— М-м-м-м? — приподняла одну бровь первая красавица школы.

— Пак… Зачем Йонг Пак приходил к тебе? — нагнувшись вперед, тихо спросила Нари. — Наш ледяной принц наконец дрогнул?

Юми недовольно вздохнула, подцепив очередной кусочек морского гребешка и отправив его в рот.

— Боже, я честно удивлена, — продолжила говорить Нами. — Второй год старшей школы, наш ледяной принц не подавал виду, ходил вокруг да около, но теперь все же сдался и признался тебе. Так? Я если честно уже начала подумывать, что он любитель мальчиков…

— Вздор, — спокойно ответила Юми. — Во-первых, свое внимание он оказывал. Да, издалека, не напрямую, но тем не менее на меня он откровенно пялился. А во-вторых, это было не признание. Он подходил совершенно по другому поводу.

— Пялился? Ты не говорила, да и…

— Искоса, но все же посматривал, — слегка сморщившись, ответила девушка.

— Погоди, если он не с признанием к тебе подошел, то… что ему было нужно?

— Небольшая помощь, — вздохнула Юми и недовольно глянула на подругу.

— Что? Еще скажи, что это тайна, и ты никогда не расскажешь лучшей подруге! — блеснула озорными чертятами в глазах Нари. — Это тайна?

— По сути нет, — вздохнула первая красавица школы. — Помнишь, как Пак помогал мне с математикой?

— Ты про последний тест?

— Да. Он напомнил мне об услуге и попросил об ответной.

— Изображать его девушку? — тут же спросила подруга.

— Нет. Поначалу он подошел ко мне и принялся что-то рассказывать про Хегай.

— Кого? Кто это?

— Хегай. Гису Хегай… Ну… Разрисованная парта, сожженные кроссовки… Учебники, залитые зеленкой…

— Неприкасаемый! — вскинула брови Нари. — А причем тут он?

— Представляешь, подошел и принялся рассказывать какой Хегай отличный художник, занимается в зале, да и вообще крайне эрудированный парнишка.

— Что⁈ Причем тут это вообще? Зачем⁈ — удивленно спросила подруга. — Что за бред?

— Я примерно это же и спросила. Немного надавила, и он просто попросил о помощи.

— Какой? И причем тут Хегай? — не унималась подруга.

— Ему что-то нужно от Хегай, — пожала плечами Юми. — Не знаю что, но он попросил меня изобразить интерес к этому замухрышке.

— В смысле…?

— Просто интерес. Можно даже не разговаривать. Просто проявить внимание. Не знаю, что там ему нужно, но этого достаточно.

— И? Ты согласилась?

— Почему нет? — пожала плечами Юми. — Мне не сложно. Да и перед Паком в долгу быть не хочется. Он ко мне интереса не испытывает. Думаю, лучше выстраивать с ним деловые отношения.

— М-м-м-м… жаль. Я думала у тебя получится растопить его ледяное сердце. Может быть что-нибудь выгорит?

— Пак наследник корпорации международного уровня, — вздохнула Юми. — Его воли в выборе супруги будет не больше, чем у повара, что добавил розмарин в сегодняшний крем-суп.

Нари покосилась на тарелку, которая стояла нетронутой и тяжело вздохнула.

— Увы… рецепт есть рецепт.

— Вот и я про то же. Пак умен и прекрасно это осознает. Потому и не питает лишних иллюзий.

— Жаль… очень жаль… Но водить интрижки ведь никто не запрещал, правда?

— У таких, как он, все интрижки запланированы, расписаны и выведена потенциальная прибыль. Ты не заметила, что он крайне рассчетлив в своих действияхи и ничего не делает без ощутимой выгоды?

— Ну, есть такое, но я думала, что это напускное.

— Я тоже, но все чаще замечаю, что это его внутреннее кредо.

Нари задумчиво поджала губы, рассматривая остатки гребешка в тарелке, а затем произнесла:

— Слушай… А этот Хегай… Что он вообще такое?

— Сын человека, который прыгнул выше своей головы, — хмыкнула Юми. — Его отец пытался выйти на международный рынок и отхватить кусок в сфере строительства и недвижимости в азиатском регионе.

— Пытался?

— Да. Разбился в автокатастрофе. Несколько дней назад.

— Э-э-э? Я ничего об этом не слышала.

— Если бы не интересовалась Хегай, то тоже бы не услышала. Причем все так тихо сделано, что ощущение, словно ему помогли с этим делом. Да и корпорацию его больно быстро растащили.

— Погоди, но если он тут, то кто платит за его обучение?

— Ну, в наследство все же что-то осталось, наверное, да и проплатить вперед тоже могли. Не суть. Главное то, что велика вероятность ему отсюда вылететь. Думаю, до конца года он еще протянет, а затем либо родительский комитет надавит, либо у него просто закончатся деньги.

— Слу-у-у-у-ушай, — задумчиво произнесла подружка. — Если его все равно выпнут, то почему бы…

— Что?

Нари огляделась по сторонам, нагнулась вперед, и облизнув губки острым язычком, спросила:

— Почему бы нам не завести послушную собаченку?

Юми подняла брови и хмуро посмотрела на подругу.

— Что ты имеешь в виду?

— Я предлагаю успеть воспользоваться ситуацией. Сделать из Хегай не Неприкасаемого, а… личного, преданного раба. Будет носить нам зонт, бегать по поручениям. Танцевать или петь.

— Уверена, ни танцевать, не петь он не умеет.

— Так в этом и соль. Он просто шут! Будет развлекать нас своими нелепыми поступками. Личный раб, только представь это!

Юми аккуратно положила на стол палочки, обвела людей стоявших в очереди к шведским столам взглядом и улыбнулась.

— Звучит заманчиво, но просто так это не провернуть. Он хоть и Неприкасаемый, но не настолько глуп, чтобы поверить в шанс на наши отношения.

— Кто сказал, что раба можно сделать только из влюбленного человека? — коварно подмигнула Нари. — Есть еще один классный инструмент. Шантаж.

— И чем же ты его собираешься шантажировать? У тебя что-то на него есть? Какое-то неприличное фото?

— Нет, но кто сказал, что мы не можем его сделать? — вскинула брови Нари, после чего нагнулась вперед и прошептала: — Даже ничего особо менять не надо. Только то, что просил Пак, разве что… Прошептать ему нежно про кладовку.

Утром, перед тем как отправиться в школу, я заметил, что сковородка с картошкой была полностью опустошена. Так же, как и несколько бутылок алкоголя.

А ещё я понял, что кому-то придется убираться в доме. И глядя на неподвижное тело матери, несложно было догадаться, кому именно. Только вот у меня пока что нет на это ни сил, ни времени. Разве что только пакеты с мусором каждый вечер выкидывать. А ещё я заметил, что на кухне время от времени начинает капать кран. И это действовало на нервы.

Проверив маму, я убедился, что она просто спит, после чего отправился на улицу за велосипедом.

— Очередная утренняя тренировка… — недовольно произнес я, глядя на своё средство передвижения.

Через сорок минут я уже находился в школе. Уставший, с забитыми мышцами ног, но на этот раз не такой потный. Теперь я мог спокойно рассчитать время, чтобы ехать не торопясь.

Первым уроком сегодня была история. Никогда не любил историю. Хотя, возможно, и следовало бы ей побольше интересоваться. Глядишь, и сейчас бы мне что-нибудь да пригодилось.

Я подошел к своей парте и с тяжелым вздохом уставился на неё. На этот раз простыми ругательствами на парте всё не ограничилось. Поверхность очень странно блестела, словно была липкой. Скорее всего, на парту что-то вылили. Но никакого специфического запаха я не почувствовал.

Пока я стоял перед своим местом, за спиной послышались перешептывания и слабые хихиканья. Одноклассникам, видимо, было интересно, что я буду делать. Но я знал, стоит мне повернуться, как они тут же состроят лицо кирпичом, словно и не замечают меня.

— Ну что за идиоты? — пробормотал я на китайском, так что бы слов нельзя было разобрать.

Я понимал, что урок вот-вот уже начнется. То есть как-либо убирать или вытирать эту липкую жидкость у меня времени не было. Да и отпрашиваться и привлекать к себе лишнее внимание учителя мне не хотелось.

После недолгих раздумий я раскрыл свою сумку и достал пустую тетрадку. А потом принялся вырывать оттуда листы и аккуратно раскладывать их по всей площади стола. Убедившись, что стул ничем не испачкан, я спокойно сел за парту и как ни в чем не бывало разложил свои принадлежности для урока.