Ирочка всхлипнула.

— Анют, дай Ире стакан воды, — попросил я.

Секретарь кивнула. Отошла к рецепшену, взяла графин, налила воды в стакан и протянула помощнице.

Ирочка, ладошкой смахнула блестящие дорожки на лице, и дрожащей рукой взяла стакан. Глотнула и закашлялась.

— Ань, справишься сегодня сама? Я смотрю, Ира в плохом состоянии, — уточнил я. — Может, отпустим её до завтра?

— Конечно, — кивнула секретарь. — Справлюсь, конечно.

— Не надо, Михаил Дмитриевич. Я в порядке. Просто впечатлительная очень, — пролепетала помощница. — Это пройдет.

— Точно? — я внимательно глянул на девушку.

— Т-точно, — чуть запнувшись, подтвердила Ирочка. — Я справлюсь.

— Хорошо, — кивнул я. — Раз так оставайся. Посиди тут пока. Анна — за мной.

В кабинете я сразу направился к своему столу. Уселся кожаное кресло, откинулся на широкую спинку. Секретарь осталась стоять.

Указал глазами на стул напротив.

— Присаживайся.

Девушка кивнула и осторожно присела на самый краешек.

— Рассказывай, что тут происходило.

— После покушения на Ашота Ервандовича, много народу приехало, — доложила секретарь. — Из прокуратуры, какой-то пузатый милицейский полковник, другие офицеры. С ними всеми Дмитрий Федорович общался. Заходили двое, удостоверения показывали. Оба капитаны — Александр Смирницкий и Владимир Гришин. Спрашивали, кто из руководства на месте, когда вы приедете. С ними Олег Владимирович общался, но они от него ничего не добились. Он сразу заявил, что ничего не видел и не знает. Александр Анатольевич тихо уехал вместе с родней Ашота, узнав о нашествии милиции и прокуратуры. Сказал, у него на мусоров и каких-то дворников, аллергия.

Я улыбнулся.

— Дворники — это прокурорские, — просветил девушку. — По фене. И у нашего Сани на них, учитывая его бурную молодость, действительно аллергия. Впрочем, пообщаться он мог, но видимо пока не захотел. Дальше.

— Левон Суренович, когда передал, что они забрали Ашота домой, очень просил к нему заехать, — продолжила доклад Анна. — Сказал, это срочно, и очень важно.

— Раз просил, заеду, — кивнул я. — Тут кое-какие дела закончу и как только, так сразу. Значит так, Анна, первое. Сюда скоро приедет Владимир Александрович Гусинский. Ты уже, как я понял, с ним познакомилась?

— Конечно, — фыркнула секретарь, — Очень настырный и нагловатый, всюду свой шнобель сует, все ему знать надо. Правда, надо признать, вежливый, не хамит. Но все равно противный. Тут пытался в бумагах покопаться, я его в пешее эротическое путешествие послала. Потом в бухгалтерию направился, но там Тамара Аркадьевна и Елена Петровна очень быстро его обратно выпихнули.

— Ань, это человек товарища Шмелева, — мягко заявил я. — Подготовь приказ, о назначении Владимира Александровича заместителем директора «Ники».

Я чуть коснулся указательным пальцем губ, многозначительно глянул вверх. Секретарь понятливо кивнула и молча смотрела, как я взял ручку и начал торопливо писать.

— Проследи, чтобы у него не было никаких проблем, — продолжил громко вещать я. — Он жаловался, что его тут встретили в штыки. Это надо прекращать, вводите Владимира Александровича в курс дела, отвечайте на его вопросы, предоставляйте документы.

Поставил последнюю точку и подвинул лист бумаги к секретарю.

«Анна, бумаги ему и Дмитрию Федоровичу показывайте, но о черной кассе, настоящих планах нашей компании, которые я с вами обсуждал, деньгах и схемах, не отраженных в документах, категорически ничего не говорить!!! И об открытии „ОСМА-банка“ ни слова. Бухгалтершам я скажу, но и ты напомни. Если какими-то темами заинтересуются, рассказывайте, но не слишком подробно. Лишней инициативы не проявляйте, будут спрашивать, отвечайте, демонстрируйте готовность сотрудничать, но пусть чувствуют, вы это делаете по необходимости. И засвети Гусинскому приказ о назначении, невзначай. Если спросит, скажи, я распорядился подготовить. Но до отъезда я так закручусь, что забуду его подписать. А там видно будет».

— Надеюсь, ты проконтролируешь, чтобы Владимир Александрович получил всю необходимую информацию и начал вливаться в рабочий процесс? — я многозначительно прищурился.

Анна оторвала взгляд от листа.

— Конечно, Михаил Дмитриевич, лично за этим прослежу, — ответила она серьезно, но в глазах плясали ехидные искорки. — Всех начальников отделов предупрежу, о новом замдиректоре.

— Вот и отлично, — ухмыльнулся я. — И ещё. Оповести бухгалтерию, директоров, начальника кадров, в половине седьмого, ориентировочно, у нас совещание. Я сейчас уеду к Левону Суреновичу, пообщаюсь с ним, а вечером приеду. Пусть меня обязательно дождутся.

— Хорошо, Михаил Дмитриевич, сделаю, — кивнула Анна.

— Перекусить в нашей столовке не хочешь? Говорят, у Василия Игнатьевича бифштексы отличные осталась.

— Спасибо, но, — начала секретарь, увидела, как я одними глазами показал на выход, и сразу исправилась. — Конечно, Михаил Дмитриевич, с удовольствием.

— Вот и отлично, — улыбнулся я. — Попроси, Сергея Петровича, чтобы минут через пятнадцать к нам присоединился. Покушаем в дружеской компании, пообщаемся в неформальной обстановке.

— Как скажете, Михаил Дмитриевич, — согласилась Анна, — Сейчас позвоню ему с приемной.

Я вежливо пропустил секретаря и уже собирался закрыть дверь, как вдруг на рецепшене требовательно заверещал телефон. Затем раздался голосок Ирочки:

— Приемная директора кооператива «Ника» слушаю вас. Да, хорошо.

— Михаил Дмитриевич, тут какая-то женщина звонит. Говорит: вы с нею недавно общались. Она вас ещё до дома ранним утром подвозила. Хочет сказать пару слов, — сообщила помощница.

Я непроизвольно напрягся, сразу поняв, кто находится на другом конце провода.

— Ирочка, переведи на мой номер, — попросил девушку.

— Сейчас, — пообещала Ира.

Показал Анне ладонью «мол, подожди чуть в приемной». Закрыл дверь, подошел к столу и снял трубку:

— Слушаю.

— Привет. Узнал? — в низком бархатном голосе женщины явно слышались нотки кокетства.

— Конечно, — усмехнулся я. — Как я могу забыть ту, которая подарила незабываемые впечатления?

— Что у вас там происходит? — с нотками любопытства поинтересовалась Леди. — Первый раз звонила, только девушка взяла трубку, шум, гам, чьи-то вопли, выстрелы. И трубку сразу бросили. Такое впечатление, что война началась. Вы там кино снимаете? Или учения по боевой подготовке проводите?

— Ерунда, не обращай внимания, — отмахнулся я. — Чем обязан?

— Я разговаривала с начальством. Твои условия принимаются, — торжественно объявила оперативница. — Пусть все решит следствие и суд.

— Вот и замечательно, — довольно ответил я. — У тебя всё?

— Да, — после секундной паузы откликнулась Леди.

— Тогда пока, — попрощался я.

— Пока.

Мне показалось, или у оперативницы проскользнули разочарованные нотки. А чего, она, собственно, ожидала? Что я после всего произошедшего приглашу её на свидание? Обойдется.

В столовой нас встретил, улыбающийся Василий Игнатьевич. Ранее он работал поваром в одном из московских кафе. Не ужился с руководством. Когда мы объявили конкурс на вакансию заведующего столовой и главного повара, Игнатьевич сразу выиграл, приготовив безумно вкусные отбивные «по-французски», салат «Цезарь» и парочку сладких десертов. Я платил ему и другим работникам столовой хорошие деньги, позволял закупать на рынке любые продукты, экспериментировать и создавать кулинарные безумства, с одним условием — все сотрудники «Ники», «ОСМЫ-авто», «НКТ-сервиса» должны быть довольны блюдами и сервисным обслуживанием. Игнатьевич полностью оправдал ожидания. Кормил он так, что многие менеджеры предпочитали проводить деловые встречи с клиентами именно в столовой. В этом был свой расчет. После дегустации различных вкусностей, подобревшие оптовики и покупатели, приобретавшие одежду, машины и программы, легко подписывали выгодные нам контракты. Разумеется, встречались среди них и прожженные дельцы, которых никакими яствами не размягчить, но в большинстве случаев такая тактика работала…