Я всегда была бы здесь.

Я была константой, которая была бы в ее жизни, несмотря ни на что.

— Он милый? — наконец спросила Чарли.

Ее голос был тихим и мягким. Она не была шумным ребенком, особенно по сравнению с другими двенадцатью детьми в ее футбольной команде, но прямо сейчас ее было плохо слышно.

— Да, — я улыбнулась, — он милый.

— Он теперь будет здесь жить?

Я покачала головой.

— Нет. Он все еще живет далеко.

Ее лоб наморщился.

— Я тоже должна жить с ним? Например, как Кэти проводит одни дни со своей мамой, а другие с папой?

Я хотела сказать «нет». Я хотела пообещать, что ее жизнь не изменится слишком сильно. Но я всегда была честна со своей дочерью. И я старалась никогда не давать обещаний, которые не могла сдержать.

Так что, как бы жестоко это ни было для ее возраста, я предпочла правду.

— Я еще не знаю, дорогая.

— Я не хочу уезжать. Я не хочу переезжать.

Я обняла ее за плечи, притягивая ближе.

— Я знаю.

Мы обнимали друг друга несколько тихих мгновений. Даже дятел дал нам немного покоя. Но когда он снова занялся дуплом, Чарли отстранилась.

— Можно мне еще немного поиграть на улице?

— Конечно. — Я вздохнула, ненавидя себя за то, что взвалила бремя на ее юную головку.

— Просто оставайся во дворе.

Она кивнула и соскользнула с дивана, направляясь прямо к двери без обуви.

Ее ноги будут грязными к тому времени, когда я позову ее домой на ужин.

Мне было все равно.

Я позволила ей сбежать в ее убежище, пока я встала с дивана, чтобы приготовить ужин.

Я порылась в нашей квадратной кухне в поисках сковороды, чтобы пожарить гамбургер, и кастрюли, чтобы вскипятить воду. Я не была гурманом, но моя еда была вкусной, хотя и простой.

— Это хорошее событие, — сказала я кастрюле, пока держала ее под струей воды.

Даже чертова кухонная посуда знала, что я лгу.

***

Спустя час, ровно в шесть, если верить часам на микроволновке, раздался звонок в дверь. Я медленно вздохнула и вытерла свои липкие руки кухонным полотенцем, прежде чем выбежать из кухни через гостиную, чтобы поприветствовать Логана.

Он улыбнулся, когда увидел меня через маленькое стеклянное окошко в двери, и у меня внутри все сжалось.

Эта улыбка была сногсшибательной. Бьюсь об заклад, он очаровал многих светских львиц из Верхнего Ист-Сайда своей улыбкой.

Он снова был в джинсах, но на этот раз они были в паре с простой синей рубашкой на пуговицах, рукава которой были закатаны, открывая предплечья.

— Привет, — выдохнула я, распахивая дверь.

— Привет. — Он улыбнулся шире и нырнул внутрь, протягивая мне букетик маленьких подсолнухов, проходя мимо. — Это для Чарли. Я, эм, не знал, что еще можно купить.

— Спасибо, — сказала я, принимая цветы. — Они ей понравятся.

Мои надежды возросли, когда я увидела желтые цветы. Может, все пройдет лучше, чем я думала. В конце концов, он, сам того не ведая, купил Чарли ее любимый цветок.

Она любила подсолнухи, потому что птицы могли съесть семена. Каждую осень мы покупали огромный сверток, и она стратегически расставляла их по всему двору в качестве самодельных кормушек для птиц.

Возможно, Логан и Чарли сразу же сойдутся, и все мои тревоги были напрасны.

— А это тебе. — Он полез в задний карман и вытащил небольшую связку ложек. — На случай, если твои запасы исчерпаются до того, как проект закончится.

Я засмеялась, когда он передал их.

— Спасибо.

Эти ложки были в два раза толще, чем ложки промышленного класса, которые были у меня в мастерской. Вы никогда не найдете их в школьной или больничной столовой. Они были лучше, чем ложки, которые были у меня в кухонном ящике.

— Проходи. Чувствуй себя как дома.

Логан вошел в гостиную и огляделся.

Коттедж был самым милым домом, который у меня когда-либо был, но теперь он казался слишком маленьким и слишком обычным. Присутствие Логана здесь, как и присутствие его в моей мастерской прошлой ночью, было суровым напоминанием о том, что он из другой вселенной.

Впервые мне было стыдно за то, что он так инстинктивно привлекал меня. Зачем я ему, когда у него, вероятно, есть идеальная, богатая девушка в Нью-Йорке?

Тем не менее, я не могла контролировать, как мое тело оживает, когда он рядом. Кровь кипела. Ладони болели от желания прижаться к его твердой груди. Кончики пальцев чесались, чтобы впиться в мышцы его скульптурной задницы.

Но он был здесь не ради меня. Он был здесь ради Чарли.

Я была его девушкой на одну ночь, пошедшей наперекосяк.

Ничего большего.

Я стряхнула с себя напряжение от его присутствия, сосредоточившись на насущном вопросе. Сегодня вечером Чарли встретится со своим отцом.

— Итак, — Логан начал расхаживать по моей маленькой гостиной, его взгляд скользнул по двум стульям с цветочным принтом, которые каким-то образом сочетались с нашим небесно-голубым диваном, — ты, эм, разговаривала с Чарли?

Он теребил пальцами часы, пока говорил, и уже дважды провел рукой по волосам. Что-то сегодня вечером было не так с ним. Он по-прежнему заряжал воздух и повышал температуру одним шагом. Он по-прежнему пах божественно, благодаря его парфюму от «Aрмани». Но он был другим.

Он нервничал.

Поэтому, как можно мягче, я попыталась успокоить его, намекая на то, как подойти к Чарли.

— Да, я разговаривала с ней. Она… переваривает все. Ей нужно время подумать, так что просто не торопись с ней, хорошо?

— Не торопиться. Понял. — Он кивнул, уставившись на картину над диваном. — Это ты нарисовала ее?

Я кивнула.

— Да, я.

Пару лет назад я решила попробовать рисовать по наитию. Хейзел убрала большую часть произведений искусства, которые оставили ей родители, и попросила меня сделать что-нибудь, чтобы заполнить стены. Поэтому я нарисовала три картины.

На первой была я, сидящая на причале у озера. Для моей первой работы из масляных красок все получилось хорошо. Мои волосы были слишком светлыми, а детали немного нечеткими, но это было хорошей практикой для других. На второй картине был изображен красивый профиль Хейзел. И третья, та, которую Логан внимательно изучал, была с годовалой Чарли, у которой сквозь счастливую улыбку проглядывались первые два зуба.

Я не знала, что творилось в голове Логана, но мое сердце сжалось за него, несмотря ни на что.

Он пропустил все эти моменты. Объятия с малышом. Детский лепет. Он пропустил ее первые слова и шаги.

Ради Логана, я надеялась, что сегодня вечером Чарли сделает ему поблажку. Она была известна своей пристальной внимательностью. Джексон называл это ее суперсилой. У большинства взрослых не было ничего общего с моей пятилетней девочкой.

Пожалуйста, не дай сегодняшнему вечеру превратиться в катастрофу.

Я хотела спокойного вечера для них обоих, потому что ни один из них никогда этого не забудет.

Желая дать Логану время, я прочистила горло.

— Я собираюсь поставить цветы в воду. А после приведу Чарли.

Он не отвернулся от картины с Чарли.

— Да, хорошо.

Я метнулась обратно на кухню и поспешила поставить подсолнухи в вазу. Когда она наполнилась водой, я выглянула из окна над раковиной на задний двор. Прядь развевающихся каштановых волос привлекла мое внимание, когда Чарли бежала от своей крепости к береговой линии озера.

Я закрыла кран и отставила цветы, чтобы поспешить к задней двери, пока Чарли не намокла.

— Чарли! — закричала я. — Пора заходить внутрь.

Она поскользнулась на траве и упала, когда сменила направление, но затем побрела к дому и поднялась по ступенькам крыльца.

— Давай умоем тебя, хорошо? — Я положила руку ей на шею, когда она вошла, затем отправила ее прямо к раковине.

Когда мы обе мыли ее руки, она посмотрела на меня.

— Он здесь?

— Да, он в гостиной.

Она поникла, отчего у меня защемило сердце. Это не из-за Логана, а из-за его присутствия. Моя девочка так сильно боролась с переменами. Это было просто то, кем она была. Не помогло и то, что ее подруга Кэти рассказывала ей ужасные истории о том, как после развода родителей она каждый три дня жила то с мамой, то с папой.