– Замечательно! – оживилась мадам Аделаида. – Нам здесь очень не хватает хороших косметологов. Вы же хорошая?

– Все женщины в нашей семье занимаются магией метаморфоз. К тому же я училась в академии Дроу, – Фида сконфуженно поджала губы, умолчав о том, что из академии её выгнали незадолго до выпускных экзаменов.

Они обошли несколько домов, каждый из которых на первый взгляд вполне удовлетворял запросам Фиды. Но в одном из них хозяйка заломила баснословную цену аренды, в другом чердачные духи очень шумно выясняли отношения, в третьем домовой ни в какую не желал пускать сомнительную колдунью, которая способна менять внешность, а значит, обязательно станет прятать у них в подвале опасных преступников. От последнего домика на окраине улицы Фида уже не ждала ничего хорошего, прикидывая возможность перекантоваться на городском вокзале, однако, как только она ступила за порог, внутри что-то ёкнуло.

Здесь тоже был домовой и чердачные духи как во всяком уважающем себя доме, и более того, все трое мирно восседали за круглым столом недалеко от входа, играя в карты. При появлении гостей рыжий, кривоногий и коренастый домовой в длинной телогрейке лишь кивнул мадам Аделаиде, как своей старой знакомой. Та приветливо махнула ладошкой честной компании.

– Сигизмунд, – гнусаво протянула некогда корпулентная дама из числа духов, теперь уже представлявшая из себя лишь объёмный комок эктоплазмы, – чтобы спрятать туза в рукаве, нужно как минимум быть чуточку менее прозрачным.

Сосед, к которому она обращалась, сконфуженно захихикал.

– Прости, дорогая, я никак не привыкну.

– Ты зря заходишь с червей, Сигизмунд, – продолжила она, зачем-то обмахиваясь веером карт. – У тебя неплохая комбинация с дамой пик. Я бы на твоём месте пошла с неё.

– Да, дорогая, – покорно ответил бывший муж, с которым, по всей видимости, дама счастливо скончалась в один день на одной подушке.

– Как же вы мне надоели, – проворчал домовой, откидывая в сторону свои карты и поднимаясь со стула. – Пятьсот лет играем и не можем доиграть партию. Каждый раз одно и то же.

Он вышел из-за стола и неуклюже ковыляя, приблизился к гостям.

– Ну, привет, Аделя, – поздоровался он, упирая руки в боки и переводя ехидный взгляд на изумлённую Фиду. – Новую хозяйку нам привела?

– Если девушка согласится, Римус, – уточнила риелтор. – И тебе доброго дня.

Римус многозначительно кивнул.

– Умеешь в карты играть? – спросил он Фиду вместо приветствия.

– В подкидного только, – промямлила девушка.

– Ну ничего. Мы с ребятами тебя научим. Как звать-то?

– Фида.

– А меня Рокси, – неожиданно выскочила из-за воротника хозяйки сонная зверюшка. Она только что изволила проснуться и выползла из-под тёплого бочка Фиды, готовая к новым знакомствам.

Мадам Аделаида изумилась.

– У вас животное? – спросила она так, будто ей нанесли личное оскорбление. – Почему вы меня не предупредили? Мало кто готов принять жильца с живностью.

– Я не животное! – обиженно простонала Рокси. – Я фамильяр. У каждой уважающей себя и порядки мироздания ведьмы обязан быть помощник.

– Да, но так не делается, любезная Фида. Вы должны были предупредить меня.

– Прошу прощения, мадам, – вступила девушка, которая и впрямь напрочь забыла о питомце. – Совсем вылетело из головы. Но поверьте, Рокси не доставит проблем, она почти постонно при мне. Мебель и обои точно не станет драть, а в туалет она ходит исключительно на улице…

– Я бы попросила не выносить интимные подробности моей личной гигиены на всеобщее обозрение! – негодовал хорёк.

– Ну всё, всё, – оборвал их Римус. – Ты чего завелась, Аделя? Хороший зверь никому не помешает и в хозяйстве завсегда пригодится. Не тушуйся, Фида, так и быть, берём мы тебя вместе с твоим питомцем, – снисходительно заключил домовой. Вот так не Фида выбрала дом, а дом любезно позволил ей поселиться в своих стенах.

Мила – так звали призрака – почти сразу по уходу мадам Аделаиды взяла девушку в оборот. Она показала ей дом, рассказала, что где лежит, и повелела чуть что, обращаться к ней в любое время дня и ночи. На вопрос, кому она будет платить аренду, привидение пояснила ей, что хозяин давно переселился в параллельный мир за три измерения в поисках лучшей жизни, но у него есть счёт в банке, куда следует переводить деньги ежемесячно.

Наблюдая пыльные подоконники и столешницы, Фида сделала вполне логичный вывод о том, что в доме давно никто не жил, а потому она решила отложить поход в муниципалитет до завтра и потратить остаток дня на уборку и вынос ненужного хлама. Лишь на закате, расставив по полкам своего будущего магазинчика ряд симпатичных баночек с нехитрым логотипом, девушка вспомнила, что неплохо бы подкрепиться. Однако, беспощадное время на часах очередной раз указало ей на опоздание. Все магазины города были уже закрыты.

Упав на диван в гостиной с твёрдым осознанием, что она не приспособлена к быту, Фида чуть не расплакалась. В ту же минуту, как из ниоткуда возник Римус и подскочил к ней.

– Чего ревёшь, хозяйка? – недоумённо спросил он. – Вот те здрасьте, только пришла и уже слёзы. Говори, ну? Чего случилось?

– Я так устала, Римус, – простонала девушка, ощущая острую потребность выговориться. – Столько всего произошло за последнее время, что я удивляюсь, как до сих пор держусь на ногах! Меня прогоняли и пытались убить, унижали и обвиняли в том, чего я не делала, я видела то, о чём даже подумать стыдно, и вдобавок ко всему я хочу кушать, а все магазины уже закрыты!

Она закрыла ладошками глаза и зарыдала, а когда, наконец, подняла зарёванное лицо и протяжно шмыгнула, то обомлела. Прямо перед ней на журнальном столике лежал большой медный поднос, на котором исходила паром печёная картошечка с растекавшемся по ней кусочком сливочного масла, рядом красовались румяные котлетки, а в отдельной тарелке поблёскивал аппетитной свежестью салат из сезонных овощей. Фида даже рот открыла от удивления, утираясь рукавом толстовки.

– Как это? – спросила она, переводя изумлённый взгляд на Римуса.

Скрестив руки на груди, домовой смотрел на неё с осуждением.

– Ты, хозяйка вместо того, чтобы рыдать, подошла бы да поинтересовалась, мол, Римус, так и так, кушать хочу, подсоби.

– Но я же не знала.

– Теперь будешь знать. Я ж домовым тут не просто так пятьсот с лишним лет служу, от меня какой-никакой прок есть.

– Ничего себе, никакой, – проговорила девушка, подвигая журнальный столик ближе. – Спасибо тебе. Ты спас меня от голодной смерти.

– Да ну, болтаешь, – отмахнулся домовой. – Зверя-то твоего не надо покормить?

– Не надо! – прокричала с крыльца Роси, смачно чавкая. – Я уже, – она помахала в проёме мышиным хвостом.

– Во даёт, – впечатлился Римус. – А я говорил – полезный у тебя зверь, лучше некоторых кошек мышей ловит. Сработаемся и с ним, и с тобой.

После ужина Мила проводила уставшую девушку в её комнату. Постельное бельё хоть и пахло лежалым тряпьём и требовало, как минимум проветривания, но Фида решила отставить капризы. Какой бы ни была постель, старенькая кровать у стены и весь дом, пребывавший в некотором запустении, теперь у неё была крыша над головой, а главное – никаких шумных соседей. Облачившись в любимую длинную сорочку, Фида хотела было прилечь, но вспомнив кое о чём важном, она вынула из рюкзака смарт-камеру и ткнула на нужную иконку.

– Привет, мам, – ласково поздоровалась она с голограммой, вышедшей ей навстречу.

– Дорогая, ну наконец-то! – мать в домашнем халате и с полотенцем, накрученным на голову, молитвенно свела руки. – Я уже волновалась, где ты, что с тобой. Почему ты так долго не звонила?

– Меня могли выследить, я не хотела рисковать.

– Ох, милая. Как же это всё не вовремя и как несправедливо по отношению к тебе! Ты так хорошо училась!

Фида лишь пожала плечами. Отвечать что-либо очевидное на стенания матушки ей совсем не хотелось.