***

– А ты знаешь вообще, что такое «Петергоф»? – спросил Женя, когда они уселись в поезде друг напротив друга. Поезд был переполнен. Кира думала, что им придется стоять весь путь, но Женя нашел два свободных места рядом с другими пассажирами.

– Парк фонтанов.

– Не совсем. Петр Первый курировал строительство Кронштадтской крепости на острове Котлин. В пути ему нужно было где-то отдыхать, и для этих целей построили Петергоф. Только через несколько лет Петр возвел там дворец с фонтанами и сделал из него резиденцию для летнего отдыха и приема зарубежных гостей.

Мимо них прошел мужчина с огромной сумкой и задел плечо Киры. Она поморщилась и потерла ушибленное место. Женя встал, жестом попросил Киру подвинуться – между ней и девочкой лет двенадцати еще было свободное пространство – и сел возле прохода.

Женя уставился на голые коленки Киры. Она надела белую футболку с изображением мультяшного кота, спортивные короткие шортики, носки разной расцветки – один носок был розовым, а другой зеленым – и собрала волосы в пучок.

– Не слишком ли ты холодно оделась? – Женя нахмурился. Когда они встретились в коридоре отеля, он продумывал маршрут и периодически критиковал себя за решение сопровождать Киру, поэтому не обратил внимания на ее внешний вид.

– На улице двадцать два градуса, – она недоверчиво выгнула брови. – Как тебе не жарко в кофте?

– Питер находится на севере, так что здесь довольно прохладный воздух.

– Но сейчас-то тепло, – Кира пожала плечами.

Они были полными противоположностями. Женя, который надел джинсы, футболку и толстовку с молнией и еще умудрился свернуть в маленькую сумку дождевик, старался всё планировать заранее, а Кира же жила настоящим моментом и предпочитала не утруждать себя переживаниями о будущем. С одной стороны, Женя завидовал ее спонтанности, ведь постоянный контроль над ситуацией вытягивал из него много сил, с другой же стороны, переживал, как бы такая безответственность не довела ее до беды.

Через полтора часа они оказались на месте. Кира ловко протиснулась через длиннющую очередь за билетами и выскользнула из нее с широченной улыбкой, демонстрируя Жене две заветных бумажки в поднятой руке. Женя отметил, как удивительно они дополнили друг друга: он продумал быстрый и удобный маршрут, а она помогла им в кратчайшие сроки пробиться через турникеты.

– Между прочим, фонтаны Петергофа признаны самыми роскошными в Европе и в мире, – отметил Женя, когда они вошли на территорию дворцово-паркового ансамбля, но Кира уже не слушала его и вырвалась вперед, готовая к столкновению с неизведанным. Женя не стал подстраиваться под ее скорость. Если она захочет, то подождет его. Он не может идти быстро, так как спешка заставляет его нервничать и путает мысли. Женя привык всё делать медленно и внимательно осматривать разворачивающиеся перед ним события и пейзажи.

Кира остановилась перед Большим дворцом – красивым желтым зданием с голубой крышей и белыми карнизами – и, запрокинув голову, осмотрела его.

– Это тут принимали гостей? – Кира достала из рюкзака телефон, отошла на пару шагов от дворца и сделала несколько фотографий.

– Да. Кстати говоря, во Вторую мировую его взорвали, и он был практически полностью разрушен. Часть экспонатов вывозили в другие города, другую закапывали.

Кира отошла еще подальше, не заметив группу людей, движущихся плотной стеной в ее сторону. Женя мигом очутился возле Киры, положил руку ей на спину и мягко отодвинул. Кира удивленно выпучила глаза и растерянно пробормотала:

– Спасибо.

Затем она двинулась к каскаду фонтанов, располагающемуся прямо перед дворцом. Кира протиснулась к каменной ограде, положила на нее локти и приподнялась на цыпочках, любуясь открывшимся перед ней прекрасным сооружением. Вниз тянулись две массивные лестницы, по которым стремительно стекала вода. По бокам каждой ступеньки были установлены позолоченные скульптуры персонажей из древнегреческой мифологии и вазы. Внизу располагался бассейн, в центре которого возвышалась статуя Самсона, разрывающего пасть льву. Бассейн уходил в длинный канал, соединенный с морем.

– Давай спустимся вниз, – предложил Женя.

Кира вылезла из толпы, хмуро вглядываясь в экран телефона, и продемонстрировала его Жене.

– Жалко, что нельзя попросить людей снизу отойти и дать мне сделать красивую фотографию.

Женя поддался вперед, чтобы рассмотреть получившийся снимок. По его мнению, вышло неплохо. Так как они стояли на возвышении, люди снизу казались маленькими точками, теряющимися на фоне величественных статуй и ровно посаженных деревьев по всему периметру канала.

Пока Кира делала фотографии с разных ракурсов, Женя внимательно рассматривал каждую статую. Ему нравилось наблюдать, как солнечные лучи подсвечивали позолоту. Благодаря им, фонтан и дворец, возвышающийся на заднем плане, казались сияющими. Женя закрыл глаза и вслушался в шум стремительно несущейся воды. В детстве он очень любил это место. Так как забираться в фонтаны запрещено, Женя приближался к ним, насколько возможно, и охлаждался случайно пойманными брызгами. Под конец прогулки почти вся его одежда промокала насквозь, поэтому приходилось высыхать на солнышке.

– Можешь меня щелкнуть? – Кира сунула Жене под нос телефон.

Женя вздрогнул и на автомате взял его. Когда он встретился с Кирой взглядом, она почему-то усмехнулась. Он поджал губы. Кира постоянно находила в его поведении что-то забавное и смеялась над ним. Раньше ему казалось, что она делала это специально, чтобы заставить его смутиться и поднять себе настроение, но потом он понял: Кира даже не догадывалась о его отношении к ней. Это подтвердила и Надя, у которой Женя отважился поинтересоваться, есть ли у Киры парень. Лучше бы Надя проболталась, и Кире стало стыдно просить у него конспекты, прижимаясь носом к его щеке. Или у нее, наоборот, заболело бы горло от смеха?

Женя сфотографировал Киру напротив фонтана. Кира взялась за лямки рюкзака, расставила ноги по ширине плеч и широко улыбнулась. Жене очень нравилось, что она не пыталась встать в соблазнительную позу и не просила его сто раз переснять, потому что под подбородком появилась дополнительная складка или что-то в этом роде. Кира вообще не переживала о своей внешности. Неярко красилась, всё время носилась в кроссовках, штанах и растянутых футболках, вечно съезжающих с плеч и оголяющих лямку топика. Она редко надевала платья, но при этом всегда была красивее всех. Кира даже в путешествие приехала не с огромным чемоданом, набитым нескончаемым количеством нарядов, а со спортивным рюкзаком.

– Приведи меня к своему самому любимому фонтану! – Она убрала в карман шортов телефон и заправила за ухо выбившиеся прядки волос.

– Мне больше всего нравится этот, – Женя кивнул на Большой каскад, который они только что разглядывали.

Кира обернулась и отметила:

– Да, очень красивый.

– Он прославляет победу России в войне за выход к Балтийскому морю. Например, вот этот фонтан, – Женя указал на Самсона, – называется «Самсон, раздирающий пасть льва». Он посрамляет поверженного противника.

– А я думала, что фонтаны строили для красоты и в них нет никакого глубинного смысла, – Кира пожала плечами и еще раз осмотрела весь фонтан сверху вниз. – Неужели даже вот эти лягушки снизу о чем-то рассказывают? – Она скептически выгнула бровь и указала на двух лягушек, установленных на угловых выступах основания каскада.

– Конечно. В античных мифах есть история о том, как богиня Латона, мать Аполлона и Афродиты, долго скиталась по свету и зашла в ликийскую деревню, чтобы напиться воды. Ликийцы посмеялись над ней и замутили источник. Латона разгневалась и превратила их в лягушек. В Петровскую эпоху этот миф связали с Северной войной. Под обращенными в лягушек ликийцами подразумевали шведов, которые кичились непобедимостью своего оружия, но были повержены.

– Вот это да! Поехала бы я сюда одна, никогда бы про это не узнала! – Кира приоткрыла рот от удивления.