Минуты текли невероятно долго. Руки затекли от статичного положения над головой, да и все тело предательски ломило. Миллионы мыслей роились в голове, мешая сосредоточиться. Я совершенно не понимала, что именно происходит, и почему меня упекли сюда, чем мотивировался Адам, вторгаясь в мое сознание, и зачем пошел против отца в попытке сохранить мне жизнь… Не знаю, сколько времени мы с этим инквизитором провели в кабинете, молча буравя друг друга взглядом, но наконец послышались голоса и шаги, переходящие на бег. “Боже, пожалуйста, пусть это будут не офицеры”, – взмолилась я, пока стук ботинок о пол становился громче с каждой секундой.

На пороге возник Адам. Он тяжело дышал и выглядел так, будто его только что подняли с постели. Под глазами на бледной коже залегли синяки, острые скулы выделялись на осунувшемся лице. Казалось, парень похудел килограмм на десять с нашей последней встречи. Рельефная грудь прерывисто поднималась и опускалась в прорези широкой белой рубахи, на плечи было небрежно накинуто пальто. Он больше не был таким собранным как на аукционе или в моем сне. Однако подобный вид вовсе не показывал его со слабой стороны. Наоборот, нетерпение, с которым он мчался сюда, страсть, с которой он рушил все барьеры, чтобы вытащить меня из комы, делали его восхитительно опасным. Синий огонь его глаз испепелял зажавшегося в угол врача, обещая скорейшее возмездие.

– Твое разрешение, урод, – сказал Адам, бросая какую-то бумажку прямо в лицо побледневшего мужчины. – Отец подписал несколько минут назад.

Затем он подошел ко мне, пропуская вперед своего спутника, не замеченного мною ранее. Он был почти таким же высоким, как и Адам, но выглядел немного старше и больше. Мышцы игрока в регби бугрились под черной кожаной курткой, правую щеку пересекал длинный сиреневый шрам, показавшийся мне знакомым. Я напрягла память, всматриваясь в эти высеченные из камня черты. С этим человеком стоял Итан на аукционе. Значит, они вместе служат в армии. Я сосредоточилась, пытаясь почувствовать энергию друга, но безрезультатно: я все еще была слаба.

– Нам надо поговорить, – сказал мужчина, обращаясь к врачу.

Они вышли, притворив за собой дверь и оставив нас с Адамом наедине. Парень устало запустил пятерню в короткие шелковые волосы, закрыл и очень медленно открыл глаза. Его взгляд презрительно скользил по палате, пока не остановился на мне.

– Садись, – приказным тоном скомандовал он, указывая на кушетку.

– Не хочу, – настороженно ответила я.

– У тебя кровь идет, – Адам кивнул на мою руку.

Очнувшись, я плохо соображала, а потому выдернула иглу капельницы настолько яростно, что повредила руку. Я даже не заметила этого. Густая красная жидкость тем временем уже струилась от локтевого сгиба к запястью, мелкими каплями усеивая пол. Я ахнула и осела на кровать. Адом ухмыльнулся кончиками пухлых губ и подошел, сжимая в руке перекись и бинт. Его длинные пальцы были обжигающе холодными, но сами прикосновения удивительно трепетными и осторожными. Моя кожа покрылась мурашками, и я отвернулась, пряча внезапно возникший румянец за волосами. Уже год ко мне никто не прикасался кроме Мии и Алана. Место укола обожгло целебным раствором, но я не сдвинулась с места, позволяя чутким рукам колдовать над моей раной.

– Ты принес меня сюда после аукциона? – первой заговорила я.

– Да. Это королевская больница, думал они помогут тебе.

– Почему меня хотели убить?

– Наше маленькое шоу не всем пришлось по вкусу.

– Мне оно, знаешь ли, тоже не понравилось, – с упреком сказала я.

– Да? А вот я был в восторге. Ты могла бы положить весь мир к своим ногам.

– Думала об этом. Но не могла подобрать правильный момент. Ты бы что выбрал: когда меня продавали с молотка или когда вводили в искусственную кому? – я возвела глаза к небу, делая вид, что задумалась.

Адам внимательно изучал мое лицо. Он был так близко.

– Почему решил помочь мне? – прервала я неловкую паузу.

– Разве, заполучив самого сильного велиара, я мог так просто от него отказаться? – парень вопросительно изогнул бровь.

– Похоже, твой отец считает иначе.

– Меня не волнует его мнение.

– Да как же, – усмехнулась я, уверенная, что Адам и пополнить ряды военных решил только потому, что хотел угодить папочке.

Парень ничего не ответил, а лишь продолжил утирать разводы крови на моей руке.

– Ты обладаешь даром внушения. Очень мощным. На отца ты тоже его применил?

– На него не действует ни одна сила, – резко произнес Адам.

– Я не могу находиться рядом с тем, кто может принудить меня делать то, что я не хочу. Завтра ты прикажешь мне убить всех велиаров, и я не смогу не повиноваться твоим силам, – медленно произнесла я, осознавая весь ужас нашего союза. – А что самое страшное, мне хватит способностей их убить.

– У тебя нет выбора. А твое мнение по поводу правильности моих действий меня также совершенно не волнует. Мы не друзья, Лилит. Я купил тебя. Ты мое оружие.

Его слова были холодными, отстраненными, они были призваны задеть, в отличие от его рук, возящихся с перевязкой. Не разобравшись со своими мыслями на этот счет, я решила не продолжать разговор, хотя количество вопросов в моей голове перевалило за двузначную цифру. Когда Адам сделал последний оборот бинта вокруг моего локтя, в комнату вошел его спутник.

– Можем ехать, – кивнул он.

– Идти сможешь? – обратился Адам ко мне.

Я сделала несколько неуверенных шагов в сторону двери, покачиваясь и придерживаясь за стены.

– Я готова ползти, лишь бы убраться отсюда, – пробормотала я, покидая палату, чуть не ставшую моей могилой.

Оказалось, что меня держали в заброшенном крыле больницы, куда кроме врача и его помощницы не допускался никто. На входе в это полуразвалившееся здание стояли два охранника с автоматами наготове. Их лица были такими же суровыми, как и зачинавшийся день. Солнце едва касалось своими лучами неба, пытаясь окрасить его в персиковый цвет, но ночной туман еще не успел окончательно рассеяться и угрожающе нависал над низенькими домами с коричневыми крышами. Воздух был тяжелым и влажным, от чего мои белоснежные локоны тут же начали завиваться и лезть в глаза. На траве поблескивали капельки росы, маня провести рукой по этим сочным зеленым стебелькам. Я не удержалась и наклонилась погладить один. Бархатный лист фиалки пощекотал пальцы, заставив улыбнуться ощущениям, забытым за десять лет нахождения в бетонной коробке. На мощеной дорожке был припаркован автомобиль черного цвета с тонированными окнами.

– Шон, отвезем Лилит в воинскую часть, а потом вернемся в город, у меня есть кое-какие дела. Пусть Итан все ей покажет, – раздавал указания Адам, садясь на заднее сидение.

– Без проблем, – кивнул второй мужчина, занимая место водителя.

Знакомое имя пригвоздило меня к месту, позволив предвкушению от долгожданной встречи разлиться в душе.

– Долго будешь стоять? – поинтересовался Адам, приоткрыв окно.

Я уселась справа от него, вдыхая приятный запах кожаного салона. Наверное, в прошлом мире эта машина стоила целое состояние. Я с интересом вытянулась вперед, изучая четыре серебряных кольца, пересекающих друг друга, на руле. Приборная панель замигала, когда Шон повернул ключ зажигания, а сам автомобиль взревел, лишний раз подчеркивая свою дороговизну.

Я во все глаза наблюдала за открывающимся пейзажем, в то время как Адам, скрестив руки на груди, откинулся в сидении и просто-напросто уснул. Мы стремительно пересекали бывшую столицу Швейцарии, оставляя позади паутину из пыльных улиц, дома из мрачного песчаника, маленькие церквушки и еще закрытые продуктовые лавки. Шон не обращал на меня никакого внимания, словно помимо него и Адама в салоне больше никого не могло и быть. Двигаясь вдоль бирюзовых вод Ааре, я задумалась, насколько был удивителен этот клочок земли. Он пережил ужасную катастрофу: над миром расплылось ядовитое облако, каждый новый ливень выжигал гектары лесов и полей, из-за многочисленных людских смертей приходили в негодность и горели заводы, нефть разливалась по океанам, убивая тех немногочисленных существ, что пережили первый радиационный удар. Но страна уцелела, она стала пристанищем, оазисом для тысяч людей, бережно защищала их и кормила.