— Так чего же вы поперед батьки в пекло прёте? — холодно усмехнулся комитетчик. — Вам же все популярно объяснили. Это наши люди. И не надо рыть слишком глубоко.

— Мне за державу обидно, — серьезно ответил опер. И так сказал, что я сразу поверил.

— Причем здесь держава? — раздраженно осведомился Дмитрий Федорович.

— При том, — Гришин сжал челюсти и, чеканя каждое слово, пояснил. — Не должны по столице бандиты с автоматами бегать и по людям стрелять. Я — опер. Мое дело их ловить и сажать. Мне наплевать на ваши делишки, о чем вы с начальством договаривались, мне важно ублюдков поймать, чтобы никого из обычных граждан не подстрелили.

«А мужик хорош», — оценил я. — «Говорит искренне. Идейный. Вот такие мне и нужны. Надо с ним потом навести мосты».

— Более того, я даже практически уверен, что знаю тех, кто расстрелял машину, и как вы говорите, пытался ограбить кооператив, — заявил Гришин. — Год назад создали следственную группу по поимке банды Барина, работавшей в Москве, Ленинграде, Киеве и Риге. И меня, как одного из лучших московских оперативников привлекли к поиску преступников. Банда Барина обладала огнестрельным оружием. В их арсенале как раз имеется МП-40, точно такой же, как и засвеченный в двух эпизодах нападения на вашу фирму и покушении на директора. По картине преступлений, похоже, что это их рук дело. После экспертиз, будем знать точно. Если это Барин, то вы даже не представляете, с кем столкнулись. Я немного проясню ситуацию. Прежде всего, расскажу о фигурантах. Главарь банды — Барин, он же Владимир Иванович Баринов — бывший карточный катала, попросту говоря, шулер, обувавший лохов на катранах. Располагал сетью агентов, подводивших к нему очень жирных клиентов: теневиков, руководящих работников торговли, общепита, партийных деятелей. За сеанс, в течение вечера или ночи, мог выиграть от нескольких десятков до пары сотен тысяч рублей. Но однажды ему сильно не повезло. Есть в Сочи такой вор — Автандил Георгадзе, среди блатных его знают, как Авто Батумский. Его когда-то Барин крупно обыграл. На восемьдесят тысяч. Карточный долг святое, пришлось отдавать. Но злобу вор затаил. С помощью своего дружка Тенгиза Абхазского организовал подставу, подвел к Барину опытных людей и уличил шулера в нечистой игре.

«Как тесен мир. И Абхаз здесь тоже засветился», — сделал отметку я, продолжая с невозмутимым видом слушать милиционера.

— Чтобы замять дело ему пришлось раскошелиться на сотню тысяч, но играть на катранах дальше было нельзя, — продолжил опер. — А Барин привык жить богато и красиво. К моменту ухода из шулеров, он уже был «мокрушником». Девятнадцатого мая восемьдесят пятого на одной в Баку был найден мертвым известный игрок и уголовник — Вова Француз. Три пулевые ранения — в грудь, живот и руку. По информации агентуры — за два месяца перед смертью он проиграл миллион Барину. Деньги отдавать отказался наотрез, обвинив шулера в нечестной игре. Сам готовился завалить оппонента, но тот успел первым. Ходят слухи, что шлепнул его лично Барин из левого «ТТ», который потом сразу выбросил. Когда бывший катала лишился возможности играть по-крупному, начал формировать собственную банду.

К нему прибились Пика, беспредельщик, отлично владеющий ножом, Бизон — бывший прапорщик, уволившийся из армии и отсидевший по уголовной статье, ныне покойный Самсон. Чуть позже присоединились Дикий и Варька — та ещё парочка. До знакомства с Бариным они пробавлялись грабежами, потом убили председателя колхоза, с целью завладения деньгами и машиной.

Банда Барина приобрела известность в криминальном мире, как мокрушники и беспредельщики. Они заставили о себе говорить, как об опасных людях, всегда добивающихся своих целей. Барин с компанией действовали в Ленинграде и Москве, выполняли заказы на убийства, грабили евреев, уезжающих в Израиль, кооператоров, выползших на свет во время в «Перестройки» цеховиков и теневиков. Прославились своей жестокостью. Убили ленинградского кооператора — Самойлова, его жену и восьмилетнюю дочку. Перед смертью их всех пытали, заставляя сдать тайники с валютой и ценностями. Девочке отрезали три пальца, чтобы надавить на отца. Совершили заказное убийство другого коммерсанта. Позвонили, под видом оптовика, Пика пошел в кабинет на переговоры, воткнул шило в печень, вышел, сказал секретарше, что директор попросил не беспокоить и спокойно ушел. Пистолет-пулемет МП-40 в наших делах засветился дважды. Полгода назад из него расстреляли охрану при похищении сына крупного ленинградского цеховика, а два месяца назад уложили бизнесмена, продававшего за бугор редкоземельные металлы. Поверьте, если банда Барина хочет до вас добраться, они доберутся, и ваши охранники их не остановят. Когда похищали Рината, сына Амира Бейкташева, они поймали на выезде из гаража машину с водителем, убили его, оттащили в лес, бросили в овраг и присыпали ветками.

Дикий, похожий на него комплекцией, переоделся в черный костюм жертвы, нацепил солнцезащитные очки. Ринат уже знал об угрозе и отсиживался в снятом частном доме. С ним постоянно находились трое вооруженных громил-охранников, нанятых отцом-цеховиком.

К приехавшей машине он вышел, ничего не подозревая, в сопровождении своих бойцов. Сел рядом с водителем. Пика, лежавший сзади за спинками передних сидений, сразу набросил удавку. Дикий, и притаившийся за деревом у дома напротив Барин расстреляли охранников из пистолета и МП-40.

Пара секунд и три трупа. В живых не осталось никого. Подобных дерзких операций у них хватает. Эти ребята мыслят нестандартно и всегда творчески подходят к решению своих задач. Они работают на свою репутацию, чтобы платили много, боялись и не даже не думали обманывать.

— Наверняка, вы так подробно рассказали о Барине, которого я не знаю, и надеюсь, никогда не узнать, с определенным смыслом? — прищурился я.

— Конечно, — подтвердил опер. — Мы за Барином и его дружками уже три года охотимся. Повторю: ваши делишки меня абсолютно не интересуют. Я не ОБХСС. Мне важно этих мразей поймать и отдать под суд. Они убили моего товарища Сережу Перова, я застрелил Самсона, остальным тогда удалось уйти. Поэтому я всех наизнанку выверну, чтобы до них добраться. Если имеете информацию по банде и заказчикам, рекомендую все честно, без утайки, рассказать. Говорю откровенно, в присутствии Саши Смирницкого, он меня давно знает, и в курсе, что я всегда держу слово: если вы можете помочь выйти на заказчика и банду Барина — буду благодарным. Земля круглая — сегодня вы поможете нам, завтра мы — вам. Если откажете, тогда не обижайтесь. Придется отвечать. И плевать на хотелки начальства. Я, конечно, против Конторы ничего сейчас не сделаю, скандал устраивать не стану, но копать продолжу. И рано или поздно, неискренность выйдет вам боком.

— Спасибо за информацию и подробное разъяснение, — поблагодарил я. — К сожалению, при всем уважении к вам, мне пока нечего сказать.

— Уверены? — Гришин впился в меня глазами.

— На все сто процентов, — спокойно подтвердил я.

— Я вас предупредил, — процедил опер.

— Я услышал.

Минуту мы стояли, глядя друг на друга, я с каменным лицом выдержал давящий взгляд опера.

Так товарищи, — вклинился между нами Смирницкий. — Мне нужно снять с вас показания. Где будем общаться в нашей милицейской машине или у вас в приемной?

— Давайте в машине, чтобы далеко не ходить, — решил я.

В приемной меня встретила встревоженная Анна и заплаканная Ирочка.

— Вы уже знаете, Михаил Дмитриевич? — первым делом спросила секретарь.

— О покушении на Ашота и смерти Саши? — уточнил я и дождавшись ответного кивка, продолжил:

— Конечно. В какую больницу его увезли?

— В Первую, Пирогова, — выпалила Русина и сразу тороплива добавила. — Но он уже дома. Левон Суренович звонил. Ашоту там оказали первую помощь, а потом родня вместе с вашей охраной его забрала. Сейчас коммерческий дома у деда, под охраной. Рана вроде пустяковая оказалась, просто кожу пуля содрала. Саша его спас ценой своей жизни. Собой закрыл.