- Доброго утречка. После вчерашнего нападения в той злополучной подворотне я счел своим долгом первым делом вас навестить и осведомиться о здоровье. Как ваше самочувствие?

- Всё прекрасно, - не поднимая опущенной на руку головы, процедила сквозь зубы. – Можете возвращаться на службу.

- Э… - в реплике представителя закона сверкнули обида и уязвленное мужское самолюбие. Выпятив большой живот, он без приглашения проследовал к большому круглому столу и замер в полуметре от дивана. –

Думал, обрадуетесь, пригласите на чай.

- Очень обрадовалась, - избегая взгляда на раскрасневшегося с мороза постового, уверенно повторила: – А теперь – всего наилучшего, мсье

Люмьер.

Постовой, опешив от ледяного приема, завис, перекатываясь с носок на пятки и раздумывая – последовать ли совету хозяйки и уйти или продолжать допекать ее настойчивым вниманием. Неожиданно мужчина шумно втянул воздух носом и нахмурился:

- Кстати, почему все поместье пропахло гарью? Заметил это еще на крыльце. У вас ночью был пожар?

Насильно выставлять постового за дверь я права не имела; как-никак представляет в княжестве закон. Но вот что с ним делать – таким назойливым, считающим себя неотразимым и дотошным?

Неторопливо подняла голову, встала с кресла, расправляя плечи и демонстрируя великолепную осанку.

- Пожар?

По круглому лицу Люмьера побежали тени подозрительности.

- Только не говорите, что не чувствуете этот скверный запах горелого.

Прошлой ночью у вас опять что-то случилось? – Проникновенно, располагающе. – Доверьтесь мне, госпожа. Излейте душу. Вы в княжестве совсем одна, без семьи и друзей. Почему бы нам не завести крепкую дружбу? Я рядом. И всегда готов прийти на помощь. Только позовите.

- Это очень мило, - я ловко увильнула от щекотливой темы отношений.

– Но я не понимаю, о каком возгорании идет речь.

Тед ясно изложил все факты ночного происшествия, назвав имена виновных. Вот только его слово – против слова Дормана явно играло не в нашу пользу. Доказательств причастности к вчерашней беде прихлебал местного градоначальника у меня нет, а обвинять голословно – это верный путь нажить новых непримиримых врагов.

Выход нашла моментально.

- Ах, запах… - сжала губки бантиком, затрепетала ресницами.

Мой бывший всегда таял, когда так делала, отстаивая собственную точку зрения. Миры пусть и разные, но мужчины везде одинаковые.

- Понимаете, вечера случился маленький конфуз.

- Какой?

- Я была в таком стрессе, вся на нервах. После нападения шайки…

этого, как его там?

- Сиера, - подсказал Люмьер.

- Да, Сиера, - мой голосок наигранно задрожал. – И вот, чтобы немного развеяться, перед сном решила подышать свежим воздухом и отправилась на задний двор. Думала – это поможет усмирить нервный озноб. Фонарь брать не стала, он тяжелый. Вместо него взяла свечу. А потом….

- Что? – Люмьер подался ближе, выпучивая глаза, которых не сводил с моих сочных коралловых губ.

- Налетел порыв ветра, представляете. Вырвал горящую свечку из рук и бросил в постройку. Она, естественно, вспыхнула. На самом деле, ничего ужасного не произошло, если не считать одной подпаленной стены.

- Одной? – Нахальный гость забавно пошевелил усами, исподлобья поглядывая на молодую и свободную хозяйку поместья, за которой был совсем не прочь приударить.

- Может, двух, - я невинно улыбнулась.

В этот момент в гостиную вошла Санна. Использовала это себе на благо.

- Ой, помнится, вы говорили о чае?

- Э… да, - Люмьер почесал макушку, упираясь взглядом в мою грудь, скрытую шелковым платьем. – Я бы не отказался… От чашки чая, разумеется.

- Тогда чего мы ждем? – Жеманно сложила ладони у рта. – Санна, сделай чай и подай сюда, - обратилась к помощнице.

Та, видя, как выкручиваюсь из сложной ситуации, связанной с поджогом имущества, звонко откликнулась:

- Конечно, сию минуту.

- Присаживаетесь, - я вежливо пригласила гостя в гостиную, из последних сил подавляя желание вкинуть его за пределы владений за шиворот.

- А вы? – Разваливаясь на обитом серым бархатом диване, будто уже стал хозяином дома, спросил Люмьер.

Скрипя зубами, превозмогая сильную головную боль, чувствуя себя разбитой и подавленной из-за осознания мести одного из самых влиятельных горожан (после князя-дракона) приподняла подол юбки со шлейфом цвета кармина и присела на край дивана.

Постовой минуту не двигался, а потом сдвинулся ко мне и даже попытался взять за руку! Отдернула ее в последний момент, сунув между коленей.

- Как дела в Дуборе? – Поинтересовалась, делая вид, что не замечаю его дерзких попыток сближения.

- Чудесно. – Люмьер хмыкнул и потер влажный лоб. – Как всегда.

Заколоченные досками лавки, полупустые таверны, безлюдные улицы и площади – это, по мнению местных властей, чудесно?

- Кстати, градоначальник передавал вам свои наилучшие пожелания.

- Вот как? – Прищурилась.

- Вы вчера были очень испуганы и подавлены. Мы все это заметили, в том числе мсье Дорман. Он хороший человек, поверьте. Внимательный, умный. И управляющий из него прекрасный, да. Наш князь сделал правильный выбор, назначив его на эту должность три года назад. Эх, если бы не то проклятие.

- Проклятие?

- Да, все беды только от него. Так говорят, мадам Рейнар.

- Кто проклял князя-дракона? – Я настолько внимательно слушала

Люмьера, что чуть не вскрикнула, когда под ухом прозвенел женский возглас:

- А вот и чай.

Монолог постового прервала вбежавшая в гостиную Санна. Девушка поставила поднос с чайным сервизом на столик, разлила по чашечкам ароматный напиток и, откланявшись, убежала.

Усач без стеснения забросил в рот сразу три корзиночки из теста и залпом выпил чай, в какой кухарка по традиции добавила пряные травы.

- Так что это за проклятие, мсье Люмьер? И кто проклял Его

Светлость? - Цепляясь за крохи информации о владыке княжества, полюбопытствовала.

- Кто же знает, милая Летта, - Люмьер подцепил ногтем еще одну тарталетку, а потом еще. – Это дело давно минувших дней. История темная и очень запутанная. Не хочу о ней вспоминать.

Он поморщился, будто проглотил дольку лимона, сам налил себе чай и жадно выпил.

Я поднесла фарфоровую чашечку ко рту, упорядочивая новые факты.

Гость под боком сопел, недовольный тем, что вытянула его на откровения про князя-дракона, а я всё думала и думала о загадочном повелителе этих заснеженных земель и вдруг поймала себя на странном ощущении. Узорная метка на запястье откликнулась волной покалывания.

- … как вы считаете?

Из мыслей выдернуло нетерпеливое мужское бормотание.

Гад, пока размышляла о драконе, парившим вчера в ночных небесах, успел до неприличия сократить меж нами расстояние и теперь обдувал моё лицо несвежим дыханием и пытливо всматривался в глаза.

Чудом заставила себя не поморщиться.

- Что считаю?

- Я пригласил вас к себе на чай. В эти выходные.

- Как мило, - плавно поднялась, позволяя складкам на юбке мягко разгладиться. – Я подумаю.

- Правда? – Постовой тоже вскочил и довольно огладил усы.

- Да. Вам сообщат о решении. А теперь, простите, у меня много дел.

- Да, да, понимаю. Самому пора возвращаться в контору. Но перед уходом, - он прокашлялся, - я обязан осмотреть место вчерашнего возгорания и зафиксировать данный факт в документах. Правила, мадам.

Ничего не поделаешь.

Да чтоб тебе!

Мысленно обругав постового едким словцом, ласково кивнула:

- Конечно, я провожу на задний двор.

*

- Только скажите, и я выкину его за ворота, мадам, - раздался тихий бас Теда в макушку, едва я остановилась у края мощенной камнем дорожки.

Мой новый охранник, совмещавший обязанности привратника и смотрителя, возник за спиной широкой тенью, не издав ни единого звука.

Проводив постового на место пожара, я со сложенными на груди руками наблюдала за тем, как усач придирчиво скребёт обугленную деревянную стену углового амбара и втягивает носом запах закопченных построек.