Отлично. Раньше я о подобном не думала. Теперь привет, бессонница, располагайся...
— А побольше пёсика не найдётся?
Мне бы желательно такого, чтоб одним видом устрашал. А этот доходяга лишь комаров гонять.
— Ты не смотри, что он куцый. Зато ест мало! У меня два алабая, поверь, я знаю, о чём говорю. Но, если не нужен, отвезу его в лес, — добавляет она страшным шёпотом.
— Нужен! — выпаливаю я, торопливо забирая свой подарок.
Будет безобразничать, посажу на цепь, чтобы, не дай бог, кого не потревожить. Особенно Павла. Не хочу опять выслушивать претензии.
— Белехова, а чем это ты занимаешься? — вдруг поддаётся всеобщему любопытству Юрьевна, заглядывая в ведро.
— Урожай собираю.
— Я слышала, что нынче модно питаться всякой ботвой, но не бурьяном же! — И жалобно так смотрит на мои рёбра. — Что, совсем нечего есть, да?
— Экзотики захотелось, — бурчу, вспоминая, как потешались местные кумушки.
Морковь, значит, Хаматов?!
Самый умный?
Ну, ничего. Я тебе преподам урок хороших манер!
На смену усталости приходит азарт. Сунув в карман злосчастные таблетки, я начинаю собираться в гости. Перевоспитывать.
Глава 6
Глава 6
— Тук-тук... Хаматов, открывай, чёрт возьми. Слоны крадутся тише!
Вместо деликатного стука, какой ожидаешь от хрупкой девушки интеллигентной профессии, мою дверь опять сотрясает ударом ноги.
Это… льстит. Так активно меня женщины ещё не домогались.
Тормозит один только вопрос: смогу ли я потом такую кралю выпустить?
Ещё раз вспоминаю безусловно выдающиеся тылы своей гостьи, затем про не менее убойный характер, думаю о том, какой геморрой при хорошем раскладе мне сулит интрижка с училкой сына…
И всё равно открываю. В конце концов, поздний визит ещё ни к чему не обязывает.
Начнёт с порога лечить мне мозги, там и останется. Терпеть не могу это дело.
Выхожу на крыльцо, ожидая чего угодно. В том числе и снова жабью маску. Как вспомню, так содрогнусь. Такие ужасы на ночь...
— Прости, что так нагло. Руки заняты, — обезоруживает меня шмакодявка лучезарной улыбкой и протягивает тарелку, накрытую белой салфеткой.
— Евгения Павловна… — от неожиданности начинаю тормозить, чего со мной в принципе не бывает.
— Утром была Женя, — мягко напоминает соседка.
— Точно, растерялся что-то… Это что, угощение? Мне? — аж неловко становится. Совсем капельку. Ну и интуиция ворчит, что что-то здесь не чисто.
— Не буду врать, что рада тебя видеть, но вежливость никто не отменял. Как-то мы с тобой не с того начали, — усмехается она, нетерпеливым взглядом стреляя мне за спину. — Пригласишь на чай или так и будешь держать меня на пороге?
А училка-то у нас, похоже, та ещё затейница! Интересно, что за муха её укусила? Либо это всё же флирт, либо я совсем не разбираюсь в женщинах…
Ну что ж, сама пришла. Я в гости приглашал, ни на что не рассчитывая. Больше дабы позлить.
Забираю тарелку, приподнимаю край салфетки, желая глянуть, чем это так пахнет, что рот моментально наполняется слюной. Только и успеваю сглатывать!
Лучше бы не смотрел, забыл уже, что такое домашняя выпечка.
В ней босоногое детство, тепло и уют. И ощущение праздника.
Пристыдила она меня, что тут скажешь…
Но стыд не мороз, переживу.
К тому же предсказуемый ход. Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, и всё такое.
Хрень, как по мне, иначе все переженились бы на поварах. Но приятно, что скрывать.
— Чай не пью. Есть коньяк, текила, вермут...
— Не многовато ли спиртного? — перебивает меня Женя.
Конечно, у меня есть чай! Но я перевидал немало женщин и понимаю, к чему всё идёт. Меня не обмануть высоким воротом на водолазке, такие сиськи во что ни одень будет порнография.
Меня пришли соблазнять.
И как любой нормальный мужик я, конечно, не променяю такую горячую штучку на ложку заварки.
— Ребёнок в доме, он-то что пьёт? — никак не выйдет Женя из образа.
Молодая, неопытная, что с неё взять?
А я лет на десять старше, не какой-то сопляк, оно и понятно — волнуется.
— Кровь неопытных учителей, — отшучиваюсь, потирая руки. — Ну-ка, что тут у нас...
Убираю салфетку, решив не тянуть с официальной частью прелюдии. А то мало ли, вдруг предложение ограничено по времени.
— Вова, — опережает меня гостья, — Хаматов! — повышает она голос, и в открытую дверь просовывается лохматая голова моего оболтуса, — Мой руки. Я вам вкусняшек принесла.
Я наблюдаю, как тёмные, по обыкновению хмурые брови сына в изумлении взлетают на лоб.
Пока он возится у крана, откусываю сразу половину кекса.
На вкус... необычно, прикольно. Заморочилась, видно, что старалась угодить. По глазури сахарной пудрой аккуратно выложено «Паша» и «Вова». А персонализация что делает? Правильно, повышает лояльность. М — маркетинг.
— Вкусно, — так тороплюсь похвалить соседку, что говорю с набитым ртом.
— Евгения Па… вловна, скажите честно, там слабительное? — прямолинейно спрашивает Вова. — Что вы туда подмешали? Плевок? Может... месячные?
Я аж закашливаюсь. Крошки носом вылетают!
Вот это сын «вовремя» решил блеснуть познаниями женской физиологии.
Положа руку на сердце, у Жени нет причин нас жаловать. Тут Вовка прав. А значит, есть подвох. Блин, обидно.
— Хаматов, — тут же включает она училку, — вот мы с тобой уже сколько знакомы? С начала учебного года. И я всё жду, когда же ты поймёшь, что я тебе не враг. А ты всё как маленький, ерундой занимаешься. Ешь, там только полезная морковь.
Я во второй раз закашливаюсь.
Неохота нажраться какой-то белены. Эта балда вообще в делах огородных не соображает! Сегодня весь день купырь собирала. И неизвестно, что ещё.
— Покупная, — добавляет Женя, словно услышав мои мысли. — Своим урожаем я вас в другой раз угощу.
— Не надо! — выпаливаем хором с Вовкой, который, впрочем, весьма охотно хомячит угощение.
— Вы лучше мне с домашкой помогите.
— Уже поздно, — с неохотой косится она на часы. — Давай завтра. Сразу проведём работу над ошибками.
Ну что за жук, а? Врёт и не краснеет. До этого щёлкал задачи как семечки, а теперь вдруг взял и тупить начал.
— Не знаю почему, мне эта тема вообще непонятна, — продолжает заливать мелкий артист. — Вот честно, смотрю в книгу — вижу фигу.
— Ясно, — вздыхает Женя вяло. Как будто торопится, а мы её задерживаем. — Пошли, посмотрим, что там у тебя.
Конечно же, я не могу не ощупать напоследок взглядом вид сзади. А потому замечаю, что из кармана джинсов торчит серебристый край блистера.
На то, чтоб незаметно стянуть таблетки, уходит мгновение. Женя даже не замечает пропажи, так увлечена предстоящей задачей. Училка, что с неё взять? Они все немного не от мира сего.
Запихнув в рот остатки кекса, читаю название.
И что тут у нас?
Ох, бля-я-я...
Плююсь, потом для верности полоскаю рот. А толку-то?
Трёх таблеток нет. Трёх!
Ого, у кого-то планы на вечер, однако...
В связи с чем возникают сразу два вопроса:
Евгения Павловна, вы не сотрётесь?
И какого, собственно, чёрта?!
Получается, кексы подписаны не просто так? Вовке — обычные, а мне — возбуждающие? До чего же дура отчаянная, надо же.
Три таблетки… И добрую часть я уже проглотил. Чёрт… Почему так в жар бросило? Это оно?!
Да я же… Я и без допинга бываю акробатом! Наутро не одну кровать пришлось чинить.
Ох, что за ночка предстоит! Подумать страшно. Даже представлять не хочу!
Причём бояться-то как раз должна она. Я мужик одинокий, мне дважды намекать не надо. А стимулировать — тем более.
И вот тот Паша, который добряк, сразу находит ей тысячу оправданий: запала, спятила от одиночества, хотела, чтоб наверняка, да мало ли?
Ему нормально всё. Он лох по жизни.
Но злой Паша, тот кого боятся даже черти, в ярости!
