– Я так люблю тебя… – прошептала Кай, положив одну руку на его голову, а пальцами второй поглаживая колючую щёку, и Макс томно прихватил её губы своими, собирая с них и впитывая это признание, как живительную влагу, жизненно необходимую посреди пустыни одиночества, по которой он бродил без неё долгие годы.

– Не вижу свою жизнь без тебя… – порывисто выдохнул он, утопая в полыхающих оливково-зелёных глазах, дурманящих его с самой первой ночи. – Моя чарующая ведьма…

– Макс…

И они оба двинулись навстречу друг другу, спеша утолить отчаянную жажду и потребность быть вместе.

Прикосновения становились жёстче, впиваясь в разгорячённую кожу и давая возможность почувствовать друг друга ближе и острее, тяжёлое дыхание перемешивалось, а окружающее пространство гудело, как вокруг высоковольтных проводов, которыми они переплелись так крепко, что казались единым целым. Руки Макса были везде, терзая грудь и бёдра Кай до сладостной боли, пальцы то потирали чувствительные соски, то спускались между ног, заставляя её всё больше изгибаться под ним, и Кай не могла не вторить ему, положив одну ладонь на его горло, не давая ему и шанса разорвать жадные поцелуи, а второй впиваясь в его спину, оставляя ногтями красные дорожки страсти.

– Я дурею от тебя… – шептал Макс, вдыхая с её губ чувственные стоны, а Кай, раскрываясь для него всё больше, теряла связь с реальностью, уже не представляя, где заканчивается сама, а где начинается он. Только кипящее вожделение, нарастающее с каждым новым толчком, будто пронизывающим её насквозь. Голова кружилась, как в центрифуге, в ушах шумела бурлящая по венам кровь, а ощущения становились одними на двоих, сжигая обоих, пока Кай не рассыпалась взметнувшимися искрами – яркими, слепящими, трескучими – и не обмякла в его руках, не имея ни малейшего представления ни кто она, ни где находится. Не помня себя от растёкшегося не только по телу, но и по чувствам наслаждения.

Пришла в себя она, свернувшись клубком в объятиях Макса, который одной рукой невесомо поглаживал её по плечу, а второй мягко разминал её ступни.

– Не думала, что ты помнишь об этом… – промурлыкала Кай, утыкаясь носом в его шею, и Макс хмыкнул, потирая её маленькие пальчики.

– О том, что после оргазма у тебя немеют ноги? Это одно из многого, что я точно никогда о тебе не забуду.

Не сдержав счастливую улыбку, Кай сильнее прижалась к нему, ощущая под ладонью успокаивающееся биение его сердца. Её же собственное готово было вырваться из груди от переполняющих её чувств. Всё было слишком хорошо, чтобы поверить в это в одно мгновение, но и не верить было невозможно. Ведь они вместе были настолько же реальны, как и запах Макса, которым она не могла надышаться. Такой же, как и семь лет назад, когда они только познакомились. Уже давно до чёртиков родной и создающий ощущение дома, в который она наконец смогла вернуться.

А комната? Да хрен с ней с той комнатой. И эта, бывшая спальня Анны и Ника, им прекрасно подойдёт.

В тот вечер они ещё долго не давали друг другу уснуть, а на следующий день проспали до полудня. И будь воля Кай, она спала бы и дальше, если бы над её ухом не раздался насмешливый шёпот Макса:

– Если ты не перестанешь так сладко тереться о меня, то все сегодняшние планы полетят псу под хвост.

– Мы разве на сегодня что-то планировали? – чувствуя бёдрами возбуждение Макса, Кай потянулась, изгибаясь ему навстречу, и развернулась к нему лицом, запуская руку под одеяло, которое они вчера всё-таки принесли сюда. – Не помню никаких планов.

– Вообще-то там был целый список, – рассмеялся Макс, перехватывая её пальцы, пробирающиеся под резинку его боксеров. – Завтрак, перенос вещей из старых комнат сюда, пробежка, а потом мне нужно будет приготовить тебе что-нибудь поесть перед отлётом, чтобы завтра ты не сидела голодная, пока меня не будет.

– Еду я могу и заказать, чтобы не тратить на это время, – фыркнула Кай, продолжая ластиться к нему. Отрываться от него, такого тёплого и крепкого, когда за окном сыпал снег, не было никакого желания. Да и тело, разморённое ночными безумствами, приятно ныло, буквально требуя продолжения. – А пробежка… Ричард что-то говорил вчера о запрете физических упражнений.

– Не путай их с кардионагрузкой. Она тебе необходима для постепенной разработки повреждённого лёгкого и адаптации новых тканей.

Кай недовольно закатила глаза и откинулась на спину. Ну да, новые искусственные ткани, которые Ричард использовал для восстановления нанесённого пулями ущерба. Ещё одна разработка их биохимической команды, помогающая агентам быстрее вставать на ноги. После подробного рассказа о ней Кай почувствовала себя практически киборгом. Спасибо, хоть не титановые пластины или какие-нибудь высокотехнологичные импланты.

– Не вредничай, – нависнув над ней, Макс оставил лёгкий поцелуй на её щеке, а выпутавшись из одеяла, оттолкнулся от постели и направился в сторону ванной. – К тому же ты сама просила меня помочь тебе побыстрее вернуться в строй. А пока нам доступны только пробежки. И я с удовольствием составлю тебе компанию.

* * *

Жизнь завертелась в почти привычном ритме, давая возможность Кай снова почувствовать себя живой. И если бы не наложенные на неё ограничения, она была бы абсолютно счастлива. Но то были мелочи, на которые она старалась не обращать внимания. Они совершенно не стоили того, что у неё уже было. Макс, с которым они впервые жили вдвоём, как самая настоящая семья, Ник и Анна, встречи с которыми стали регулярными, позволяя отвлечься от рутины, курсы пилотирования, на которые Кай записалась в тот же день, когда её выписали из больницы. Это было ей не только до жути интересно и практично для дальнейшей работы, но и помогало заполнить время, пока Макс был занят работой, а она сама не могла вернуться даже к привычному графику тренировок. На ближайший месяц ей оставили только бег и стрельбу. И не было ничего удивительного в том, что Кай освоила программу Джетикса в два раза быстрее, чем предполагалось по регламенту. Слишком много свободного времени у неё было. А становиться наставником для младших агентов она не собиралась. Преподавание было не для неё. Хотя порой она с удовольствием приходила на некоторые занятия Макса, вставляя какие-нибудь комментарии или помогая ему, если тот об этом просил.

В феврале они на неделю летали во Францию, где провели не только День влюблённых, смеясь над приторностью этого праздника, но и день рождения Кай, спрятавшись ото всех, кто хотел её поздравить. Это не изменилось – ей по-прежнему не нравилось чрезмерное внимание. И просто вдвоём гулять по заснеженному Парижу, а вечером устроиться в небольшом уютном ресторанчике было самым лучшим, о чём Кай могла мечтать. Вернувшись же в Америку, она первым делом направилась на обследование к Ричарду, правда, слабо надеясь хоть на какие-то послабления в режиме.

* * *

– Как насчёт того, чтобы подраться, детка? – войдя в их спальню после утренних лекций, Макс кинул на покрывало рулоны боксёрских бинтов, и Кай, валяющаяся на кровати с планшетом, с удивлением обернулась к нему. Она настолько погрузилась в изучение текущих дел Агентства, что даже не сразу поняла, что он только что сказал.

– Ты в кои-то веки решил нарушить правила? – вздёрнула она бровь, скептически рассматривая его довольное лицо. Сколько бы она ни пыталась уговорить его пустить её в тренажёрный зал или хотя бы немного увеличить ей нагрузку, Макс был непреклонен.

– Я только что от Ричарда. Он изучил твои последние анализы и разрешил приступать к более активным тренировкам. Так что, если вдруг ты готова вспомнить, как быть полноценным агентом, а не фитнес леди, я полностью в твоём распоряжении.

Несколько секунд Кай переводила недоверчивый взгляд с него на лежащие рядом бинты, а потом вскочила с кровати и, смеясь, влетела в его раскрытые объятия. Только он знал, насколько её изводило это бездействие. Всем остальным она не показала ни капли своего недовольства, смиренно принимая своё состояние.