– Заходит как-то улитка в бар… А, не-не, давай я тебе другой анекдот расскажу. Заходит как-то космодесантник на площадь, а это база. Ха-ха, ну, как тебе?

– Да ты достал.

Голос эхом отозвался от тюремных стен. Чэнь Рэн вздохнул; вот уже как несколько дней он застрял в этой тюрьме, выслушивая беспонтовые – даже не его самого! – анекдоты от сокамерника-инопланетянина. Ос’мат – так он представился – фыркнул:

– Пф. Сам бы рассказал че. Вот у тебя есть истории? Хоть че интересное?

Чэнь Рэн задумался, что интересного в его жизни происходило. О чем бы ему рассказать? Как он «позаимствовал» космолет? Как он оказался в Гуандэ? Или как подрался с Евнухами?

– Есть одна, – сказал он. – Ладно, слушай.

11 дней назад.

– А ну стоять!

Схватившись за стену, мужчина перемахнул через нее и, приземлившись в лужу, резво побежал вперед, оставляя за собой влажные следы. Несколько полицейских гнались за ним, нацелив пушки и выкрикивая приказы остановиться.

Перехватив под мышкой двигатель корабля, он нырнул в тесный переулок и, едва протиснувшись сквозь каменные стены, остановился у неоновой вывески. Светящиеся полосы света привлекли его внимание и, мельком оглянувшись, он забежал внутрь. Шумная хип-хоп музыка ударила по ушам, скрывая его от преследователей и дождя. Чэнь Рэн протискивался сквозь толпу, а танцующие тела постоянно стучали о двигатель. С трудом пробравшись в центр зала, Чэнь Рэн оглянулся и, подойдя к бару, наконец смог отдышаться. Неоновые отблески падали на лицо молодого мужчины, подчеркивая тонкий профиль.

Чэнь Рэн махнул рукой:

– Один виски.

Бармен «отрекошетил»:

– Пятьдесят юаней.

Чэнь Рэн пошарил по карманам бронебойного жилета и, вытянув пару купюр, бросил на стойку, оглядываясь в сторону толпы. Бармен бросил недовольный взгляд, но, ничего не сказав, молча налил в стакан виски.

Бар отличался от тех, которые он видел до этого; он был достаточно узким и тесным, где могло поместиться всего человек пятьдесят. Хотя возможно так казалось только из-за царящего полусумрака; проекторы света танцевали по толпе и полу, соединяясь с музыкой. Чэнь Рэн обернулся к стойке, чтобы сделать глоток, когда его внимание привлек человек у стены возле барной стойки. Раскинув руки на спинке дивана, молодой мужчина вальяжно восседал на нем, расставив ноги. По обе стороны от него танцевали две девушки, изгибаясь телами. Однако его взгляд выражал отнюдь не удовлетворение: скопление такого количества безразличия, презрения и холодности он еще не видел. Чэнь Рэн едва успел сделать глоток, когда услышал громкоговоритель, перебивающий музыку:

– Выходи и никто не пострадает!

Черт. Эти придурки как-то увидели, что он здесь. Чэнь Рэн отпил глоток, скрывая нервное лицо за стаканом и постарался принять самое спокойное выражение. Но не прокатило. Бармен бросил на него взгляд и впервые сказал что-то, кроме требования денег:

– Тебя зовут?

– Ха-ха, – Чэнь Рэн судорожно отпил глоток и улыбнулся. – Что за предубеждение? Я обычный гость.

И ведь не повезло ему скосить взгляд. Он заметил, как парень на диване скользнул взглядом по залу и, наткнувшись на него, лениво дернул головой в сторону выхода. Да как они быстро все поняли?

Чэнь Рэн обаятельно улыбнулся и покачал головой. Неа.

Показательное очарование сработало, и мужчина на диване что-то показал жестом бармену, который, кивнув, достал из-за барной стойки громкоговоритель и кинул тому в ответ. Поднеся громкоговоритель ко рту, на весь зал раздался громкий и ленивый голос, а музыка стала в разы тише:

– Он сказал вам пойти нахрен.

Поперхнувшись, Чэнь Рэн округлил глаза, но ничего не сказал. Человек на диване снова махнул головой, приказывая уйти, но Чэнь Рэн опять покачал головой; с легким раздражением бармен произнес:

– Уходи. Он прогоняет тебя.

– Спасибо, но я откажусь.

– Да ты вообще знаешь, кто он?

Чэнь Рэн показательно изогнул бровь. Тогда бармен продолжил:

– Эксцентричный Монах. И это его бар.

Наверное, это имя должно что-то значить, но Чэнь Рэн понятия не имел; он помахал бокалом перед его носом:

– Я уже заплатил за напиток. Прости, но мне придется остаться.

– Сами идите нахрен, – послышалось из громкоговорителя на улице.

В тот же момент его голос перекрылся выстрелом из пуль, и Чэнь Рэн быстро соскочил со стула, скрываясь за барной стойкой. Толпа разом пригнулась, кто-то что-то выкрикнул, а кто-то просто спрятался. Бармен выбрался из-под барной стойки и под градом пуль отворил задние двери, выводя людей. Чэнь Рэн спрятался за стойкой, прижимая к груди двигатель, и осторожно выглянул из-за нее. Град пуль не прекращался; Эксцентричный Монах, наконец, встал с дивана и, раздраженно цокнув, выхватил пушку, прижавшись к стене.

– Что за хрень ты устроил? – его взгляд был направлен точно на Чэнь Рэн. Тот виновато улыбнулся:

– Мне жаль, – нет, ему не было.

Монах прицелился и выпустил несколько пуль, снова прижавшись к стене; ответные выстрелы не заставили себя долго ждать.

– Вот обмудки.

Двигаясь по периметру, он подошел к дверям, следуя за ним, Чэнь Рэн случайно задел рычаг. В этот момент что-то нещадно стало пищать, и Монах резко отворил дверь, открывая встречный огонь. Полицейские по ту сторону разбежались, но будто только этого и ждали – несколько человек сразу же ввалились в бар, и Монах резко двинул к выходу, Чэнь Рэн – за ним.

Стоило им пересечь порог бара, как за спиной раздался взрыв, и ударная волна отбросила мужчин в сторону; послышался вой сирен, и несколько патрулей прибыло на место. Мужчины побежали в переулок и рванули вперед по улице, пока за их спинами валил дым и вой сирен.

Они пробежали несколько улиц, прежде чем завернули за дом отдышаться.

Монах глубоко вздохнул и ровно сказал:

– Ты разъебал мою хату. Как платить собираешься?

Чэнь Рэн не знал, что на это ответить, потому что он никак не планировал гасить долг. Подумаешь – минус бар. Жалко, что ли?

– Извини, приятель, но у меня ничего нет.

– Предлагаешь следовать за тобой по пятам, пока не оплатишь долг?

– Ужасная, ужасная идея.

– Только не говори, что ты беглый преступник.

Чэнь Рэн улыбнулся:

– Я добропорядочный гражданин.. и добрый преступник.

Лицо Монаха даже не дернулось:

– Это должно меня утешать?

– Нет, это должно тебе греть душу.

Бросив взгляд ему на руку, Монах спросил:

– Они гонятся за ним?

Покрепче перехватив двигатель, Чэнь Рэн самодовольно улыбнулся:

– А то. Лучший в своем роде – HF-314.

Правда, затем он вспомнил, что это не те вещи, которыми стоит хвалиться. Задержав взгляд на аппарате, Монах сказал:

– И зачем ты стащил это? Попросить не мог?

Как будто он мог!

– Не люблю просить.

Вой сирен раздался совсем рядом; послышался топот ног – полицейские приближались, и двое людей рванули снова. Коротко оглянувшись, Монах заметил толпу:

– Да какого хера их столько? Ты кто-то важный?

Даже если все это было из-за двигателя HF-314, преследователей было слишком много. Логично было предположить, что либо они гонятся именно за Чэнь Рэн, либо он стащил ее из крайне важного места.

– Аээ, ха‐ха давай попозже об этом, ладно?

В этот момент раздался звук, похожий между воем сирен и сигналом тревоги. Пробежав еще несколько улиц, Монах резко остановился и указал на стоящий у столба байк. Прикинув, что это отличная идея, Чэнь Рэн согласился, но задал резонный вопрос:

– А у тебя ключи есть?

Это был отличный байк. Поношенный, со стертыми колесами – но корпус сверкал и блестел. Монах ничего не ответил; вместо этого он свистнул и через несколько секунд раздался лай собаки. Черный доберман выскочил из-за угла и, недолго думая, вцепился зубами в противоугонную цепь. Этот бедный пес мог бы разбить себе все зубы, но удивительным образом трос разбился – и, вильнув хвостом, собака снова скрылась за домом. Чэнь Рэн присвистнул: