Павел глубоко вздохнул и направился к выходу. Он не знал, что ждет его на этом допросе, но был полон решимости держаться стойко и не подвести тех, кто в него верит – родителей, адвоката, и, возможно, даже своих новых сокамерников.

Когда за ним закрылась дверь камеры, Павел почувствовал, как по спине пробежала дрожь. Но он расправил плечи и пошел вперед. Каким бы ни был исход этого допроса, он был готов встретить его лицом к лицу.

Следователь оказался молодым мужчиной с цепким взглядом и неприятной ухмылкой. Он жестом указал Павлу на стул напротив своего стола.

– Присаживайтесь, Смирнов. Надеюсь, вы отдохнули и готовы к конструктивному разговору?

Павел молча кивнул, вспоминая советы адвоката. Говорить только по делу, не поддаваться на провокации.

– Итак – начал следователь, открывая папку с документами – у нас появились новые детали по вашему делу. Вы готовы дать дополнительные показания?

– Я бы хотел, чтобы при допросе присутствовал мой адвокат – твердо сказал Павел.

Следователь нахмурился.

– Вы имеете на это право, конечно. Но это затянет процесс. Неужели вам нечего скрывать?

Павел понимал, что это была явная манипуляция, но он не собирался поддаваться.

– Я настаиваю на присутствии адвоката – повторил он.

Следователь несколько секунд сверлил его взглядом, потом вздохнул.

– Хорошо. Тогда мы перенесем нашу беседу. Но помните, Смирнов, сотрудничество со следствием – в ваших интересах.

Возвращаясь в камеру, Павел чувствовал странную смесь облегчения и тревоги. Он понимал, что это была лишь первая из многих подобных встреч, и что каждая из них может стать решающей для его будущего.

Когда Павел вернулся в камеру, его сразу окружили сокамерники.

– Ну что, как прошло? – спросил Леха, внимательно глядя на Павла.

– Нормально – ответил Павел, стараясь говорить спокойно. –Я потребовал присутствия адвоката, и допрос перенесли.

– Молодец – одобрительно кивнул Леха. – Правильно сделал. Никогда не разговаривай со следаком без адвоката.

Вова хмыкнул:

– Да уж, эти следаки – те еще хитрецы. Так и норовят на чем-нибудь подловить.

Павел сел на свою шконку, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает. Он был благодарен за поддержку сокамерников, но в то же время помнил предупреждение адвоката о осторожности.

– Слушай, Паш – вдруг сказал Саша – раз уж у тебя теперь есть передачка, может, поделишься чаем? А то мой уже закончился.

Павел на секунду замялся, вспомнив совет Лехи не раздавать все подряд. Но потом решил, что немного чая – не такая уж большая цена за дружелюбную атмосферу в камере.

– Конечно – кивнул он, доставая пачку чая из своих запасов.

Вечер прошел в относительно спокойной обстановке. Ребята играли в самодельные шахматы, Вова что-то писал в своей тетради, а Павел пытался читать книгу, но мысли постоянно возвращались к предстоящему допросу.

Ночью, когда все уже спали, Павел лежал без сна, глядя в потолок. Он думал о родителях, о своей прошлой жизни, о том, что его ждет впереди. Неожиданно он услышал тихий шепот:

– Эй, Паша, не спишь?

Это был Леха. Павел приподнялся на локте.

– Не спится – тихо ответил он.

– Слушай – Леха говорил очень тихо – я вот что хотел сказать, ты держишься молодцом, но помни – здесь каждый сам за себя. Будь осторожен. Даже с нами.

Павел вспомнил, как эти слова перекликались с предупреждением адвоката.

– Спасибо – прошептал он. Я буду осторожен.

– Вот и хорошо – Леха повернулся на другой бок. – А теперь спи. Завтра будет новый день.

Павел закрыл глаза, но сон не шел. Он понимал, что каждый день здесь – это испытание, и что ему нужно быть сильным, чтобы выдержать все это. Но теперь у него была надежда – надежда на справедливый суд, на поддержку родителей, на то, что однажды он выйдет отсюда и начнет новую жизнь.

С этими мыслями Павел наконец провалился в беспокойный сон. Впереди его ждали новые испытания, но теперь он чувствовал себя немного увереннее. Он знал, что не один в этой борьбе, и был готов встретить новый день, какие бы сложности он ни принес.

Утро началось необычно рано. Еще не было и шести, когда в камеру вошел охранник.

– Калмыков, Петров, на выход. Суд – скомандовал он.

Леха и Саша переглянулись. Они знали, что этот день настанет, но реальность все равно ударила неожиданно.

– Ну что, братва, пожелайте удачи – усмехнулся Леха, поднимаясь со шконки.

Все в камере встали. Каждый по очереди пожали руку Лехе и Саше, желая им удачи. Павел был последним.

– Держитесь там – сказал он, глядя обоим в глаза.

–Ты тоже, Паш – ответил Леха. – Помни, что я тебе говорил.

После ухода Лехи и Саши камера погрузилась в тягостное ожидание. Время тянулось мучительно медленно. Никто не мог найти себе места. Вова нервно ходил из угла в угол, Максим пытался отжиматься, но постоянно сбивался со счета.

Павел сидел на своей шконке, погруженный в мысли. Что если и его ждет суровый приговор? Как он справится с долгими годами заключения?

Шёл час за часом. День казался бесконечным. Только около восьми вечера дверь камеры наконец открылась. Леха и Саша вошли с каменными лицами.

– Ну что? – выдохнул Вова, озвучивая вопрос, который мучил всех.

– Десять лет строгого режима – ответил Леха, тяжело опускаясь на шконку.

– Семь лет – добавил Саша, садясь рядом.

В камере повисла тяжелая тишина. Эти сроки были больше, чем кто-либо ожидал.

– Сука-судья – выругался Вова. – Как так?

Леха пожал плечами: Так решил суд. Ничего не поделаешь.

Павел смотрел на Леху и Сашу с смесью уважения и страха. Как они могут так спокойно принимать такие сроки? И что ждет его самого?

Ближе к ночи в камеру снова зашел охранник:

– Калмыков, Петров, собирайте вещи. Переводим в осужденку.

Леха и Саша начали собираться. Павел чувствовал странную пустоту внутри – эти двое были его первыми "наставниками" в тюремной жизни, и теперь они уходили.

Перед уходом Леха подозвал Павла:

– Слушай, Паш. Теперь ты будешь на дороге вместо меня. Справишься?

Павел кивнул, чувствуя тяжесть ответственности.

– Главное – будь осторожен и не подставляйся – добавил Леха.

– Удачи тебе.

Когда дверь за Лехой и Сашей закрылась, Павел почувствовал, как изменилась атмосфера в камере. Тишина, наступившая после их ухода, казалась оглушительной. Павел лег на свою шконку, но сон не шел. В голове крутились мысли о новой ответственности, о "дороге", о которой говорил Леха.

Ночь тянулась бесконечно. Павел прислушивался к звукам тюрьмы: далекие крики, лязг металла, шаги охранников. Все это теперь приобретало новый смысл. Он больше не был просто наблюдателем – теперь он стал частью этой системы.

Утром Вова подсел к Павлу:

– Ну что, новый смотрящий за дорогой, готов к работе?

Павел неуверенно кивнул.

– Не дрейфь – подбодрил его Вова. – Первое время мы поможем. Главное – не спалиться.

В течение дня Павел начал осваивать свои новые обязанности. Он учился распознавать сигналы, передавать сообщения, следить за охраной. Несколько раз он чуть не попался, и сердце каждый раз уходило в пятки.

– Спокойнее – шептал ему Максим. Ты слишком дергаешься. Делай вид, что просто прохаживаешься.

Вечером, лежа на шконке, Павел размышлял о том, как изменилась его жизнь за последние недели. Время в заключении текло странно: дни казались бесконечными, но недели пролетали незаметно.

На следующее утро Павла вызвали к следователю. Перед выходом Вова отвел его в сторону.

– Слушай, Паша, будь осторожен. Помни, что говорил адвокат – ни слова без нее.

В кабинете следователя Павла ждал сюрприз – там уже сидела Елена Викторовна, его адвокат.

– Доброе утро, Павел – поприветствовала она его. – Я настояла на своем присутствии.