– Так, кровинушка моя, не всё сразу, – усмехнулся Валентин. – Давай по пунктам. Проследить за демоном было очень сложно, я потратил свой резерв, ещё и у тебя магию одалживал. И когда тебе стало плохо, почувствовал вину…

– Головная боль и слабость – ерунда! – заверила. – Ты ведь столько выяснил!

– В другой ситуации я бы никогда не посмел тянуть из тебя Силу, но я был на мели, а демон прыгал по всему городу бешеным кузнечиком, – сконфуженно добавил дух, – на одном из виражей я еле успел зацепиться туманом за низ его плаща и приклеился как репей, но во время перемещения в канцелярию всё равно слетел. Пришлось залезать через окно.

– Я тебе крови нацежу за вредные условия труда, – пообещал Рамон, – и магией поделюсь…

– От первого никогда не откажусь, – сверкнул клыками вампир, – а второе лишнее, источник клана уже заработал на полную силу, так что перебоев с магией больше не предвидится. Но предлагаю закончить с ядом, – Валентин вновь перевёл взгляд на меня, – ты не ошиблась, кровинушка, отраву действительно нужно употребить внутрь, вдыхать бесполезно.

– Тогда как…

– Кажется, я понял. У Ирвина с детства сохранилась дурацкая привычка покусывать указательный палец во время работы с бумагами, – пояснил Рамон, – он ненавидит разгребать почту и прочую бумажную волокиту, но никогда и никому не доверяет. Всегда лично вскрывает конверты и несколько раз вычитывает каждое послание прежде, чем на него ответить.

Картинка преступления вмиг собралась воедино… Отравленные конверты, спрятанные в середине стопки, чтобы никто не коснулся их случайно. Яд, остающийся на пальцах императора, и его странная привычка, о которой знали лишь приближённые маги…

– Завтра как раз «бумажный» день, – продолжил Рамон. – Почту принесут во дворец на рассвете, и Ирвин до обеда будет работать с документами.

– Но разве яд к этому времени не потеряет свои свойства? – удивилась. – И как Сорель регулировал дозировку?

– Яд сохраняет свойства чуть меньше суток, – добавил Валентин, – утром он будет ещё активен, но к вечеру на конвертах не останется ни одной улики. Касательно дозировки полагаю, что он просто менял количество обрабатываемых конвертов. У меня возникла идея выкрасть один, но не рискнул. Демон накинул свои следилки на ящик, а я был близок к тому, чтобы развеяться туманом.

– Значит нужно пробраться в канцелярию, выкрасть отравленные конверты и предоставить их Леонардо в качестве доказательств, – констатировала я.

Валентин упомянул, что сигнализация на здании стояла обычная, обойти её не составит труда. А вот с сигналками демона придётся повозиться. Пока не представляла, как подменить хоть один конверт, не потревожив чужое плетение. А ведь в идеале нужно заменить все ядовитые письма безвредными!

– Есть идея получше, – задумчиво протянул Рамон, – чтобы доказать наличие на конвертах яда нам не нужно воровать письмо, достаточно его просканировать.

– Не согласна! – воскликнула. – Украденное письмо можно сдать в лабораторию и проверить с помощью магических реактивов. Это надежнее, да и в качестве улики его будет проще использовать.

Несмотря на все старания Валентина, добытая информация лишь подтверждала, что императору угрожает опасность, но не позволяла связать заговор и отравление с Сорелем. Так что разбрасываться уликами я бы не спешила.

– И как можно проверить письмо на расстоянии, если сканеры не реагируют на яд, изготовленный из натуральных ингредиентов? – добавила, припоминая недавний разговор.

– Не реагируют новые сканеры, – поправил меня Рамон, – а детекторы старого образца мгновенно засекут ментальный яд. Зато во время проверки мы не повредим вражеские следилки и не спугнём заговорщиков.

– Допустим, – кивнула, – но разве нам не нужно выудить из стопки все отравленные конверты?

– Это ничего не даст, – генерал покачал головой, – к тому же, молниеносно выдаст нас.

– Но император…

– Амира, даже если мы сумеем незаметно подменить конверты, то выгадаем сутки, в лучшем случае, – мягко перебил Рамон. – Советник давно использует яд и точно знает, как Ирвин реагирует на изменение дозы. Он моментально заметит то, на что остальные даже не обратят внимания.

– Понимаю, но нельзя же позволить ему и дальше травить императора, пока мы будем собирать улики?

– Конечно нет, – усмехнулся Рамон, – просто вместо похищения писем, предлагаю сжечь канцелярию.

На миг в комнате повисла звенящая тишина. От услышанного опешил даже Валентин.

– Эм… дружище, я всё понимаю, но…

– Ментальные яды нужно принимать постоянно, иначе они быстро вымываются из организма, – Рамон жестом попросил вампира не перебивать, – этот процесс всегда сопровождается жесточайшим и весьма специфическим откатом. Обычно он наступает через два-три дня после приёма последней дозы.

– Завтра последний «бумажный» день на этой неделе, – добавил Дари. – Если за выходные советник не придумает новый способ травить императора, все узнают о том, что Ирвин был под воздействием.

– Если выкрадем письма, Сорель поймёт, как далеко мы зашли и заляжет на дно, – продолжил Валентин, подхватывая мысль генерала, – чтобы не выдать себя он первое время будет активно искать отравителя вместе со всеми.

– Но, если письма сгорят случайно, разом с канцелярией и находящимся на ремонте архивом, Сорель ничего не заподозрит и попытается сохранить контроль над Ирвином, – кивнул Рамон, – только использовать демона уже не сможет. Во дворце стоит защита от низших сущностей, и ему придётся пронести яд лично!

– А это реальный шанс поймать его с поличным! – воскликнула, восхитившись хитрости дракона.

– Именно, – улыбнулся Рамон, – и предлагаю сразу привлечь к делу Архижреца. Будет лучше, если Леонардо сам убедится, что на письмах был яд.

– Согласен, – кивнул Валентин, – сканер, я так понимаю, ты раздобудешь на своих складах?

– Да. В штабе сохранилось несколько артефактов старого образца.

– Отлично. Осталось только решить, как пронести его в архив.

– Разве ты не можешь…

– Кровинушка, я потратил слишком много сил, – вздохнул вампир, – и дело не только в магии. Призрачная форма на то и призрачная, чтобы проходить с её помощью сквозь любые предметы, а не таскать их на себе. Сгущение тумана даётся мне дорогой ценой. Даже если выпью ведро крови и выкачаю половину источника, всё равно не дотащу сканер.

– А твоё туманное трио: Ольгред, Алан и Ториэль? – уточнила.

– Тоже не вариант, они ещё не восстановились после магической диеты.

– Тогда у меня есть предложение! – воскликнула, чувствуя, как по венам растекаются азарт и предвкушение.

Из-за проклятия давно не оборачивалась и ужасно соскучилась по магии Многоликой. К тому же хотела показать себя в деле не только в качестве дрессировщицы паучье-беличьих отрядов, но и как самостоятельную боевую единицу.

– Я могу обернуться мышью и пронести сканер на себе, закрепив его на спине с помощью ремешка от часов, – пояснила, – на иллюзии Валентина видно, что промежуток между полом и дверью в хранилище достаточно широкий, я легко пролезу даже с грузом. А в само здание можно забраться через окно на первом этаже или вентиляцию.

В теории мы могли воспользоваться и Теневой тропой, но Рамон упоминал, что с неё можно активировать ограниченное количество плетений. Сканер точно не сработает и для проверки писем дракону придётся отдельно открывать портал в Верхний мир, а после вновь призывать Тропу и прокладывать до особняка новый маршрут.

Силы на это уйдёт немерено, а смысла никакого! Намного проще мне обернуться мышью.

– Хорошая идея, – одобрил Валентин. – Я могу отправиться с тобой в качестве туманного сопровождения. Дорогу знаю, так что проведу самой короткой тропой.

– Для начала просканируем архив и здание канцелярии, – добавил Рамон, – нужно убедиться, что там нет ловушек и сигналок, реагирующих именно на альезз.

Предложение было дельным. С Сореля станется перестраховаться и развесить везде маячки или амулеты, разрушающие оборот и не позволяющие долго держать личину, как в отеле «Без альезз».