– Когда вы продали билет этой пожилой женщине?

Мужчина повторил свой рассказ.

– Не позднее среды.

– Дайте мне тот билет, – сказал Штром своему подчиненному, который быстро достал билет из конверта и подал его лейтенанту.

Штром перевернул его и прочитал проштампованную дату: 28 мая, 15 часов 45 минут!

– Пятница! Если бы я знала это раньше! – воскликнула я. – Теперь вам нужно ещё попробовать выяснить, где была в это самое время, в пятницу во второй половине дня, миссис Гэр. Позвоните миссис Халлоран. Она сейчас в доме на Трент-стрит.

Штром спросил своего сержанта:

– Разве это уже не установлено?

– Нет, лейтенант. Я пытался узнать о том, покупала ли она билет, а не о том, что она его не покупала! Так далеко я пока не заходил.

– Ах, лучше помолчите! – Штром бросился к телефонной будке и пробыл в ней довольно долго. Вернувшись наконец, он лишь коротко сказал:

– Итак, это тоже сделано.

Затем он поблагодарил кассира.

– Мне ещё кажется важным тот факт, что миссис Гэр купила только один билет, – сказала я.

Штром задумчиво посмотрел на меня.

– Если бы вы сами не были под подозрением, миссис Дакрес, я принял бы вас на работу. Что у вас ещё на уме?

– Будет ли Кистлер…

– Кистлера как раз в эту минуту освобождают.

– Тогда, значит, миссис Халлоран знала…

– Конечно. Она готова поклясться на чем угодно, что в пятницу во второй половине дня была вместе со своей тетей. Она помогала ей собираться в дорогу. И миссис Уэллер подтвердила это.

– Тысяча благодарностей! Ведь Кистлер срочно нужен у себя в офисе!

– Кистлер должен расплатиться с вами за адвокатские услуги! А позвольте спросить, что ещё вы намереваетесь предпринять?

– Меня все ещё занимает то, что миссис Гэр купила только один билет.

– Это совсем неважно. Вероятно, миссис Халлоран купила свой сама.

– Вовсе нет! Она говорила мне, что билет дала ей миссис Гэр. И именно в четверг во второй половине дня. Следовательно, это должно означать, что…

– …что миссис Гэр вовсе не имела намерения ехать в Чикаго.

– Именно так! Она намеренно купила только один билет. Она была не из тех женщин, которые дважды проделывают путь к вокзалу, чтобы купить два билета. Она ведь сильно хромала и вообще, была не очень подвижна. Кроме того, она вовсе не ощущала себя отъезжающей. Иначе она, вероятно, приготовила бы свой билет, когда подошла со своей племянницей к турникету. Нет, у неё было намерение отправить миссис Халлоран одну.

Штром взял меня подругу. Вокруг уже собралась довольно значительная толпа, люди с любопытством глазели на меня и на обоих полицейских.

– Пойдемте – нам нужно побеседовать, – сказал Штром и повел меня из здания вокзала к своей машине.

– Куда, лейтенант? – спросил водитель, когда мы подошли.

– Оставайтесь пока на месте.

Мы устроились на заднем сиденье.

– Это совершенно не соответствует образу жизни миссис Гэр – взять и внезапно поехать в Чикаго, – начала я.

Штром некоторое время сидел молча, опустив голову, затем посмотрел на меня и кивнул:

– Да – пока все верно. Я теперь тоже начинаю верить, что старая женщина вовсе не хотела уезжать! А для чего, как Вы полагаете, она разыграла весь этот спектакль?

– Чтобы поймать этого шпиона в своем доме. Вероятно, она подозревала мистера Халлорана.

– Повторите, пожалуйста, ещё раз, что сказала миссис Гэр, когда вы рассказали ей об этом постороннем незваном госте.

Я выполнила его желание. Вспоминая об этом, я была поражена тем, что миссис Гэр совершенно точно знала, кто тогда выходил из подвала, так как после этого у неё состоялось бурное объяснение со своей племянницей, и миссис Халлоран долгое время не появлялась в доме. А затем вдруг старуха позвонила миссис Халлоран и предложила ей эту поездку в Чикаго. Вероятно, она хотела поймать мистера Халлорана на месте преступления.

– Вы здесь сочинили очень красивую версию, миссис Дакрес. Вы, кажется, не слишком высокого мнения об этом Халлоране!

– Я нахожу его отвратительным!

Штром рассмеялся.

– Мне он тоже мало симпатичен. Однако все это ещё не является доказательством того, что старую женщину убил он. Следует также принимать во внимание и то, что миссис Гэр, может быть, хотела выследить кого-то другого. Она ведь не доверяла никому!

– Это верно.

– Тогда остановимся на этой версии. Если эта старуха так боялась шпионов, значит, она должна была что-то скрывать.

– В этом у меня нет ни малейшего сомнения.

– Мы тщательно обыскали комнату миссис Гэр. Единственное, что мы смогли найти, были два ключа от банковского сейфа. Мы открыли этот сейф и нашли её завещание, бумаги на управление капиталом, документы на её дом и тому подобное. Она оставила свое состояние… – Он покосился на меня.

– Я знаю, миссис Халлоран рассказала мне об этом.

– Я ведь кое-что повидал в своей жизни, – но это, пожалуй, самое ужасное! Какая ирония судьбы! Но, как бы то ни было, мы, естественно, предположили, что она должна была владеть значительным капиталом, и обыскали дом сверху донизу.

– Нашли что-нибудь?

– Да. Пятьсот шестьдесят восемь долларов – почти все мелкими купюрами, которые были спрятаны в разных местах. Даже в пианино под струнами! Большую их часть мы нашли в нижнем ящике её комода в каморке под лестницей. – Он умолк.

– Это ведь, в сущности, не очень значительная сумма, не правда ли? Во всяком случае, по сравнению с тем капиталом, находящимся под опекой, с которого назначены годовые проценты.

– Конечно! Но я держу пари, что там больше ничего нет. И банковского счета она тоже нигде не имела.

Он внезапно очень оживился.

– Итак, миссис Дакрес, теперь вы убедились в том, что полиция работает тщательно?

– Конечно, но все-таки мне очень хотелось бы знать, умерла ли эта старая женщина или была убита.

Он перевел это в шутку.

– Да, миссис Дакрес, тут вы меня поймали! Должен признаться, – я сам этого не знаю. Во всяком случае, она не была застрелена, ни отравлена. – Он громко рассмеялся. – Если на самом деле хотите послушать, побеседуйте с нашим полицейским патологоанатомом. Он собирается делать вскрытие трупов этих кошек! Аппетитное занятие, особенно с той кошкой, что ожидала потомства!