— Я думал, ты сама заплатила за свое жилье?

— Я сделала… я заплатила! Частные уроки, которые я даю юным гонщикам пару раз в неделю, оплачивают квартиру, но в договоре аренды указано имя мамы. Я не могла претендовать на эту квартиру самостоятельно, потому что у меня не было никакого признания в моем имени. Мама никогда не позволяла мне получить кредитную карту или даже оплатить свой телефонный счет. Я получила эти вещи только когда мне исполнилось восемнадцать, но к тому времени она уже вписала свое имя в пунктирную линию. Когда я приняла ее предложение подписать квартиру, мне и в голову не пришло, что она будет использовать ее против меня. Я думала, она делает это, чтобы быть полезной и доброй, как и раньше, до смерти папы. Теперь я знаю, что это было глупо с моей стороны.

Мои глаза сужаются.

— Ты действительно верила, что женщина, которая позволила обвинить тебя в краже, позволит тебе остаться в квартире, на которой написано ее имя? Конечно, ты не можешь быть таким наивной.

— Мне жаль, что я надеялась, что она по-прежнему будет моей матерью и будет заботиться обо мне. Это ошибка, которую я больше не совершу.

— Хорошо.

Было бы лицемерно с моей стороны критиковать мать Инди, поскольку я ни в коем случае не являюсь образцом идеального родителя. Это далеко не так, но чем больше становится известно о ней и новом муже, тем больше я верю, что мир был бы лучше без них. Жизнь Инди, без сомнения, улучшится в геометрической прогрессии, если они не станут постоянными.

— Она заплатила штраф за расторжение договора аренды?

Инди кивает.

— Ага. Сегодня утром в шесть утра появилась у моей двери и сказала, что у меня есть час до прибытия грузчиков. Сказала мне, что я могу оставить столько, сколько смогу упаковать за это время, а остальное отдать на пожертвование или отправить на свалку.

Мимо нас к грузовику проходят два грузчика с дешевым на вид диванчиком. Инди беспомощно наблюдает, как у нее одно за другим отбирают ее вещи.

— Где ты планируешь остановиться в это время?

На место в общежитии кампуса стоит длинный список ожидания, и если ее кредитный рейтинг не улучшится за то короткое время, пока она его строила, я сомневаюсь, что она сможет так быстро претендовать на другую квартиру.

С усталым вздохом Инди потирает лицо. Похоже, ей нужен душ и хороший ночной сон.

— Ларк предложила мне на время свой диван. Это небольшая квартира-студия, но это лучше, чем платить за номер в отеле каждую ночь. Мы заставим это работать.

Этот новый образ жизни мне совершенно не подойдет.

— Как мы можем хранить наши отношения в секрете, если ты живешь с однокурсницей? Твои постоянные ускользания станут заметными, и одна случайная оговорка в ее сторону может все испортить, — другая пара мужчин, выносящих развлекательный центр, заставляет нас отойти в сторону дорожки. — Твое тело должно быть в моем постоянном распоряжении. Ты должна быть отдохнувшей и готовой встретить меня в любой момент. Этого не произойдет, если ты будешь спать на чертовом диване какого-нибудь студента университета.

— У меня сейчас нет других вариантов. Пока мой кредитный рейтинг не повысится и я не накопила за уроки достаточно денег для оплаты аренды за первый и последний месяц, я не смогу получить собственное жилье. Прошу прощения, если это помешает твоим планам в отношении меня, Астор, — рычит она мое имя, как ругательство.

Я вхожу в её пространство и ухмыляюсь близко к ее лицу.

— Следи за своим чертовым тоном и помни, с кем ты, черт возьми, разговариваешь, Инди.

Борьба мгновенно улетучивается из ее тела, и ее взгляд падает на тапочки на ногах.

— Да, сэр.

Находя ее ответ более чем удовлетворительным, я отступаю на шаг и наблюдаю за суматохой вокруг себя. Решения и варианты циркулируют в моем мозгу, но есть только один, который действительно приемлем для меня.

— Иди собери остатки своих вещей, — приказываю я.

— Что? — она хмурится. — Почему?

— Ты поедешь со мной домой.

— Зачем тебе это нужно? Это не часть нашей сделки.

Мне никогда не приходило в голову, чтобы она жила со мной на время нашей договоренности, но теперь я задаюсь вопросом, почему я не подумал об этом раньше. Это действительно великолепно.

— Но ты ошибаешься. Это идеально подходит для нашей сделки. Какой лучший способ получить быстрый доступ к тебе и твоему сладкому телу, чем заставить тебя спать прямо в коридоре от меня? Таким образом, мне не придется ждать, пока ты придешь ко мне. Я могу просто начинать каждое утро с завтрака тобой и засыпать с запахом твоей киски на моей коже.

Мои слова вызывают у нее румянец на щеках.

— Это не кажется хорошей идеей. А что насчет Каллана? То, что мы делаем — то, что мы уже сделали — неправильно. Официально мы не расстались, и это достаточно плохо, но теперь ты хочешь, чтобы я переехала в его дом?

Если бы она знала всю правду о ее ситуации с Калланом, она бы не испытывала никаких сомнений или стыда из-за игры, в которую мы сейчас играем вместе. Это ясность, которую я не могу ей предложить; это то, что мой сын должен исправить сам.

— Когда ты в последний раз по-настоящему разговаривала с Калланом? Не по тексту, а лицом к лицу? Позволь мне перефразировать: когда ты в последний раз видела Каллана?

Зубы впиваются в нижнюю губу.

— Прошла неделя или около того, — признание Инди было тихим, едва шепотом.

— И все же ты стоишь здесь и пытаешься сказать мне, что вы все еще вместе, — моя голова трясется.

— Это принцип. Нашим отношениям нужен четкий конец, а не то странное необщительное расхождение, которое мы делаем. Нам нужно произносить слова лицом к лицу, а не по тексту. Я пробовала, но он продолжает игнорировать мои сообщения о встрече где-нибудь, — вздыхает она разочарованно. — И когда это наконец произойдет, жить в доме моего бывшего парня станет еще страннее.

— Это мой дом, — поправляю я. — И я разберусь со своим сыном. А теперь иди за своими вещами, Инди.

11

Инди

Несколько месяцев я избегала Астора и его домика у озера, и теперь я здесь, вешаю одежду в гардеробной комнаты для гостей. Гостевая комната, которая находится прямо по коридору от спальни Астор.

Если бы кто-то сказал мне еще в июле, что я не только буду жить с Астором Бэйнсом, но и трахать его так, как будто он единственный, кто может обеспечить меня кислородом, я бы рассмеялась до ушей. Даже сейчас это кажется сюрреалистичным. Я все жду, что кто-нибудь ущипнет меня и разбудит от лихорадочного сна, в который превратилась моя жизнь.

Аккуратно уложив свою одежду, я начинаю передвигать по комнате несколько коробок и корзин, которые успела собрать. Нет никаких причин их распаковывать. Я планирую покинуть дом Астора как можно скорее. Мне нужно личное пространство, куда я могу сбежать после того, как он перестанет терзать мое тело своими окольными путями. Место, где я могу собраться с мыслями, подальше от его пристального взгляда.

Он был прав той ночью в своем офисе. Я собиралась чувствовать его еще несколько дней после того, как он безжалостно посадил меня на свой стол. Два дня спустя, когда он позвал меня обратно, моя киска все еще болела. К моему крайнему удивлению, острая боль, когда он снова меня трахнул, в конечном итоге увеличила мое удовольствие.

Я ожидала узнать о себе что-то новое за время, проведенное с Астором, но не была готова к тому, что это раскроется так быстро. Меня учат ежедневно вещам, о которых я даже не подозревала, что хочу.

И каждый день я просыпаюсь с желанием узнать, что будет дальше.

Задвигая последнюю картонную коробку в шкаф, я поворачиваюсь, чтобы взять контейнер, наполненный лентами, которые мы с Юпитером выиграли вместе. Это была вторая вещь, которую я взяла с собой, сразу после корзины с моими фотографиями. Мое и без того разбитое сердце треснуло сильнее, когда грузчик отказался вернуть мне корзину.

Мне следовало быть лучше подготовленной к следующим действиям мамы и Ивана. Астор прав: забрать у меня квартиру было для них очевидным выбором. Не знаю, почему я продолжаю наивно верить, что моя мама однажды вернется к женщине, которая меня воспитала. Не может быть, чтобы она всегда была такой жестокой и горькой. Я помню, как гуляла с ней на пастбище и собирала полевые цветы летом, и помню, как украшала печенье на кухне. Мой отец сфотографировал нас с синей глазурью на зубах. Сама фотография была одной из тех, что лежали в корзине раньше.