Звонкий заморский фарфор разлетался на маленький осколки, столовое серебро летело о пол, алое вино проливалось из прокинутых бокалов на расшитые салфетки. Особо эпично падали подсвечники, медленно с содроганием, изгибаясь, словно теряющие сознание светские девицы. Один из них чуть не поджёг скатерть, но увы, это был не мой день. В конце стола Брезан отвесил поклон.

И тут уж решил появиться я. Отойдя назад, я встал у самой двери, снял невидимость и прокричал давно заготовленные слова:

– Эй, ребята, у меня тут мертвец сбежал. Он к вам не заглядывал.

Однако мои слова произвели больший эффект, чем я рассчитывал. Присутствующие не просто застыли в недоумении и испуге, они впали в полный ступор. Ко мне повернулись абсолютно все, забыв про танцующего мертвеца, их расширенные глаза уставились на меня, на их лицах играла гамма эмоций от смущения до шока. Не совсем то, что я ожидал.

Что-то не так? Я политически значимая персона, чёрт возьми, и не им судить меня за запретные искусства, так что секунд десять я не мог понять, что они пялятся. Потом решил оглядеть себя, и тут меня осенило.

Чёрт… я совсем забыл, что всё ещё был голый.

Ну что за жалкие человеческие проблемы! Они решаемы в отличие от убийства. Я быстро прикинул среднюю площадь осколков на полу, прошептал заклинание. Осколки дождём устремились ко мне, создав подобие колючего гамбензона. С внешней стороны, разумеется, колючего, с внутренней они легли идеально плотно и оттого гладко.

– А вы не пробовали купаться под дождём? – крикнул я и кивну в сторону двери. – Очень расслабляет! Так вот…

Я прошёл вдоль стола, благо осколков под ногами не осталось, а то я был всё-таки босой. Брезан следовал за мной по столу.

– А, вот ты где! – я остановился возле убийцы. – С кем имею честь?

Парень уже пришёл в себя, но подниматься не спешил:

– А я? – его рот искривила то ли ухмылка, то ли зубная боль.

В былые времена я бы назвал своё имя, но обученный светским манерам знал, что мне не подобает. Разве что в суде или на допросе. Так что вместо ответа я чуть обернулся.

– Его Светлость герцог Гредвар, – тут же послышалось сзади.

– Лорд Серединных земель! – последовало дальше.

– Первый советник Его Величества… – крикнул кто-то ещё.

Я вскинул руку – достаточно. Ну право, они что, соревновались, кто больше обо мне знает?

– Ваша Светлость, это честь для меня, извините, что в таком положении.

Парень поспешно огляделся, поднялся на ноги и отвесил поклон, не помешали даже дрожащие колени.

– Я Ранир, баронет де Бергакантэ!

– Судя по названию, это где-то в Фюллижане на побережье?

– Место отдыха, Ваша Светлость.

Никогда не понимал, почему людей так тянет обгореть на солнце и нахлебаться солёной воды. Я предпочитал отдыхать там, где тихо, темно и полно интересных происшествий. Польза и для глаз, и для ушей, и для мозга.

– Есть разговор. Выйдем-ка.

Ранир опасливо покосился на Брезана и проговорил:

– А что случилось?

– Всё в полнейшем порядке!

Парень подался вперёд, поджал губы, замер. Чтобы он меньше сомневался, я схватил его за плечо и пошёл к выходу. Его попытки притормозить были напрасны – я был выше него и шагал шире. Успел обнаружить, что он защищён от магии – очень интересно.

Мы вышли, я прикрыл за нами двери и, как всегда, первый раз вежливо спросил:

– Скажи, пожалуйста, зачем ты убил его? – я кивнул на Брезана.

– Бог мой Единый! – мой оппонент разразился праведным гневом. – Да что же это за речи, Ваша Светлость! При всём уважении я не потерплю подобных высказываний даже в шутку! Как вы можете утверждать…

Я сделал пару шагов назад, затем велел Брезану схватить его за горло и прижать к стене.

– Зачем ты убил парня? Говори, пока не поплатился сполна.

К аристократически бледному лицу опять прилила багряная краска, выпученные глаза приняли тот же оттенок. И даже будучи в таком положении он пытался защититься:

– Как вы смеете! Я под защитой ордена!

– Да плевал я на твой орден с высоты Бернардской башни! Я раздавлю тебя без суда и следствия! Хочешь, чтобы это было быстро – говори, скот, зачем убил его.

Аристократишка поверил, по крайней мере, дрожали уже не только колени, но и всё его тело:

– Ваша Светлость, – сдавлено пропищал он, – а можно меня вовсе не убивать, пожалуйста! – раскрасневшиеся глаза вдруг блеснули, а потом слёзы заструились по его щекам. Они спадали с подбородка, оставляя крупные мокрые пятна на золотой рубахе, а сам парень всхлипывал, хрипя от нехватки воздуха. – Не… не убив-айте! По-пожалуйста, Ва-ваша Свет-лость…

Его поведение несколько ошарашивало. Я велел Брезану немного ослабить хватку, не потому что вдруг сжалился, а чтобы не упал в обморок раньше времени:

– Говори, а там посмотрим.

– Я… – он отёр слёзы ладонью. – Я не хотел, так получилось.

– Это как, позволь спросить? Брезан протирал верхние полки, упал со стула, и случайно попал шеей в петлю, которую ты как раз подвесил к потолку?

– Нет, не совсем так. Я… – он огляделся. – Я всего лишь должен был подсыпать ему яд, – он дёрнул плечами и подмигнул. Слёзы вмиг высохли: – Я даже не имел понятия кто он и зачем.

– Должен был?

– Меня попросили в обмен на кое-что… В обмен на вступление в орден! – сипло исправился он, потому что я велел Брезану сжать его горло сильнее. – Но он заметил меня, и между нами завязалась драка. В итоге он упал, ударился головой и сам… потерял сознание, – мой взгляд помешал ему соврать. – На самом деле я не мог точно знать, помер он или нет, так что решил его добить…

Глядя в эти глаза, наполненные теперь холодным нечеловеческим спокойствием, я просто впал в транс.

– …и по договору, – продолжал парень, – никто не должен был догадаться о насилии.

– И ты сунул его в петлю?

– Ну да, а как бы ты поступил на моём месте?

– Смотрю, ты не новичок.

– Клянусь, в моей жизни это первое убийство… незнакомого человека…

– И кто же велел тебе его совершить? Глава ордена?

– Нет, нет, что ты! Они понятия не имеют, я вообще никому не должен был говорить…

В этот сзади послышались звон и грохот я отпрыгнул в сторону, ощущая в воздухе странный свист. В следующий момент в стену над головой Ранира вонзился топор.

Двери в обеденный зал распахнулись, оттуда выбежали люди, но было уже не до них. Я отдал Брезану нужные распоряжения, а сам кинулся к окну, для меня оно было маловато, но я выпустил огромный шар света, и снаружи будто наступил полдень. Любой преступник должен был застыть на месте, зажмурить глаза.

Однако улица пустовала. Я метнулся к двери и выбежал на крыльцо, опередив кричащих, столпившихся вокруг членов ордена. Было тихо, разве что кусты шелестели. Не успел я это осознать, как из кустов на меня накинулось что-то чёрное и утащило в колючие заросли.

Меня били, кусали, царапали, я  отбивался как мог, сильно спасал гамбензон из осколков, держась на теле  прочным панцирем. Я давал отпор, но выбраться не мог, в конце концов  почувствовал острую резкую боль на голове. Мне вырвали клок волос –  уверен, я знаю эту боль. Я ненавижу эту боль! Вот тогда у меня хватило  сил рвануться и выпрыгнуть из кустов. В этот же момент с другой стороны из них выпрыгнуло нечто чёрное и унеслось прочь.

Шар уже погас, с  факелами и фонарями толклись вокруг члены ордена Непринуждённых.

– Что это было? – наперебой спрашивали меня.

– Если бы я знал… Но думаю, кое-кто расскажет нам больше.

Я растолкал собравшихся и вернулся в помещение. Ранира и след простыл, Брезана, разумеется тоже. Зря он так, ну ладно, сам меня ещё искать будет. А сейчас пора домой, мне в восемь утра надо быть в королевском дворце при полном параде.

Глубокой ночью я добрался до погорелой улицы. Более десяти лет назад здесь разбушевалось пламя до небес, и сделало это место самым тихим и тёмным в городе.