— Ты имеешь что-то против? — удивленно спросил Бес.

— Н-нет. Уже нет.

Как я могу быть против? Мои принципы давно глубоко похоронены под табличкой «Выжить». Я собиралась молча допить свой завтрак, обед или ужин, пока не заметила в зеркале заднего вида довольную ухмылку Гвоздя.

— Ну и какая вкуснее?

Я прервала наш зрительный контакт, не собираясь отвечать на его вопрос, который вгонял в краску. Мое сиденье чуть прогнулось вперед под тяжестью веса охотника.

— Стефи, расскажи. Или кровь на вкус вся одинаковая?

Меня передернуло от его «Стефи», но продолжала настырно смотреть в окно, попивая свое пропитание.

— Избавьте меня от подробностей.

— Не будь такой неженкой. — Гвоздь откинулся обратно, проводя рукой по своей лысине. — Бес, от какого вампира ты еще узнаешь такие подробности? Ну же, Стефи…

— Ни каких «Стефи»! — Огрызнулась я, не выдержав, но спустя секундную паузу, в которой глаза Гвоздя расширились от небольшого шока, добавила смягчившись, — Просто — Стеф. Пожалуйста.

— Окей… Стеф. Ну так что? — Он почесал бороду.

Оставшееся кровь в пакете незаметно закончилась, как и надежда, что я смогу избежать ответа на этот вопрос.

— Отличается. Кровь Дока вкуснее… — Фраза прозвучала на одном дыхание.

Имело ли смысл им рассказывать, что стоит первой капли его крови попасть на кончик языка, как я теряла себя. Она имела особо сладкий вкус, словно это и не кровь вовсе, а медовый нектар с добавлением легкой кислинки и огромной порции отборного наркотика. Он дурманит разум, подчиняет себе всё тело. Чувство экстаза разливается по венам, и кажется вот-вот ты достигнешь пика, высшей точки удовольствия.

— Я слышал, что вампиры могут пить кровь друг друга. И это будет сродни сексу. — Гвоздь не унимался, разбавляя нашу поездку все более пикантными вопросами.

— Так … — Бес тяжело выдохнул. — Я больше ничего не хочу про это слышать.

Поблагодарив мысленно Беса, мои напряженные до этого момента плечи наконец-то расслабленно опустились. Только теперь перед глазами ярким воспоминанием стоял момент из той хижины.

По коже, что навсегда сохранила память о его нежных, но настойчивых прикосновений, поползли мурашки. Чувство, когда мужские пальцы впиваются в твое бедро до синяков - его отметин, притягивая к себе как можно ближе, на сколько это вообще возможно – прекрасно. Ты ощущаешь его желание быть с тобой, обладать тобой и не смеешь этому противиться, ведь это взаимно.

Меня кусали лишь однажды- в ночь обращения. Но я могу представить, как бы это сделал Док. Горячее и глубокое дыхание у шеи, что начинает изводить сладкой пыткой. Губы у ключиц, что, оставив невесомый поцелуй, впиваются зубами. Но боль тут же заглушена, зализана, нейтрализована ядом, что находился в его деснах.

Низ живота наполнился желанием. Я поерзала на месте в попытке уменьшить жар между ног. И прислонилась лбом к оконному стеклу, думая, что это остудит меня.

Снег, что шел уже несколько часов, огромными хлопьями успел покрыть макушки высоких сосен, дорогу и крышу продуктового магазина, которого я уже видела сегодня.

— А разве мы здесь уже не проезжали?

Бес утвердительно кивнул и свернул на бездорожье.

— Мы сделали небольшой крюк, чтобы достать вам еды.

В зеркале заднего вида не отставая ехала за нами знакомая машина. Два красных глаза не моргая наблюдали за нами. За мной. Это волновало до учащения пульса и пугало до дрожи в коленках.

— Так... Куда мы едем?

— Клан оборотней Хейзел. Вторая по силе община после клана Виктора Бейлиш. После смерти вожака, на его место по праву крови пришёл сын. Лео и его двоюродный брат теперь там всем заправляют.

— И почему они должны нам помочь? — Я нахмурила брови, не понимая, по какой причине оборотни должны пойти против своих.

— У Лео зуб на Виктора. Говорит, он убил его отца.

Мой рот открылся от шока и также быстро захлопнулся, не имея больше вопросов.

Мы подъехали к двухметровым воротам из темного дуба и таким же забором. Бес вышел из машины и направился к ним. На электронном небольшом экране, прикрепленному к самому дереву, появилось чье-то лицо.

— Да не переживай ты так, — Гвоздь в дружеском жесте хлопнул меня по плечу.

— Тебя там никто не съест. Наверное, — он усмехнулся, оставив после своих слов послевкусие из сомнений.

Наверное, было весело наблюдать за молодым вампиром, который по собственной воле и глупости отправляется в логово оборотней. Но оборотни и вампиры враждуют лишь в книжках и фильмах. Правда ведь?

Бес вернулся, и мы снова тронулись вперёд, когда ворота стали разъезжаться в стороны. Перед нами открылся вид на множество небольших домиков - срубов, разбросанных хаотично, стоящих в ряд по обе стороны.

Глаза раскрылись от шока.

Это напоминало обычную деревню современного типа или общину. Как только наша машина оказалась на их территории, жизнь здесь застыла. Все взгляды были устремлены на нас, отражая полное недоверие и опасение.

На улице было немало мужчин, женщин. Большинство из них имело смуглый оттенок кожи, и на них не было тёплых курток - что так не свойственно для зимы. Дети пытались что-то слепить из того небольшого количества снега, что успело выпасть. Я не ожидала увидеть здесь столько ребятишек. Неужели они все оборотни?

Всё это было таким... Нормальным. Если бы не черный огромный волк, стоявший прямо перед нашей машиной, тем самым перегородив путь. У них с Бесом возникла какая-то перепалка глазами, в которой читалась явная неприязнь к друг другу.

Посмотрев в окно, я поймала на себе взгляд рослого мужчины. Вокруг него прыгал мальчишка лет семи, тыкая пальчиком в нашу сторону. Я решила помахать ребенку и улыбнуться, но это было ошибкой. Ответом послужил недружелюбный рык отца, который уже прятал мальчишку за свою спину. Небольшая дрожь пробила от вида его клыков. И сползла немного вниз по сиденью, укутавшись в плед, чтобы не привлекать к себе лишний раз внимания. Тем временем черный оборотень сдался и, презрительно фыркнув, отошел от машины.

Мы двигались медленно вдоль дороги к самому большому дому. Сруб был трехэтажный с несколькими небольшими балкончиками и панорамными окнами по всему третьему этажу. На широком крыльце нас уже ждал мускулистый темноволосый парень в одних шортах и майке.

Не хотелось выходить из машины по двум причинам. Первая – я все же была скрыта от любопытных глаз. Вторая – встреча с Джереми.

Закрытыми глазами нащупав ручку двери, быстрым движением открыла её, чтобы не было возможности отступать. Выйдя из машины, я заметила, что за нами собралось, наверное, полдеревни. Преимущественно это были мужчины. Видимо готовые защищать и отстаивать свое в случае опасности.

Найдя Бурого, я быстро последовала за ним, стараясь идти как можно ближе, желая раствориться и стать тенью этого огромного мужчины.

Мурашки, беспорядочно бегающие по коже время от времени усиливались в тех местах, которые прожигал чужой взгляд. Он поднимался по лестнице, отставая всего на несколько ступенек, как бы я не старалась ускориться.

Тот парень, что встретил нас, пожал руку Бесу и открыл входную дверь, придерживая её, чтобы все вошли внутрь. Продолжая и дальше держаться Бурого, я быстро нырнула в проход.

Какая же я трусиха.

Устроившись за спиной охотника, я наконец подняла глаза, не сумев отказать в себе в желании осмотреться. Наша компания остановилась в прихожей, не зная куда идти дальше.

Внутри все выглядело просто, но уютно. На стенах висели рамки с фотографиями, где застывшие навсегда моменты хранят улыбки хозяев дома. Было много снимков, где двое мальчишек дурачатся на камеру. Им года четыре – сидят в огромной песочнице и один кормит другого песком. Семь лет – идет борьба за велосипед. Двенадцать – они вместе запускают воздушного змея. Пятнадцать – в темноволосом мальчишке, что стоял с закатанными глазами вверх и руками, сложенными в карманы потрепанных джинс, я узнала парня, что нас встретил и сейчас кричал на улице собравшейся толпе, что мы не представляем никакой опасности. Второй мальчик на фотографии обнимал его одной рукой за плечи и улыбался так широко насколько это было возможно.