Многие из этих отчетов сочетали описание реального экономического положения на местах с утверждениями о полном политическом благополучии или происках отдельных враждебных элементов. Так, Иваново-Вознесенский губисполком докладывал в секретном письме в январе 1923 года, что «наблюдается доброжелательное отношение к Партии и интерес к деловой работе. <…> Настроение крестьян <…> вполне лояльное по отношению к Советской власти и в массе доброжелательное к Коммунистической партии. Объясняется подобное явление исключительно условиями НЭП, давшей возможность крестьянину удовлетворить свою жажду накопления» [409].
Руководство Пензенской губернии в своих письмах, характеризуя положение за 1925 год, сообщало, что в Чумбарском уезде «большая часть населения, пострадавшая от недорода и градобития, находится в тяжелом материальном положении, <…> некоторые селения <…> распродали на 75 % имеющийся скот. Голодающее население ежедневно приходит в исполком с требованием оказания помощи», в Беднодемьяновском уезде «на почве тяжелого продовольственного положения <…> большой процент населения питается суррогатами». Но далее следовали утверждения, что в Беднодемьяновском уезде «отношение крестьян к советской власти и ВКП(б) хорошее», а в Пензенском уезде «отношение населения к советской власти вообще вполне удовлетворительное», в Саранском уезде «в политическом настроении населения наблюдается общий значительный сдвиг в сторону активного приближения к советской власти».
В подобном духе был написан отчет и из Новгородской губернии. В закрытом секретном письме председатель губисполкома И. М. Морозов, характеризуя политическое состояние губернии за первую половину 1926 года, утверждал, что «из произведенных массовых обследований <…> выяснилось, что политическое состояние губернии укрепляется», хотя «перебои в снабжении мануфактурой и другими фабрично-заводскими товарами вызывают недовольство враждебных групп, а иногда и некоторой части несознательного крестьянства» [410].
Все это, видимо, в сочетании с тем, что главная роль в политическом контроле над населением была отдана другим каналам поставки информации, привело к тому, что 6 октября 1926 года на места был направлен циркуляр Президиума ВЦИК с извещением, что «секретные письма председателей исполкомов в дальнейшем должны представляться во ВЦИК по мере необходимости, не связывая этот вопрос со схемой и сроками» [411]. Примером такой секретной тематической сводки может служить письмо Сибирского крайисполкома «О настроении населения Сибирского края в связи с отсутствием в достаточном количестве снабжения хлебом» от 5 мая 1928 года, составленное по материалам, в частности, окружных исполкомов [412].
Свои ежемесячные отчеты о настроениях и запросах крестьян, приезжавших в Москву по общественным и личным делам, представлял Центральный дом крестьянина. Отчеты объемом до 30 машинописных страниц составлял политинструктор ЦДК на основании личных бесед с крестьянами, вопросов, задававшихся ими на лекциях. Политинструктор стремился отразить мнение крестьян по наиболее важным с точки зрения властей проблемам. В отчете за август 1926 года отмечалось, что, поскольку «лекции в большинстве своем имели специальный характер, <…> поэтому по намеченным вопросам, как-то о хлебозаготовках, об интересах крестьян к партии, о товарном голоде — приходится пользоваться материалом, недостаточно освещающим эти вопросы». В отчете за ноябрь 1928 года среди прочих давалась сводка высказываний крестьян по вопросам классовой борьбы в деревне и отношения крестьян к городу, перевыборов Советов, роли потребкооперации в хлебозаготовках [413]. Отчеты обычно направлялись члену коллегии Наркомата земледелия К. Д. Савченко, а затем передавались в орготдел ВЦИК.
Организация политического контроля за настроениями военнослужащих в значительной части была возложена на партийно-политические органы Красной армии и флота. Здесь также сроки отчетности и ее формы менялись в зависимости от внутриполитического положения. В период Кронштадтских событий политорганы воинских частей Петроградского военного округа и Балтийского флота подавали ежедневные политдонесения. С 20 апреля 1921 года по приказу РВСР № 344 составлялись «пятидневные бюллетени о состоянии частей» [414]. В этих сводках отражались волнующие красноармейцев и краснофлотцев вопросы: налоги, пособия безработным, положение в деревне, отношение к важнейшим внутренним и международным событиям. Имелась даже специальная рубрика «Крестьянские настроения».
Летом 1925 года, характеризуя положение в частях Ленинградского военного округа (ЛВО), отчет отмечал, что «в 1‑м железнодорожном полку налоговый вопрос охватывает до 90 % <…> красноармейцев», в Кронштадтской крепости «крестьянские настроения по-прежнему не изжиты, сельхозналог стоит в центре волнующих вопросов» [415]. К 1925 году частота политдонесений несколько снизилась. Так, корабли и другие учреждения Балтийского флота должны были подавать их четыре раза в месяц, военно-морские училища — два раза в месяц. Но даже в армии эти сроки выдерживались не всегда. Политотдел Ленинградской морской базы сообщал, что за май — август 1925 года по 16 подразделениям поступило 147 донесений вместо положенных 192. Ветеринарный микробиологический институт РККА подал политдонесение сразу за октябрь и 10 дней ноября 1925 года. Поэтому политотдел Ленморбазы констатировал: «Информработа стоит на местах на недостаточно удовлетворительном уровне». Претензии предъявлялись и к качеству подаваемой информации: отсутствие «ясных сведений», цифровых данных [416].
Но кроме регулярных политсводок политорганы направляли также «срочные внепериодичные донесения» объемом от 4 до 8–10 страниц. Они могли быть ежедневными, но обычно их периодичность составляла четыре-пять дней. В этих донесениях также говорилось о настроениях военнослужащих в связи с теми или иными событиями, как имеющими политический характер, так и далекими от политики (годовщина восстания декабристов, перевыборы бюро коллективов, приход итальянского эсминца «Мирабелло» в Ленинград в июле 1924 и 1925 годов, пребывание во флоте московских студентов, встреча Нового года и т. д.) [417].
Специальные сводки посвящались темам особой важности: смерть Ленина и настроения в армии в связи с этим, борьба с внутрипартийной оппозицией и т. п. [418] Существовали также трехмесячные доклады политотделов [419].
На основе всех данных местных политорганов Политуправление РВС СССР составляло свои сводки и обзоры. Сводки готовились в один — три дня и давали обзор политического состояния по военным округам и отдельным армиям. Они изготовлялись примерно в 50 экземплярах и направлялись руководству партии (И. В. Сталину, секретарям ЦК, в аппарат ЦК РКП(б) — ВКП(б) (в организационный и агитационно-пропагандистский отделы), руководителям РККА (М. В. Фрунзе, С. С. Каменеву, С. М. Буденному, К. Е. Ворошилову, М. М. Лашевичу и др.), ВЧК — ОГПУ (И. С. Уншлихту, Г. Г. Ягоде и др.)).
Кроме таких кратких сводок ПУР готовил развернутые обзоры о политико-моральном состоянии советских вооруженных сил за шесть — восемь месяцев. К обзору обычно прилагалась сводка фактов, почерпнутых из сводок и докладов местных политорганов. В ряде случаев готовились специальные доклады. Например, в марте 1928 года нарком по военно-морским делам К. Е. Ворошилов направил записку начальнику ПУРа А. С. Бубнову с просьбой представить краткий доклад о влиянии хлебозаготовительной кампании 1927/1928 года на настроение частей Красной армии.
