– Голышом разгуливать, – невозмутимо пояснил тот, – местные оставляют непокрытыми только головы, – и пожал плечами, – смущаются поди… наверное. Мы тоже довольно долго привыкали. А уж жилища здесь какие… у-у-у-у, умереть от их вида можно! Но ничего. Мы обвыклись, и вы обвыкнитесь.

– О, боги, – застонала она и закатила глаза.

– Шанди.

– Что? – переспросил охотник.

– Шанди, – повторил он, – здесь почитают за верховное божество именно его. Ни о какой Богине-матери они, эт самое, не слышали и слышать не хотят.

– Что еще за Шанди? – спросил Каран.

– Э-э-э, паренек, – шутливо погрозил пальцем незнакомец, – ты только таких вопросов на людях не задавай, хорошо? А то еще поймут неправильно. Бамбуком по пяткам настучат.

Каран вздрогнул и вцепился в набедренную повязку Шанкара, вновь едва не стянув ее. Раньше подобные угрозы на него никак бы не подействовали. Пусть в долине Синдху к рабам и относились снисходительно, иногда по ягодицам ему за шалость прилетало от госпожи Пратибхи. Но то было раньше. События последних месяцев сильно подорвали силу духа мальчишки.

– Ну и нравы, – съязвила Абхе.

Молодой человек развел руками, будто извиняясь:

– Ну-у, выбирать-то не приходится.

– Прости, а… – замялся охотник.

Незнакомец пару секунд смотрел на него, а затем смачно шлепнул себя по лбу:

– О, чет я, эт самое, заговорился совсем! Обрадовался уж больно! А ведь до сих пор не представился! Кали меня зовут!

– Шанкар, – он указал рукой на девушку, – это Абхе.

– Твоя супруга? – подмигнул тот.

Охотник на секунду замялся, а затем невозмутимо кивнул:

–Да.

В глазах Абхе вспыхнул огонь. Она чуть склонила голову влево, а правый уголок рта подернула улыбка.

– А-а-а, – воскликнул Кали, – значит, парнишка ваш сынок, – и, не дожидаясь ответа, добавил, – славный малый.

Шанкар не стал разубеждать нового знакомого в его предположении. Он подумал, что будет лучше, если местные и вправду станут воспринимать их, как семью. Каран украдкой покосился на охотника и, увидев его непроницаемое лицо, слабо кивнул.

– Че ж, – Кали развел руками, – тогда, эт самое, добро пожаловать в долину Матери вод! Надеюсь, вы обвыкнитесь тут так же, как и мы.

– Долина Матери вод? – переспросил Шанкар.

– Так местные называют речушку эту, – тот указал пальцем на серебристую гладь, – но раньше ее, вроде как, по-другому нарекали.

– Правда? – глаза Карана немного оживились. В нем вновь промелькнула искорка желания познавать мир. Пока еще слишком ничтожная, но охотник надеялся, что она рано или поздно разгорится снова. – Как?

Кали опять развел руками:

– Чего не знаю, того не знаю. А жители долины откровенничать с нами не спешат. Мы чужие им как-никак.

– Понимаю, – медленно произнес Шанкар и утер пот со лба.

Солнце начинало припекать, а от воды шли испарения и затрудняли дыхание. Охотник мечтал отдохнуть, однако было бы невежливо прерывать земляка на полуслове.

– Но вот что я, эт самое, вам скажу, – Кали чуть подался вперед и заговорщически зашептал, – каждый раз, как только я пытался узнать старое название реки, на меня смотрели так, будто я какой-то прокаженный. Не знаю, что их так в этом бередит, но лучше такие вопросы не задавать. Эт я вас по дружбе предупреждаю, как говорится.

Шанкар и Абхе молча переглянулись. В их глазах засквозило недоумение и беспокойство. Слишком странным и непривычным пока выглядело место, где они оказались.

Наконец девушка кивнула, и охотник повернулся к Кали:

– Спасибо за совет, Кали. Мы поняли тебя. Так… кто такой Шанди?

[1] Синдху – с древнеиндийского река Инд.

[2] Мохенджо-Даро – город цивилизации долины Инда, возникший около 2600 г до .нэ. Расположен в Пакистане, в провинции Синд, в 28 км южнее современного города Ларкана. Является крупнейшим древним городом долины Инда и одним из первых городов Южной Азии, современником древнейших цивилизаций – Древнего Египта и Древней Месопотамии, минойцев на Крите и культуры Норте-Чико в Перу.

[3] Сарасвати – река, описываемая в «Ригведе» и других письменных источниках индуизма. Высохла после того, как оба ее притока изменили свое русло. Сейчас на месте Сарасвати расположена пустыня Тар.

[4] Богиня-мать – верховное божество Индской цивилизации.

[5] Обитель снегов – Гималаи.

[6] Чом-чом («волосатик», рамбутан) – округлые или овальные плоды одноименного дерева размером до 6 см. Кожица покрыта волосками, откуда и произошло это название. Мякоть белая, ароматная и по вкусу напоминает зеленый виноград.

[7] Лотхал – один из важнейших городов Индской цивилизации и самый южный ее город. Находится на территории современного индийского штата Гуджарат.

[8] Зебу – жвачное животное рода настоящих быков. В отличие от европейской коровы, зебу не ведет свое происхождение от евразийского тура, а является потомком индийского тура.

– Шанди, эт самое, местное верховное божество, – начал пояснять Кали, – правитель духов воздуха, земли, огня и воды. Владыка мира, проще говоря. Но здесь еще принято поклоняться своим предкам.

– Родителям? – спросил Каран.

– Э-э-э, не совсем, – поправил земляк, – хотя почитают их здесь с особым уважением.

– В долине Синдху мы тоже уважали родителей, – поправил Шанкар.

– Угу, – добавила Абхе, легкая тень пробежала по ее лицу. Девушка беззвучно добавила – пусть они того и не заслуживали.

Она вспомнила своего отца. Его окровавленное тело, вспоротое бивнем безумного слона. Ее невольно пробила дрожь. Абхе подняла взор и постаралась отогнать печальную картину прошлого. Нараян не был идеальным отцом. Но просто так вычеркнуть того из жизни оказалось невозможно.

– Конечно, уважали, – продолжал тем временем Кали, потирая руки, – но уважение местных к своим предкам и старшим выходит далеко за рамки эт самого уважения. Выше их почитаются только духи и сам Шанди. Так, что проявляйте истинную учтивость перед всеми, чьи виски тронула седина. Особенно перед цзы.

– Цзы? – переспросил Шанкар.

– Староста по-ихнему, – подсказал тот.

– Понятно.

– А чего они делают? – Каран указал пальцем на затопленное поле.

Работающие там люди уже с любопытством косились на чужаков.

Проследив за жестом мальчишки, Кали ухмыльнулся:

– А, вас тоже, видать, удивили эт самые насаждения. Да, когда мы с семьей только пробрались сюда, точно так же глаза пучили на сие диво! Рис выращивают.

– Что еще за рис? – спросила Абхе.

– Да злаки местные, – махнул рукой земляк, – что-то типа нашего ячменя или пшеницы, ничего особенного, но если не знать, как готовить, то может получиться липкая каша, – Кали скривился, – мерзкая штука, я скажу.

– Но почему его растят в воде? – недоумевал Шанкар.

– Оказывается, под водой он дает намного больше урожая, чем в сухой земле. А влага не плодит сорняк. Но сами злаки чувствуют себя в ней просто чудно! Хорош рис, а?

– Да, уж, – пробормотал охотник, – и вправду хорош.

– Главное, чтоб на вкус таким оказался, – вставила Абхе и пожала плечами.

– Надо уметь готовить, – подмигнул Кали.

Девушка вскинула брови:

– Не дура, научусь!

– О, да я ж в вас не сомневаюсь, земляки! – тот весело рассмеялся. – Давайте, эт самое, я провожу вас к цзы. А то чего эт мы стоим тут да лясы точим? Вы же ж устали небось с дороги, отдохнуть хотите. А местные чтят гостеприимство.

– Спасибо, Кали, – кивнул Шанкар и протянул ему руку, – будем тебе очень благодарны.

Резкий порыв холодного ветра налетел на берег с реки. Абхе даже невольно поежилась и провела ладонями по оголенным плечам. Каран почувствовал, как неприятные мурашки побежали по коже.

Кали тупо уставился на протянутую руку. Едва заметная тень пробежала по добродушному лицу. Однако она так быстро исчезла, что охотник решил, что ему просто с устатку почудилось.