- Он говорит, что не боится смерти. Он говорит, что никто из его народа не боится смерти, в отличие от трусливых римлян. Вот почему они, в конце концов, победят Рим, даже если на это уйдет сто лет. Они не боятся умереть. Они не успокоятся, пока не будет пролита последняя капля римской крови.

Сцилла насмешливо фыркнул:- Удивительно, как они все еще цепляются за такие смехотворные чувства даже после того, как мы разгромили их армии. Можно почти восхищаться их заблуждающимся рассуждениям.

 - Он упрямый, это точно,  - заметил Веспилло, качая головой.  - Я мог бы попробовать что-нибудь еще, господин. Бить его раскаленным железом? Или выколоть ему глаза раскаленным острием меча? По моему опыту, обычно это помогает.

 - Возможно, позже,  - ответила Сцилла.  - Центурион, не могли бы вы принести хлеба и воды для нашего гостя. Мы не хотим, чтобы он упал в обморок, прежде чем расскажет нам все, что знает.

 - Очень хорошо,  - хрипло ответил Веспилло.

Он повернулся и вышел из комнаты, окликнув ближайшего слугу. Пленник посмотрел на уходящего центуриона со смесью обиды и страха: - Твой друг  - животное,  - пробормотал он, как только дверь закрылась.

Фигул покачал головой: - Он мне не друг. Но я видел довольно много допросов в свое время, и я могу обещать тебе одну вещь. Он не перестанет мучить тебя, пока ты не заговоришь.

Заключенный перевел дыхание. В его глазах мелькнула нерешительность, и на мгновение Фигулу показалось, что он, наконец, готов к разговору. Но узник сомкнул губы и начал безмолвно возносить молитвы своим богам. Веспилло вернулся в комнату как раз в этот момент. Сцилла повернулся к нему.

 - Это нас никуда не приведет. Центурион, пожалуй, пора отрезать нашему гостю язык, так как он явно ему не нужен.

- Да господин.

Британец проследил глазами за Веспилло, когда тот потянулся за набором хирургических инструментов и лезвий, разложенных на боковом столике рядом с чашей с окровавленной водой и несколькими тряпками. Центурион поднял небольшой кинжал. Внезапно в глазах британца мелькнула паника, и он начал биться в конвульсиях, когда к нему приблизился Веспилло, его мышцы напряглись от страха. Центурион размахивал перед его носом лезвием, и пленник попытался отдернуть голову, умоляя своих похитителей бешеным голосом.

 - Прежде чем заговорить,  - сказал Фигул,  - он говорит, что хочет получить гарантии, что вы защитите его семью от вреда. Он хочет, чтобы мы поклялись в этом.

Сцилла ухмыльнулся: - Сначала он должен рассказать нам, что ему известно. Скажи ему, что если он не будет честен со мной, я увижу, как его семью пригвоздят к городской стене вместе с ним. Он может слушать их мучительные крики, когда будет умирать.

Фигул оглянулся на пленника. Его глаза метались влево и вправо, как будто он пытался решить, доверять ли Галлу. Веспилло все еще держал лезвие близко к его лицу. Наконец британец посмотрел на оптион и заговорил.

 - Он говорит, что к нему обратился один из друидов Темной Луны,  - перевел посланнику Фигул.  - Они пообещали ему, что спасут его семью от рабства, если он убьет правителя. Ему сказали, что ему нечего терять, так как он в любом случае умрет. Он согласился ради своей семьи. Ничего другого он не знает, он клянется всеми богами. Он умоляет вас пощадить его жену и сына.

 - Как выглядел этот друид?  - спросила Сцилла.

 - Он его не  видел,  - сказал оптион. - Было темно, и на голове у мужчины был капюшон.

 -Ублюдок лжет, господин,  - прошипел Веспилло.  - Я вижу это в его глазах.

Сцилла фыркнул. В этот момент дверь распахнулась, и вошел слуга, неся чашку уксусной воды и корку черствого хлеба. Заключенный пристально смотрел на него, пока он ставил чашку и хлеб на столик.

Сцилла сказал:  - Спроси его о друидах Темной Луны. Я хочу знать, где находится их основная база.

Фигул перевел. Заключенный  что-то пробормотал себе под нос.

- Хорошо? -  спросил посланник. - Что он сказал?

 - Он клянется своими богами, что не знает. Все, что он слышал, это то, что глубоко в болотах есть неохраняемый тайник. Пленник сказал что-то еще, и Фигул помолчал, не уверенный, правильно ли он расслышал. Он сказал мужчине повторить, затем оглянулся на посланника и сглотнул.  - Друиды хранят там украденное зерно.

Это застало Сциллу врасплох. Посланник выпрямил спину, хмуро глядя на заключенного. Он сделал знак Веспилло отступить, и центурион опустил кинжал, сердито глядя на пленника.

- Где именно? - спросил Сцилла.

Фигул слушал, изо всех сил стараясь не отставать от пленника, поскольку тот говорил быстро. - Возле домика друидов. Они держат его там, потому что никто из местных жителей не смеет подойти к домику из-за страха перед богами. С конца лета  там складируют захваченное зерно.

В это время, слуга тихо вышел из комнаты. Сцилла подождал, пока он уйдет, затем прищурился на пленника: - Откуда наш друг все это знает, оптион?

Фигул задал вопрос убийце. Британец затруднился ответить. Он бредил от боли, глаза его дико плясали в орбитах, и он с трудом открывал рот, чтобы говорить своим хриплым голосом.

 - До того, как его взяли в плен, он говорит, что был телохранителем предыдущего правителя Кенатака. Одной из его обязанностей было сопровождение караванов с украденным зерном к друидам.

Заключенный больше ничего не мог сказать. Он издал легкий вздох, когда его глаза потускнели и зажмурились. Затем он внезапно обмяк, и его разбитая голова поникла. Сцилла щелкнул пальцами, и Веспилло тут же схватил чашу с водой и поднес ее к губам британца. Но тот терял сознание, и большая часть воды вылилась ему на грудь.

 - Оставьэту сволочь в живых,  - приказала Сцилла, поглаживая свой подбородок.  - Нам нужно будет еще допросить его, как только он восстановит свои силы. Крайне важно, чтобы мы узнали об этом побольше. Затем он посмотрел на Фигула. - Тем временем ты и твои люди должны найти и вернуть зерно, прежде чем друиды поймут, что мы обнаружили его местонахождение.

Потрясенный Фигул спросил: - Почему мы? Нам нужно охранять правителя.

Сцилла бросила на него взгляд.  - Я бы подумал, что это совершенно очевидно. Префект Коскониан и его солдаты нужны здесь, чтобы держать местных жителей под контролем.

 - А как насчет наших обязанностей телохранителей?

 - Мы отправим несколько ауксилариев к правителю. Прежде чем ты спросишь, Оптион, не может быть и речи об отправке бвтавов  для спасения зерна. Я так понимаю, что наши батавские друзья побаиваются друидов. Эта миссия слишком важна, чтобы рисковать отправкой группы нервных и плохо обученных солдат на вражескую территорию. Нам нужен человек с волевыми качествами и опытом. У тебя и того и другого предостаточно. Нужно ли мне еще что-то сказать е?

Холодный страх пронзил Фигула, пока он стоял и слушал посланника. Бродить по болотам ночью в разгар лютой холодной зимы было мрачной перспективой. И все это для того, чтобы спасти зарождающееся правление жестокого и безжалостного тирана, напомнил себе Фигул. На мгновение он подумал, что, возможно, было бы лучше, если бы он не смог остановить убийцу. Затем он сжал челюсти и проверил себя. Нет. Если бы Тренагас пал, эти земли были бы ввергнуты  в ожесточенное насилие, что спровоцировало бы новую войну с Римом.

 - Проинструктируй своих людей,  - добавила Сцилла. - Нельзя терять время. Крайне важно, чтобы вы забрали запас зерна. Это наш единственный шанс умиротворить туземцев и закрепить за Тренагасом трон. Если мы потерпим неудачу, эта столица перейдет к друидам Темной Луны, и нашим надеждам на установление прочного мира среди дуротригов придет конец. А теперь поторопись!

Было еще темно, когда Фигул и его легионеры вышли из поселения и направились к болотам. Первые полосы света окрашивали горизонт, но серебристый полумесяц еще ярко сиял в небе среди звезд и рассеянных облаков. Фигул молча шел впереди своих людей, с тревогой глядя вперед, на обширную полосу унылых болот в шести или семи милях от них. Тонкий туман висел над краем топи, цепляясь за впадины и складки земли, и дрожь пробежала по спине оптиона, когда он окинул взглядом эту непроходимую массу болот и зарослей утесника. Фигул остро осознавал тот факт, что они продвигаются за пределы территории, находящейся под контролем римлян. Он один нес ответственность за жизни своих людей, а также за успех или неудачу судьбы Рима в землях дуротриган. Он изо всех сил старался не обращать внимания на узел страха, засевший у него в животе, пока он неуклонно шел вперед.