– Ну, милый фей… Я не знаю, как долго нам придётся оставаться вместе, но мы могли бы сделать это максимально приятным. Если ты мне расскажешь побольше о твоем мире, то я перестану задавать глупые вопросы…

– Твоём мире.

– Прости, что??

– Этот мир уже стал твоим миром, – он тяжело вздохнул и спросил: – Что ты хочешь знать? – его глаза смотрели в мои. Они утратили золотое свечение, словно бы устали. Может, и правда устал? Может, переход через Завесу отнял его силы или сражение с кучей теней? А может, стоит сбежать, пока он уставший?!

– Во-первых, если я фея, как мне получить свои крылья?

Он вытащил кинжал из ножен и начал подбрасывать в воздух, позволяя ему несколько раз крутануться, прежде чем поймать. Его глаза ни разу не посмотрели на летающее оружие, продолжая гипнотизировать меня.

– Ты просто должна сказать: «Я, Арианна, заявляю о своём праве крови по рождению».

– И всё? – вопросительно подняла бровь, но вместо того, чтобы что-то сказать, пожала плечами. Что ещё хуже случившегося может случиться?

– Я, Арианна, заявляю о своём праве крови по рождению, – я подождала несколько секунд. Ни вспышки света, ни игры на арфе. Ни один луч света не падал на меня, как это принято в фильмах. – И это все? Без фанфар?

Он поджал губы и покачал головой.

– Нет. Люди научили тебя нетерпению. Впрочем, ты скоро заметишь перемены.

– Хорошо, следующий вопрос. Куда мы пойдём после того, как ты решишь, что тот Стражник не появится?

– Для начала нам нужно замаскировать твой запах человека. Ты настолько провоняла ими, что даже самый слабый воин клана найдёт тебя.

– Мне нравится мой запах, спасибо.

Фей раздражённо покачал головой и демонстративно зажал свой нос.

– Твой запах, Арианна. У тебя очень отчётливый уникальный запах. Это происходит от смешения кровей и уникального человеческого опыта. Всякий раз, когда ты используешь силу, ты оставляешь запах позади, и его можно отследить. Что-то вроде собаки, писающей на дерево.

– Ты только что сравнил меня с собакой, писающей на дерево? – переспросила я.

– Это хорошая человеческая аналогия, – он пожал плечами.

– Ты когда-нибудь раньше вообще разговаривал с девушкой? Или придворных фей не учат манерам? – спросила я, покачав головой.

– Я делал гораздо больше, чем просто говорил, Арианна. Я давным-давно понял, что женщинам действительно все равно, что ты говоришь им, пока делаешь то, чего не могут другие мужчины. Поэтому перестал заботиться об их нежной чувствительности.

– Ну, фейский мачо, у меня есть для тебя новости. Большинство женщин, которых я знаю, заботятся о том, что мужчины говорят им.

Он ухмыльнулся мне.

– Какая женщина устоит, когда дело доходит до подходящего мужчины с подходящей внешностью и нужным количеством власти? – спросил он, выгибая брови, каким-то образом сохраняя это раздражающе сонное выражение.

– Только не я, – резко ответила, устав от его явно женоненавистнического взгляда.

Арианна

Что же, если он хотел убедить меня, что молчать лучше, чем разговаривать с ним, то он достиг своей цели. С раздражением встала с травы, чувствуя, как парень поднялся на ноги вслед за мной, его чёрный плащ лежал кучей на земле. На фее была чёрная рубашка и брюки в тон. Крепкий, сильный и опасный мужчина с острыми клыками и способностью управлять туманами. Он смотрел на меня со странным выражением, зачаровывая.

Под этим взглядом я чувствовала себя беспомощной и мне не хотелось прерывать наш зрительный контакт.

Неожиданно Двейн дотронулся до моей щеки, проведя пальцами вниз по моей шее, к ключице. Его прикосновение было подобно молнии, которая зажгла моё тело волнением, томлением и странной силой. Я хотела его прикосновений.

– Я думаю, что ты такая же, как и все женщины, – прошептал мне на ухо и отстранился, приводя меня в чувство.

– Ты применил ко мне магию!

– Нет, – сказал Двейн, накидывая плащ. – Никакой магии не было. Ты бы уже умоляла меня поцеловать тебя и даже больше, если бы я применил к тебе магию.

Я не могла ничего доказать, но уверена, что фей использовал магию. Потому что никогда ещё не чувствовала себя так раскрепощённо.

– И как я могу доверять твоим словам!? – отшатнулась от него, взбешённая тем, насколько уязвима. Но Двейн не угрожал, просто уселся на траву, прислонившись спиной к дереву, уставившись на то место, где мы вышли из завесы. – Ну, и молчи!

Я решила прогуляться, не в силах находится рядом с этим несносным тёмным существом, заодно пытаясь осмотреться и успокоить бушующие во мне чувства. Но, сделав несколько неспешных шагов, побежала.

Бег всегда помогал мне очистить разум, а мягкая трава под моими босыми ногами казалась чудесным ковром. Оглянувшись на Двейна, который пристально следил за мной, но не делал никаких попыток догнать, побежала быстрее. Он просто знал, что мне некуда бежать. Я одна в его мире. А по пятам идут наёмные убийцы. Совсем не уверена, что Двейн не один из тех, кто желает моей смерти.

Я закрыла глаза и услышала тихое жужжание какого-то насекомого, шелест высокой травы, а ещё уловила еле слышный аромат лаванды и роз. Внезапно совсем рядом со мной раздалось громкое фырканье. Сразу же открыла глаза и увидела, как близко оказалась к единорогу. Хотя… он совсем не напоминал единорога, которые были описаны в сказках. Стоящее рядом со мной существо было массивным и в то же время быстрым, с лоснящейся чёрной шерстью и… оно смотрело на меня с такой ехидной усмешкой, какой не увидишь на морде лошади. Фей говорил, что существо называется Пука, но мне это имя ни о чём не говорило.

Существо снова фыркнуло и ударило копытом по земле.

В детстве я брала уроки верховой езды и знала, что шарканье копытами по земле и фырканье – простое предупреждение о том, что ближе подходить нельзя.

Я развернулась и побежала назад к фею. Несмотря на всё его отношение, Двейн был самым близким человеком… феем в новом мире. Он ясно дал понять, что убивать меня не собирается, по крайней мере, пока я не сыграю запланированную мне роль. И если фальшивый единорог решит напасть, Двейн будет единственной надеждой на спасение.

Мысли об огромных копытах и остром роге подстегнули бежать быстрее. Бросила взгляд назад, отметив, что конь несётся на мне, стуча копытами по земле и поднимая за собой облако сверкающей пыли.

– Помогите! – закричала я, посмотрев на Двейна, который все ещё сидел у дерева. Единорог с каждой секундой приближался все ближе и ближе, а фей даже не двигался. Он просто уставился на меня, прислонив голову к стволу и положив руки на землю.

Я чувствовала, что могу задохнуться в любой момент, но продолжала бежать, не желая, чтобы острый рог сказочного существа пронзил меня. У моих ног начало формироваться туман и сильные руки, заключили в объятия; одна рука обхватила талию, а другая – зажала рот, заглушая крик.

– Помолчи, Арианна, – голос Двейна раздался над ухом, пряча меня в плотном тумане, что я даже не могла рассмотреть свои руки.

Тяжело дыша, прислушалась, услышав грозное ржание и фырканье, копыта снова застучали по земле. Двейн спас меня от столкновения с существом. Как он так быстро добрался до меня?

– Тебе не стоило подходить к нему, – сказал Двейн, выталкивая меня из тумана к все том же дереву.

– Откуда мне было знать, что фальшивый единорог будет таким агрессивным? Мог бы и предупредить! – укоризненно спросила я, уперев руки в бёдра, хотя меня все ещё трясло от столкновения со смертью. Лошадь никогда бы так себя не повела. Возможно, она и бросилась бы на меня, но не преследовала бы. С другой стороны, у лошади не было гигантского рога на голове, чтобы забодать раздражающий предмет.

– Ты не спрашивала и это не единорог, – ответил он, пожимая плечами. – Правило номер один, Арианна. Всё в Мире фей агрессивно, и практически все постараются убить тебя.

– Ты убил его?

– Нет. Их трудно убить. Особенно когда они в стаде, а они почти всегда в стаде. Он молод, и сейчас брачный сезон, так что он, вероятно, пытается найти кобылу для разведения. Старшие самцы в его стаде не подпустили бы такого молодого жеребца, как он, даже близко к своим кобылам. Я никогда бы не остановился здесь, если бы увидел стало, но одинокий молодняк не так уж и опасен. Он недостаточно изучил магию, чтобы справиться со мной, – Двейн улыбнулся, и теперь его глаза казались ещё более затуманенными, как будто его зрачок начали закрывать почти прозрачные облака.