– Такого я никогда не прощу тебе! – прозвучала холодная угроза, что трудно вязалось с возбужденным состоянием Любы.

– Очень приятно, что хоть таким образом ты надолго сохранишь мой образ в своей памяти. Но если честно: мне абсолютно все равно. Мы уже все обречены. Твой близнец отправил Алексея на тот свет, теперь примется за нас. Лучший исход – это длительное лишение свободы. Я не уверен, что это приятнее, чем встретиться с твоим старшим братом, – поделился Игорь размышлениями и заметил, что страх перед неизбежным улетучивается, стоило лишь высказаться.

– Уж не ты ли собрался накапать на нас? – Теперь Люба полностью успокоилась явно что-то задумав. – Принеси мне воды, – неожиданно потребовала она.

– Поищи холуя в другом месте.

– Твое дело, – беззлобно сказала Люба, чем вызвала немалое изумление у Игоря. Она поднялась и молча отправилась на кухню. Через две-три минуты вернулась со стаканом минеральной воды в левой руке. – Нам нужно плотнее держаться друг друга, а не ссориться по пустякам, – проворковала она, подавая стакан мужу.

– Ты серьезно так считаешь? – еще сильнее удивился он, принимая воду.

– Разумеется, – улыбнулась жена. – Пей. Это немного охладит твой пыл. – Гарик недоверчиво покачал головой и поднес стакан к губам. Но он не успел проанализировать загадочное поведение жены, как заметил в правой руке кухонный нож и почувствовал, как острое лезвие легко вошло в тело, в области солнечного сплетения. От дикой боли, он выронил стакан с недопитой минералкой, схватился за рукоятку ножа и, казалось, с благодарностью посмотрел на жену.

– Не ожидал. Но тебе будет гораздо хуже… – Сознание резко покинуло его и он упал на пол, к ногам убийцы, на лице которой невозможно было найти и тени сожаления.

Но руки все же у Казаковой дрожали, когда она набирала телефонный номер Сутулого.

– Паша, срочно приезжай ко мне, – попросила она подельника.

– Что там у тебя? – недовольно откликнулся тот, а женское щебетание на заднем фоне говорило, что его отвлекли от серьезных дел. – Перенесем встречу на завтра, – и он намеревался повесить трубку.

– Случилось несчастье, – успела прокричать Люба. – Какое еще несчастье? – Сутулый вновь поднес трубку к уху. Ему ужасно не хотелось расставаться с красавицей, которую он обхаживал несколько дней и только теперь та согласилась посетить его холостяцкое жилище. – Я заскочу к тебе позднее, вместе со своей девчонкой.

– Ты нужен мне срочно! – Любин голос мало походил на дружелюбный. – Выпроваживай свою кралю и приезжай один.

– Что все-таки стряслось? – Волнение собеседницы начинало передаваться и ему.

– Не телефонный разговор. Все намного серьезнее, чем ты только можешь себе представить.

– Хорошо. Жди, уже выхожу. – Прежде чем отключилась линия, Казакова услышала обиженный голос партнерши Герасимова. Сутулый ворвался в квартиру Любы, словно разбушевавшийся тайфун.

– Ты обломала мне великолепный вечер, – набросился он на хозяйку с порога. – Пришлось выставить ее за дверь… – Увидев безжизненно лицо Гарика, согнувшегося в три погибели на полу, он осекся. – Кто его замочил? – Он даже перестал моргать.

– Он достал меня. – Женщина показала на разбитую губу.

– Понятно, – пришел в себя Сутулый. – Подкинула ты мне головной боли. Где теперь искать напарника?

– Это второй вопрос. На первых порах буду помогать тебе сама, а там видно будет, – отмахнулась Казакова. – Лучше посоветуй, что делать с телом.

Павел склонился, приставил два пальца к шее несчастного и объявил:

– Он еще жив. Пульс слабый, но прощупывается.

– Все равно «скорую» мы для него вызвать не можем.

Сутулый прикурил сигарету и спросил, расхаживая по комнате:

– Брат твой когда дежурит?

– Сегодня ночью. – Она посмотрела на настенные часы и добавила: – Уже заступил.

– Так. – Он почесал затылок, выпуская густую струю дыма. – А очередной клиент в вашем отделении есть?

– Только вчера Абрам Семенович поместил его в отдельную палату. – Глаза женщины приняли осмысленное выражение, она начинала догадываться, к чему клонит собеседник.

– Твой муженек может сослужить нам последнюю службу, – сказал Сутулый то, о чем сама уже подумала Казакова.

– Я поняла. – Она подошла к телефону и позвонила профессору. – Абрам Семенович готовь клиента к операции, – сказала ему Люба, едва тот снял трубку.

– Но сегодня не твое дежурство по графику, – возразил Элькин.

– Придумай что-нибудь и отправь Наталью Витальевну домой. Скажи, что сам заменишь ее, – подсказала собеседница.

– К чему такая спешка? Следующая ночная смена твоего брата совпадает с твоим дежурством.

– Обстоятельства, дорогой Абрам Семенович, обстоятельства. Не могу же я держать донора несколько дней.

– Что за самодеятельность? – возмутился Элькин. – Зачем тебе понадобилось рисковать?

– Потом разберемся, – резко произнесла Казакова. – Через три часа максимум клиент должен быть подготовленным к операции.

– Ладно, – и недовольный собеседник прервал связь.

– У тебя есть большой чемодан? – спросил Сутулый, когда Люба закончила разговор. Она скосила взгляд на супруга и ответила:

– Таких размеров нет. – После непродолжительной паузы добавила: – У меня есть огромная коробка из-под телевизора.

– Тащи, – согласился Павел. Прежде, чем уложить Гарика в коробку, ему сделали укол, чтобы избежать неприятностей по дороге, ведь не исключено, что к нему на короткое время могло вернуться сознание. Затем Сутулый выдернул нож, а Люба обработала и перевязала рану. Пока он им нужен был живым, да и кровь могла просочиться сквозь картон. Когда Павел выдергивал лезвие ножа из тела раненого, тот дернулся и застонал. Преступники закрепили коробку на багажнике автомобиля Сутулого. Крупная надпись «Сони» не вызывала сомнений на счет содержимого упаковки.

– Ты езжай в крематорий, а я следом, только заскочу в больницу за контейнером, – и Люба направилась к своей машине…

Сергей с одним из своих собутыльников уже распил полбутылки водки. Он сильно пристрастился к алкоголю и не пил лишь в тс дни, когда планировалась операция с донором.

– Разливай, Славик, – поторопил он собутыльника.

– Знатная водка, – похвалил тот, наполняя граненые стаканы примерно на треть. – И откуда у тебя гроши на все это? – кивнул он на дорогостоящую водку и закуску.

– Сестренка подкидывает деньжат, – соврал сторож. – А вообще-то это тебя не касается, – чуть повысил он голос.

– Да я просто так спросил, – пошел на попятную собутыльник, глядя на Сергея заискивающе. – За твое здоровье, – и он поднял свой стакан.

– Будем, – самодовольно улыбнулся Сергей. Алкоголики, привыкшие к дешевым спиртным напиткам, лебезили перед ним, даже называли спонсором, что не могло не тешить самолюбие Казакова. С ними он ощущал себя вождем, предводителем.

– Закусывай, – барским жестом предложил он, когда опорожнили содержимое стаканов.

В дверь, которую собутыльники предусмотрительно закрыли изнутри, кто-то нетерпеливо постучал.

– Славик, узнай, кому это я так срочно понадобился, – небрежно бросил Сергей и тот побежал исполнять просьбу, с таким рвением, словно ему доставляло истинное удовольствие служить спонсору.

– Кто нужен? – грубо поинтересовался Славик, думая, что заявился кто-нибудь из желающих выпить на дурачка.

– Открывай! – потребовал суровый голос.

– Что это еще за гусь выискался… – начал было возмущаться алкаш.

– Заткнись, – оборвал его сторож, который узнал голос Сутулого. – Открой.

Широким и энергичным шагом в помещение вошел Павел.

– Я тебя предупреждал, чтоб ты не пил на работе, – метнул он взгляд на Казакова, который мгновенно скинул маску вождя.

– Только в те дни, когда у нас… – он не мог подобрать нужного слова. – Ты и сам понимаешь.

– Сегодня именно такой день, – огорошил его Сутулый. – Проводи друга.

– Ты иди, Славик, – обратился сторож к собутыльнику. – Придешь в следующее мое дежурство.