Медея закинула в рот маленькую изящную закуску, которую не собиралась пробовать. Медленно пережевывая, она уставилась на бабушку, желая ту немного позлить. Помидор в сочетании с сыром были такими вкусными, что глаза Медеи прикрылись от удовольствия. Девушка подумала, что можно остаться у столика и поесть еще восхитительной еды, но взгляд Изабеллы становился все жестче и нетерпеливее.

 Медея с трудом проглотила еду, вставшую поперек горла, и направилась к двум ближайшим родственницам. В конце концов, бабуля имела влияние в обществе, что могло пригодиться девушке в продвижении по службе. Поэтому, запихнув обиды подальше, ради мечты, Медея приняла поцелуй Изабеллы в щеку. Та, не коснувшись кожи, отстранилась.

 На морщинистом лице играла фальшивая улыбка, такая же, какую внучка посылала бабушке в ответ.

– Слышала, что ты собралась пойти по стопам отца, – сладко протянула Изабелла, – надеюсь, по той части его биографии, где он не позорит твою мать.

 Медея отвернулась от Изабеллы, чтобы случайно не сказать, что считает ее двуличной крысой. От Силии девушке было известно, что именно бабушка настаивала на браке с Фейтом. Потерявший рано родителей, он остался единственным наследником богатого рода, чего Изабелла не заметить не могла. Она сама сосватала его с Силией после того, как прознала, что Фейт получил должность аппера в столь юном возрасте.

– Любимая моя бабуля, давай ты не будешь сегодня плохо говорить про отца, а я буду вести себя, как паинька, – предложила Медея, высматривая в толпе правителя Парвуса.

 Подбородок Изабеллы гордо приподнялся, и она надменно произнесла:

– Хорошо торгуешься, прямо как отец. Хоть что-то хорошее тебе от него досталось.

 Силия выразила желание остаться, а бабушка с внучкой направились к Велиору. Две пары легких туфель на плоской подошве скользили по гладкому полу. Тонкие полупрозрачные ткани верхней юбки Медеи, упирались в жесткий корсет белого платья Изабеллы.

 Бабушка держала внучку под руку, но было непонятно, кто кого ведет. Подходя к правителю, Медея передала всю инициативу Изабелле. В планах девушки показать себя скромной и прилежной, чтобы налет жизни в трущобах не портил впечатление о ней перед будущим работодателем.

 Апперы подчинялись капитанам, а уже они лично отвечали перед Велиором.

 Стоя в метре от мужчины, единолично владеющим городом, Медея прониклась к бабуле долей уважения. Не все жители первого круга могли похвастаться тем, как легко охрана правителя пропускает их.

 Люди в одинаковых белых костюмах, сливающихся с гостями, мгновенно расступились, завидев улыбающуюся Изабеллу. Медея почувствовала, как гости косятся на нее. Ее красные глаза и Изабелла, придерживающая за локоть, мгновенно выдавали, кто подошел к Велиору.

 Во взгляде правителя проблеснуло удивление. Привести к нему знакомиться дочь предателя прямо перед всем жителями первого круга, было дерзко. В духе Изабеллы. Если Велиор не выкажет хоть какого-нибудь негатива в сторону Медеи, то общество ее примет.

 Будет ненавидеть так же, как и всех, кто добивается хоть какого-то успеха, но все же последуют его примеру. Девушка смотрела на него прямо, без тени страха или благоговения. Лишь с любопытством.

 Велиору был знаком такой тип людей. Они либо становились преданными солдатами, либо вырастали сильными врагами. Рисковать он не хотел и принял простое решение: держать Медею на виду.

 Правитель учтиво склонил голову в приветствии. Изабелла ответила тем же, затем едва заметно толкнула внучку в бок. Девушка быстро поняла, что от нее хочет бабуля, и кивнула.

 Диалога никакого не состоялось. Медея послушно плелась за, тащащей ее прочь, Изабеллой и недоуменно хлопала глазами. Они остановились у Силии, дожидающейся их возвращения. Три пары красных глаз уставились на правителя. Тот поздравлял родителей с выпуском их детей.

 Привилегии такой удостаивались не все, поэтому Медея запоминала лица тех, кому Велиор посылал самые широкие улыбки.

– Видела, какое Айна лицо недовольное сделала? – тихо поинтересовалась бабушка.

 Девушка на секунду подумала, что Изабелла обращается к ней, но Силия равнодушно ответила, хмыкнув:

– К счастью, она такая серая, что не думаю, что кто-то обратил на это внимание.

 Медея удивленно приподняла белые брови. Айной звали жену правителя. Девушка ее не заметила в тени блеска Велиора. Он словно заполнил все пространство вокруг своим присутствием. Медея искала глазами того, кого обсуждают ее родственницы.

 Миловидная светловолосая женщина лет пятидесяти стояла рядом с правителем. Ее спина словно не имела сил выпрямиться. Голубые глаза, почти не содержащие цвета, наблюдали за лицом мужа. Из аккуратно собранной прически выпали несколько прядей. Те, как инородные объекты, приклеились ко лбу. Женщина кивала в такт слов Велиора, он же не обращал на нее никакого внимания. Как и все окружающие.

 Вечер постепенно набирал обороты. В руках гостей незаметно появлялись напитки. Голубая форма персонала явственно выделялась на фоне привилегированных гостей, словно говоря, что они здесь чужие. Большинство из них проживали в третьем секторе и получали пропуск выше уровнем по случаю крупных мероприятий.

 Развлекательную же часть программы выполняли выходцы первого и второго круга. Пение, чтение стихов и танцы следовали один за другим. Затем музыка чуть притихла, позволяя всем присутствующим услышать общее поздравление с возвышения по центру, где до этого стояла певица. Велиор одарил очаровательной улыбкой гостей.

– Дорогие наши дети, поздравляю вас с окончанием важного жизненного этапа, – сильный голос правителя гулко разносился по просторному помещению. – Выбирайте дальнейший путь с умом. Процветание Парвуса зависит от каждого из нас. Общими усилиями мы сделаем наш город лучше. Если все будут на нужных местах, то механизм прогресса приведет нас в светлое будущее, – его улыбка стала до невозможности широкой, – надеюсь, в вашем поколении застать таланты. Может, кто-то даже изобретет что-то более выдающееся, чем генератор кислорода.

 С зала послышались одобрительные восклицания. Современному поколению Парвуса было сложно представить жизнь без этой обыденной вещи. Однако среди гостей были и те, кто застал времена, где жизнь целого города зависела от теплиц, идущих по периметру Парвуса.

 Сейчас об их существовании ничего не напоминало. То, что помогало выжить людям в течение многих поколений, кануло в Лету, как только изобрели первый генератор кислорода. Осталось лишь немного теплиц с плодоносными посадками.

 Остальное заменили на то, что было более питательно. Картофель и пшеница стали основной едой для жителей Парвуса. Ультрафиолетовые лампы вдоль теплиц заменяли солнечный свет. Землю удобряли отходами жизнедеятельности.

 Работали на таких плантациях жители трущоб и четвертого сектора. Рядом разводили кур и коз. Их мясо могло себе позволить население третьего и выше кругов. Жители трущоб не гнушались есть крыс, из-за чего периодически подхватывали разносимые теми болезни.

 Некоторые отдельные овощи выращивали в маленьких масштабах. Помидоры Медея попробовала сегодня впервые. Воспоминания о приятном вкусе то и дело отвлекали девушку. Глаза, вместо наблюдения за выступлением на сцене, смещались на стол с закусками.

 Если бы Медея знала, что на мероприятиях в цитадели такая вкусная еда, то не пропустила бы ни одного. Отворачиваясь от манящей пищи, она спросила у бабушки:

– Изабелла, познакомь меня со всеми, кто пригодится в продвижении после академии.

– Такие дела не терпят срочности. Дай им время привыкнуть к тебе. Многие тебя боятся, дорогая. Потрать свой пыл на поступление в академию, – нравоучительно изрекла Изабелла на ухо девушки.

 Медея не сообщила бабушке, что ей нужно обогнать отца и пролезть на должность аппера без очереди, но спорить не стала. Остаток вечера девушка мило улыбалась всем, кто подходил. В основном это были женщины. Силия со всеми умудрялась поддерживать разговор, даже когда жена одного из управляющих фермы жаловалась на то, что мужу приходится ездить на окраину по работе.