Лекарь опять отлил зелье в ложку и напоил девушку.В дверь постучали. Хаук открыл-на пороге стоял Инг: огромный разноцветный кровоподтёк расплылся у него на пол лица.

- Чего тебе?,- Хаук вонзил в него острый взгляд.

- Тёплая вода,вахнут,- ответил парень.

- Пройди и поставь у кровати,-Хаук отступил в сторону,давая дорогу молодому воину.

Инг прошёл внутрь каюты и, оставив ведро, быстро глянул на лежащую без сознания Алию.Его глаза,цвета молодой листвы сразу потемнели,в них появилось страдание,было очевидно,что бессознательные метания девушки отзываются в его сердце болью. Коротко поклонившись, Инг быстро выскользнул наружу,тихо прикрыв за собой дверь.

- Нужны хлопковые ткани,широкие и длинные,- сказал Альбисс.

Хаук нашёл на дне сундуков пару мотков и отдал лекарю.

- Девушку нужно раздеть и обернуть мокрым полотном,- посоветовал он.

- Хорошо,я всё сделаю сам.Выйди,я позову тебя.

Альбисс хотел было возразить,что вдвоём они справятся быстрее,но непреклонный вид вахнута говорил, что спорить бесполезно.Как только они остались с Алией вдвоём, Хаук не теряя ни секунды, быстро раздел девушку и отжав ткань,которую предварительно опустил в тёплую воду,аккуратно завернул в неё.

Целую ночь он старался облегчить страдания Алии,поил её настройкой, охлаждал горячее тело мокрым полотном,ложил на лоб прохладные компрессы.Хаук прижимал её к себе и укачивал,пытаясь успокоить метавшуюся в горячке девушку. Лекарь заходил проверить,не улучшилось ли состояние талы,но всё было как прежде.

- Она так страдает,Альбисс,сделай же что- нибудь,твои травы не помогают,- бросался к нему Хаук.

- Нужно время, чтобы они возымели действие,ещё необходимы все её силы и желание выжить,- вздыхал врачеватель.

- У нас нет времени!,- кричал мужчина.

- Самое опасное время перед восходом,- Альбисс бессильно руками разводил.

- Уйди вон,с глаз моих,пока я не выбросил тебя за борт,- рычал вахнут,выталкивая в спину Альбисса и в бешенстве захлопывая за ним дверь.

Постепенно наступал рассвет.К тому времени шторм уже сошёл на нет,ветер поменялся на попутный. И теперь корабли, делая по восемнадцать вёрст в час, навёрстывали расстояние, упущенное за время штормов.

Хаук, в который раз за эту ночь, вновь смочил потрескавшиеся губы Алии,влил ей в рот лекарство и сел на полу у ложа, устремив на неё полный горечи взгляд. Вахнут не раз видел,как умирают,как ведёт себя тело,готовясь вскорости выпустить из себя душу и понимал,что Алия уходит,просачивается как песок, сквозь его крепко сжатые пальцы, пытающиеся удержать,не выпустить,не позволить ей исчезнуть.

- Вот так ты решила,да?Освободиться от меня,оставить здесь одного,уйти и стать... свободной?,- он буквально выплюнул это слово и ощутил едкую горечь во рту.

И Хаук не разбирал,то ли это горчит от отвратительного питья,что оставил Альбисс,то ли от того,что мужчина не знал,что он будет делать без Алии в этой жизни. Вернее,он прекрасно осознавал,что будет просто исполнять своё назначение-защита Великого Севера,вечная война со смертью, приходящей каждый год в виде мерзких тварей, пока,быть может, одна из них,в конце концов, не оборвёт нить его жизни.Но, с уходом Алии,уйдёт и та радость,что она внесла в его существование.Именно не жизнь,а просто существование. Потому,что он жил, только чтобы осуществить свою месть,истребив как можно больше этих исчадий ада. Скольких выродков бездны Иные уничтожили- не счесть.Но каждую Длинную Ночь они снова приходили и уносили много жизней.

Память вахнута вдруг нырнула в далёкое прошлое,расковыривая затянувшуюся рану на сердце: зимняя ночь,тихо потрескивают поленья в печи большого, добротного дома.На широком просторном ложе, покрытом мехами, спит многочисленное семейство Ульрика и его единственной жены Сигги. Сами родители не смыкаются глаз: отец вне дома,с воинами,а мать в полном вооружении сидит на лавке у окна, наглухо закрытого ставнями. С ней бодрствуют три старших сына: семнадцати,пятнадцати и тринадцати лет отроду.Мальчики так же вооружены и одеты,как воины,они Иные и их долг сейчас- защищать семью. Сигги- воительница,она, как и все женщины северянки, Иной не была, но муж в совершенстве обучил её боевому искусству. Ульрик, первый и главный вахнут западной части Севера хотел,чтобы его жена могла постоять за себя и за их детей.

Сигги не спит,как и все взрослые в большом поселении, потому,что,они знают:гармы придут, обязательно. Она напряжённо вслушивается в тишину ночи,но ничего не слышно, только детское сопение да треск дерева в печи.Меньшенький, пяти Зим отроду, сынок Хаук, единственный,кто так схож лицом с ней, разметался на ложе, скинув ножками покрывало.Сигги подходит к детям,с нежностью и тревогой глядя на четыре светловолосые головки,поправляет съехавшее одеяло.Хаук сразу вскидывается, непонимающе глядя на мать припухшими спросонья голубыми глазёнками.

- Уж утло, матуска?,- шепелявит он.

Сигги прикладывает палец к губам, жестом показывая мальцу ложиться.

- Спи родной,ночь ещё,- она гладит непослушные пшеничные кудри,с нежностью думая,что меньшенький характером и статью, весь в отца: таким же станет как выростит: сильным, крепким и ловким. Да и смышлёным был их меньшенький не по годам, но и упрям,за что, бывало,от отца получал "на орехи".

Вдруг внешний крик:"Гармыыыы!" заставил женщину вздрогнуть и побледнеть.Сколько лет им удавалось сберечь детей,даст Великий и сейчас смогут.Женщина разбудила двух дочерей и среднего сына.

- Прячьтесь,куда договаривались, немедля.

Строгий указ и дети быстро бросились исполнить его.Хаук же, совсем не тревожась, сидел на ложе в длинной сорочке,ухватив себя за босые ножки, и рассматривал старших братьев, стоявших с обнажёнными мечами.Малыш зачарованно смотрел,как играют блики огня на лезвиях да на металлических кольцах одежды. Отец уже сделал ему меч, правда маленький и деревянный, и Хаук мечтал,что скоро он получит настоящий и станет лучшим воином Севера.Мать подхватила Хаука на руки и, подбежав к высокой лестнице, поднялась с ним на горнее место, что находилось под самой крышей и где сушились лук, чеснок и разные травы.Резкий смешаный запах ударил малышу в ноздри и тот недовольно поморщился.

- Слушай меня очень внимательно, сынок,заройся в траву как можно лучше и сиди не шевелясь,чтобы не случилось. Слышишь?Чтобы не случилось,- мать заглянула в голубые,такие же как у неё, глаза Хаука,тот кивнул, нахмурив тёмные бровки.- Обещай мне,что ты не пошевелишься,чтобы не услышал?,- шептала она.

- Я обесцаю,- так же прошептал малыш.

-Я люблю тебя,- мать обняла его и быстро стала спускаться.

- И я тебя юб'ю,мама,- сказал он в ответ.

Хаук не понимал,что произошло потом.Он сделал всё,как велела ему мать и сидел подобно мыше,не шевелясь и,почти,не дыша.Мальчик слышал скрежет когтей по стенам дома,что-то гремело на крыше, совсем близко над ним и он представлял себе,что это их северные волки,красавцы с серебристой шерстью,пляшут танец весны.Такое зрелище он однажды видел,когда отец,посадив сына перед собой на лошадь,повёз его на охоту в лес.Но их волки никогда не издавали таких гадких грудных звуков,с последующими за ними скулёжем, чавканьем и подвыванием.Скребущиися звуки сменились на мощные удары, зазвенели и посыпались стёкла за ставнями, заплакали сёстры, заговорили встревоженно братья. Хаук не разбирал,что быстро говорила им мать,но раздался сильный треск,как-будто нечто тяжёлое ввалилось в дом. Послышалось глухое рычание,звон мечей,звуки ожесточённой борьбы, крики старших братьев, отчаянный возглас матери,глухие удары,словно кто-то падал на пол. Затем жуткий вопль меньшей сёстры,короткий вскрик, плач и- тишина. Пусть Хаук был ещё очень мал,но отец уже начал обучать его азам боя и часто брал его на охоту вместе с братьями.Малыш понимал,что сейчас себя выдать никак нельзя, потому, что он не один и нечто ещё находится внутри их дома.Чуткий слух и острый нюх Иного позволяли слышать ему звериный запах, тяжёлое дыхание и стук не одного сердца.И не он нынче маленький охотник,нет,он чувствовал каждой клеточкой своего тела,что охотятся за ним. Потому-то Хаук затаился и не двигался,как учила его мать. Внизу послышалось сопение,что-то большое пыталось запрыгнуть к нему наверх.С третьей попытки ему это,похоже, удалось и малыш слышал,как оно принюхивается,как скребутся пытаясь удержаться на перекладинах,когти.Ничего не учуяв, зверь спрыгнул вниз или попросту, не удержав вес тела, сорвался с лестницы.Дом опустел.Малыш ещё долго просидел в остывшем за время доме.И когда и с улицы перестали доноситься звуки боя и раздался просто людской говор,Хаук приподнял голову, отряхнул с себя травы и спустился вниз,ступив босой ногой во что-то мокрое и вязкое.Мальчик посмотрел себе под ноги и не понял, отчего столько красного ягодного морса разлито на полу. "Вот влетит среднему братцу Ульву,за то, что он полез в кладовую без позволения", подумал он.Но тут Хаук вдруг увидел и самого Ульва, который полулежал на меньших сестрёнках, раскинув руки,словно хотел прикрыть их собой,уберечь.