но по разным причинам мне это не удавалось. То это были какие-то тайные комнаты, то странные острова, до которых было не доплыть, то просто дорога с поворотом, за который мне не удавалось заглянуть… В общем, мрак полный)))

Эти сны меня, естественно, беспокоили. Что это за место, которое так к себе тянуло? Я начал изучать концепции сновидений, пытаясь в них найти ответы. Но ни одна из этих концепций так и не помогла мне разгадать тайну. И на каком-то этапе я бросил эту затею, посчитав, что понять суть этих снов мне просто не дано. Просто какая-то очень сложная игра подсознания.

В разные периоды жизни сны эти то возвращались, то уходили. Связать их с какими-то конкретными жизненными событиями было трудно, так как жизнь – штука довольно путанная.

В определённый период жизни я увлёкся бизнесом. Потратил на это несколько лет, кучу денег и нервов. И в конце концов пришёл к выводу, что бизнес – это не моё. Закрыл все свои проекты и вернулся к творчеству. И на этот раз, по всей видимости, вернулся окончательно. Но на этот раз не ставил перед собой никаких сверхожиданий. Просто начал наслаждаться самим творческим процессом. Думаю, вы уже понимаете, к чему я клоню. Да. Как только я вновь ушёл со всей головой в творчество, как только обрёл своё истинное предназначение, эти сны перестали приходить.

Оказывается, то место, которое мне снилось и в которое мне так хотелось попасть, было и не местом вовсе, а было тем образом жизни, о котором я всегда мечтал, – быть писателем. И избавившись от всего лишнего, сосредоточившись лишь на своём истинном предназначении, моё подсознание, выполнив свою функцию, перестало посредством снов указывать мне путь.

Скажете: «Сам придумал и сам поверил». Да, разумеется. Но я это вам рассказал не для того, чтобы убедить вас в правильности своей концепции. А лишь для того, чтобы вы, может быть, хотя бы задумались, что и вы также имеете полную свободу сочинить собственную концепцию своих сновидений, собственную концепцию бытия, собственную концепцию вашего Я. Не бойтесь ничего. Не бойтесь никаких предрассудков, богов и прочих сил. Просто шагните вперёд, в неизвестность, в страх, в туман… Я не знаю, что ждёт вас за этим шагом: может, радость, может, горе, может, успех или забвение. Главное – сделайте этот шаг. Не оставайтесь с этой стороны страха, ибо эту сторону страха вы уже видели.

Итак, мне захотелось придумать для себя жизнь счастливую. Как говорится: «А что, вот так можно было?» Думаю, на этот вопрос каждый должен ответить сам. Я решил, раз уж нет ада и богов, то почему бы и нет? А коли так, тогда что останавливает меня продолжить цикл «Рассказов в стиле Дзен»? Если нет богов и демонов, то кто ж меня остановит? Ха! Я вас умоляю!..

1

В тот день к центральным городским воротам Фирабада подошёл одинокий странник с верблюдом, гружёным несколькими вьюками.

– Стой, кто идёт?! – выкрикнул стражник нехотя, ещё не успев взбодриться после предрассветного сна.