– Что не так? – вздохнул он. – Я умру?

– Все когда-то умрут, придурок, – Диана погладила подушечкой пальца по первой карте – Родион различил внизу витиеватую подпись "Дурак". Как… символично. – Ты либо сам все прекрасно знаешь, либо тебя виртуозно водят за нос, – она подвинула вторую карту с надписью "Жрица". – И, судя по всему, последнее – более вероятный исход. Тебе встречался в последнее время кто-то, кто… ну, возможно, мог быть… осведомленным? – последнее слово она произнесла так, как будто сама сомневалась в том, что всерьез это произнесла.

Родион проигнорировал пробежавшие от холки до копчика мурашки.

– Это не ответ на мой вопрос.

– Карты тебе его не смогут дать. Во что ты ввязался? – шепотом спросила Диана.

Ах, если бы он и сам знал…

***

Его заперли. Подземная пещера походила на сошедшую со страниц сокровищницу Али-Бабы. Только без сокровищ, но с решетками.

Десятки ящичков шкафа не больше полутора метров были прямо напротив, только руку протяни. Туда бородатый мужик и положил ключ от решетки: словно подразнить решил.

Родион не дотягивался: пара сантиметров, но они все решали.

Паники не было, только раздраженность делила место с нездоровым азартом.

За углом раздавался гул голосов его пленителей.

Как же это все нелепо.

Родион сел на корточки и стал осматривать землю. Может, где-то завалялась палка. И он сможет поддеть ей ящик? Было бы весьма неплохо. Он стал судорожно оглядываться, когда услышал крадущиеся шаги. Родион уверен, не будь он так напряжен и сосредоточен, вряд ли бы различил едва уловимый скрип подошвы о мелкий каменистый грунт.

Родион прижался щекой к холодным прутьям клетки, пытаясь выглянуть за угол. Тени плясали на стене, и все, что оставалось Родиону, это гадать: показалось или нет.

Одна из теней отделилась от прочих, и из-за поворота показалась фигура. Человек оглядывался, крадучись приближаясь к Родиону, пока не оказался прямо перед ним.

Он показался ему до боли знакомым: светлые вьющиеся волосы блестели на свету со спины, но лицо оставалось в тени.

Но даже силуэт отдавался в груди радостным узнаванием.

Родион хотел его окликнуть, имя вертелось на кончике языка.

– Ключ в этом ящике, – ткнул он пальцем в нужный.

Мужчина, замешкавшись на секунду, нашёл ключи и отпер решётку. Та предательски громко скрипнула, но голоса в отдалении не стихли.

Все хорошо.

– Как тебя угораздило? – недоуменно спросили Родиона, и тот пожал плечами. Послышался обречённый смиренный вздох. – Где посылка?

Родион, ни на мгновение не поколебавшись, открыл первый пришедший на ум ящик и достал пакет.

– Вот, – он качнул в руке подарочный пакет с разноцветным букетом радужных конфетти.

Мужчина кивнул:

– А теперь пора убираться отсюда.

Они, согнувшись в три погибели, прокрались к коридору. Мужчина выглянул за угол и махнул рукой, мол, пошли.

Родион уже уверился, что они смогут спокойно уйти, когда за спиной раздалось возмущенное «Эй!», а затем «За ними».

– Бежим!

Родион припустил изо всех сил. Обычно, он так себе бегун, но усталость не наваливалась. И вообще, он чувствовал себя великолепно. Даже нашёл в себе силы спросить:

– Так как тебя зовут?

Мужчина на него возмущенно воззрился темно-серыми глазами, блеснувшими в рябящем от бега свете.

– Сейчас? Серьёзно?

– Так все же? – не отставал Родион. Сейчас это казалось важнее, чем головорезы, севшие им на хвост.

Мужчина раздражённо чертыхнулся и с явной неохотой ответил.

– Виктор.

Они выбежали в лунную ночь, и Родион открыл глаза.

– Черт возьми! – воскликнула Диана. И обессиленно рухнула на стул.

Родион все ещё сидел за столом и медленно моргал, пытаясь сфокусировать взгляд на танцующих, как от ветра, огоньках свечей.

– Я уснул? – отупело спросил Родион. Ему казалось, что его силком вырвали из реальности и посадили в банку мёда – где все пространство липкое и искаженное.

Он помотал головой, стараясь прийти в себя.

– Я тоже так думала, – голос Дианы дрожал. – А потом хотела разбудить, чтобы хотя бы на диван отправить… и не смогла. Я полчаса пыталась, думала, сначала, что вредничаешь, как обычно.

Родион взбодрился от её паникующих ноток в голосе.

– Уже собиралась в скорую звонить. Может, все-таки позвонить?

– Не надо.

– Это ведь… ненормально! Что с тобой?

– Всё в порядке. Мне стоит поехать домой.

– Уверен? – Диана встала и положила ладонь ему на лоб.

Будто бы его состояние объяснялось простой температурой.

Родион запоздало увернулся от её руки. Нет, в этот раз он не станет рассчитывать на её заботу. Особенно, проявляемую из чувства вины. Скорее всего.

– Всё нормально, – он прозвучал раздраженнее, чем рассчитывал. И, судя по искривленному лицу Дианы, она уловила ход его мыслей. – Не беспокойся, я доберусь до дома.

Диана чувствовала, что не имела права настаивать. И хотя бы за это Родион испытывал благодарность.

Приезжать сюда было ошибкой.

– Хотя бы напиши, что добрался до дома, – попросила она, провожая его у порога.

Родион хмуро кивнул, и оба поняли, что он не напишет.

Когда Родион вышел из подъезда Дианы, было три пятнадцать.

***

На работе Родион думал о чем угодно, кроме самой работы. Пару раз он ронял напитки, через один путал заказы и добился того, что на кухне на него уже точили ножи. Уборщица, Нина Павловна, каждый раз завидев его, спрашивала обречённо «Ну что, опять?», а Антон так вообще прожигал убийственным взглядом.

Даже Пашка бурчал из-за очередного неправильно выбитого чека. А Алёна так вообще предлагала пойти отоспаться.

Но в том-то и дело, что Родион не хотел спать. Он выжидал. Почти уверенный, что вот сегодня "Нил" придёт. Или, вернее будет, назвать его Виктором.

Все выходные Родиону снилось, как он разносил разного формата и расцветки пакеты по странным местам. И стоило ему во сне почувствовать флёр реальности и сознательности, как он неизменно просыпался. Недоумевая и прокручивая в голове различные детальки сна, он вертел их с разных ракурсов, пытаясь составить из имеющихся кусочков-образов цельный паззл, который ни в каком варианте не имел логичного вывода.

И тут варианта всего два. По правде, ни один из них не казался Родиону хоть чуточку позитивным. Либо с ним кто-то изощренно игрался и пользовался в своих целях, каким-то невообразимым способом проникая в сны. Либо Родион просто дурел от той жизни, что себе создал, и банально сходил с ума.

Ему жизненно необходимы ответы. Желательно, прямо сейчас. Потому что от своих мыслей он уже потерял нормальный здоровый сон. Во всех смыслах.

Когда дверь кафе в очередной раз открылась, Родион почувствовал триумф, смешанный со страхом. Это был он – "Нил".

«Или Виктор?» – сам же себя одернул Родион.