Ключицы, затем мягкая плоть под ними, глубокое декольте и, наконец, соски моей сестры.

Я застыл, мое тело задрожало.

Было слишком темно, чтобы разглядеть их розовый цвет. Но они были там — маленькие соски Сэмми, в дюймах от моего лица.

Мой разум перестал работать, тело двигалось само по себе.

Рука коснулась ключицы моей сестры, медленно спустилась по груди, по зефирно-мягким сиськам. Я почувствовал, как по моему телу пробежала дрожь, когда кончики пальцев провели по соскам Сэмми.

Если бы я мог, я бы засадил ей прямо сейчас.

Мой член был тверже, чем когда-либо прежде.

Если бы я не боялся нарушить транс, я бы обхватил Сэмми за талию трахал бы ее в сиськи и кончил бы ей на лицо — пометил бы ее как свою.

Но я не мог. Не рискуя всем.

Как бы я ни хотел — как бы ни хотел — вогнать свой член в Сэмми, я не мог рисковать… пока.

Тем не менее, мне нужно было кончить. И я не собирался упускать эту возможность. Сэмми, моя прекрасная, идеальная сестра, была рядом со мной. Голая.

Как я мог не воспользоваться ею, чтобы снять напряжение?

Медленно, осторожно, я протянул руку, взял одну из нежных рук сестры в свою и провел ею под одеялом к своему члену.

Когда ее пальцы коснулись моего ствола, я чуть не кончил там и тогда.

Ее рука в моей, я взял свой член — теплые пальцы Сэмми обхватили его — и начал медленно поглаживать его.

Волны удовольствия грозили захлестнуть меня, но я сдерживался.

Другая моя рука потянулась, обхватила одну из огромных сисек сестры и начала массировать и лапать ее.

Блаженство.

Я находился в состоянии чистого блаженства.

Единственное, что могло сделать этот момент лучше, это если бы Сэмми не проснулась и не решила снять меня с себя и ее голова опустилась под одеяло, рот готов к ублажению и наслаждению.

Одна эта мысль довела меня до грани оргазма.

Я наклонился вперед, не раздумывая, взял сосок Сэмми в рот.

И я кончил.

«Проснись, соня», — сказал музыкальный голос.

Я открыл глаза и увидел стоящую надо мной Сэмми, одетую в школьную форму. Она улыбалась, излучая красоту с ее милого лица.

Мне потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, где я нахожусь.

Комната Сэмми. Ее кровать.

Я подскочил, осознав, что все еще голый.

Сэмми засмеялась.

«Я пойду приготовлю завтрак», — сказала она мне. «Не затягивай с этим».

Когда она вышла из комнаты, школьная юбка развевалась и колыхалась при каждом шаге, воспоминания прошлой ночи нахлынули на меня.

Ожидание. Использование руки сестры, чтобы кончить. Вкус ее соска у меня во рту. Уборка после этого в моей брошенной одежде. Сейчас она лежала на полу, засохшая сперма окрасила ее.

К счастью, Сэмми, похоже, ничего не заметил.

Я откинулся на кровати, часть меня хотела ухмыляться, смеяться и наслаждаться победой. Но другая, более тихая часть меня чувствовала противоречие.

Было ли использование руки Сэмми, когда она даже не знала об этом, такой уж большой победой? Конечно, я получил возможность прикоснуться к ней, почувствовать ее, снова увидеть ее обнаженной, даже попробовать на вкус часть ее тела, но было ли то, что я сделал, действительно так здорово?

Чувство вины бурлило внутри меня.

Я отодвинул ее в сторону, проигнорировав.

Использовать Сэмми — это не то, чего я хочу. Нет, я хочу, чтобы она любила меня, желала меня — чтобы она хотела заняться со мной сексом. Убедить ее, что трахать ее брата — это нормально, даже возбуждающе и романтично.

Я поднялся с кровати, достал телефон из кармана брюк.

Низкий заряд батареи, отлично. Обычно я ставил его на зарядку на ночь.

Я открыл заметки, начав набирать мысли для следующего шага в моем плане.

Если бы я мог заставить Сэмми поговорить о мастурбации, ее сексуальных желаниях и фетишах, это было бы здорово. Если бы я смог убедить ее действительно мастурбировать и кончать пока я буду рядом, было бы еще лучше.

Несколько часов спустя я сидел в своей комнате, уставившись на экран телефона, который заряжался. Микрофон ASMR стоял передо мной и записывал.

Я сделала глубокий вдох, слова на экране телефона подстегивали мои мысли.

«У однояйцевых близнецов точно такая же генетика. Они идентичны, вплоть до их сексуальных желаний. Близнецы, разлученные при рождении и нашедшие друг друга в дальнейшей жизни, часто обнаруживают, что их брат или сестра выбрали партнера того же типа — телосложения, роста, внешности, карьеры — что и они сами».

Насколько я знал, это могло быть правдой.

«Генетическая идентичность означает, что они, по сути, один и тот же человек. Скорее копия друг друга, чем что-либо еще. Так что если однояйцевый близнец увидит, как его брат или сестра мастурбируют, это совершенно нормально — это ничем не отличается от того, чтобы увидеть себя мастурбирующим в зеркале. В конце концов, это один и тот же человек».

Логика интересно действует на загипнотизированный разум.

До тех пор, пока что-то имеет смысл — даже если при более глубоком рассмотрении это оказывается совершенно нелогичным и полной чушью — загипнотизированный разум примет это. Загипнотизированный разум, в конце концов, не мог анализировать и искать логику — только принимать или отвергать ее. Пока то, что я говорил, звучало логично и имело достаточный смысл, разум Сэмми принимал это.

«По этой причине однояйцевые близнецы не против смотреть, как мастурбируют другой. Некоторые даже мастурбируют вместе, давая друг другу советы и подсказки, чтобы оба могли получить еще большее удовольствие».

А теперь прыжок — часть ложной логики, которую разум моей сестры либо примет, либо отвергнет.

«Даже неидентичные близнецы — близнецы, как ты и я, которые ближе и больше связаны друг с другом, чем кто-либо другой, — ведут себя одинаково. Теоретически, для одного из нас было бы совершенно нормально и приемлемо видеть и наблюдать, как другой мастурбирует».

И отсюда не потребуется много времени, чтобы сделать так, что вместо того, чтобы трогать себя, мы будем трогать друг друга.

А дальше…

Все, что мне нужно было сделать, это зайти к ней. Выяснить, где и когда она любит теребить себя пальцами, и просто подойти к ней во время этого действа. Любила ли она массировать себя в душе после ежедневной пробежки? Любила ли она делать это перед тем, как собираться в школу? Или когда она возвращалась домой сразу после школы?

Ночью она этого не делала, это уж точно.

Хотя то, что она спала рядом со мной голая, было замечательно, прекрасно. Но это была далеко не моя конечная цель.

Скорее, это была закуска.

Вкус грядущих событий.

Я собирался трахнуть Сэмми. Вогнать в нее свой член, заставить ее стонать мое имя, просить о большем. К тому времени, когда я закончу гипнотизировать сестру, она будет полностью принадлежать мне. Она даже не взглянет на другого парня — и уж точно не подумает о нем.

Она была моей. Просто она еще не знала этого.

Я был близок. Я чувствовал это.

Начиная с того, что мы были очень близкими братом и сестрой, и заканчивая тем, что спали обнаженными в одной постели. Я был почти у цели — осталось преодолеть всего несколько препятствий, и все, чего я когда-либо хотел, будет моим.

Что меня останавливало?

Я проводил дни, думая об этом. Часами, часами, часами терялся в раздумьях, рассматривая все возможные варианты, которые только мог придумать.

Может быть, ее разум отвергает откровенно сексуальное программирование?

Засыпала ли она до того, как трансы были полностью запущены?

Перестала ли она слушать мои записи, не сказав мне об этом?

Последнее было пугающей перспективой.

Если бы она вернулась к другим ASMR-аудиоклипам — тем, которые она нашла в Интернете и тому подобное, — у меня не было бы возможности загипнотизировать ее снова. Я был бы навсегда заблокирован от ее сознания.