Полковник Хардхилл хмуро наблюдал в бинокль стягивающиеся к полуострову, на дальнем конце которого располагалась столица страны, войска мятежников. Жалкие ошмётки того, что ещё можно было назвать леонийской армией, пытались выстроить оборону на склонах возвышенности, собственно и образовывающей полуостров и являющейся Национальным парком. Британцы и высадившиеся пару часов назад парашутисты Иностранного легиона, армировали эту слабую и разношёрстную толпу военных. С французами, европейцев набиралась целая тысяча и полковник, лелеял слабую надежду удержать позиции.

Перешедшие границу два дня назад войска повстанцев и гвинейских регуляров, неприятно удивили. Британцы целые сутки после начала операции ещё считали, что всё ограничится лишь разгромом лагерей гвинейских сепаратистов, беспокоивших пределы соседней страны. Русские всегда были очень щепетильны к международным договорам и признанным границам. А кто как не они руководили всем. Но события, произошедшие в Гвинее-Бисау, развеяли все иллюзии. Венеды, оказались совсем не теми, классическими русскими раззявами, к которым привыкли британцы. Вот только, было уже поздно. Вторгшиеся войска уже вовсю громили базы собственной армии Сьерра-Леоне и внезапно, это оказалась не армия соседней страны, решившая покарать собственных сепаратистов, укрываемых на сопредельной территории, а полноценный Фронт Освобождения! Собственные повстанцы, с которыми им, теперь предстояло разбираться. Как оно обстоит в реале, уже мало кого волновало. Условности были соблюдены.

Ещё одним неприятным открытием, стало то, что это оказались не классические дикари носящиеся плохо организованной и так же дурно вооружённой толпой на пикапах по саванне, способные стрелять только куда то туда, где предположительно засел такой же противник ведущий беспорядочный огонь. Это была регулярная, хорошо организованная и вооружённая армия.

Все узлы сопротивления, возникавшие на пути колонн повстанцев, которые пытались организовать правительственные войска, мгновенно подавлялись сосредоточенным огнём артиллерии и миномётов. А как оказалось чуть позже, имелись у них и танки с разнообразной лёгкой бронетехникой. Поднятые в поддержку союзникам пара боевых британских вертолётов, были потеряны в первом же боестолкновении. ПЗРК у повстанцев тоже имелись.

Лишь невероятным усилием и своевременным подрывом ключевых мостов, удалось не допустить вхождение вражеских колонн в столицу страны — Фритаун, уже на второй день.

Будь его воля, полковник, уже давно бы объявил о нейтралитете. Ловить в этой мутной истории, с его, чисто символическим контингентом, едва превышающим пол тысячи активных бойцов, было откровенно нечего. Даже предварительные данные, говорили, что на Фритаун, накатывает лавина из пары десятков тысяч бойцов имеющих в своём арсенале достаточно и бронетехники, и артиллерии и даже, лёгкие вертолёты с беспилотниками. Но приказ был однозначен — держаться! Немного обнадёживало обещание переброски бойцов французского иностранного легиона. Но, не сильно. Сколько их будет, как быстро прибудут и с каким вооружением, было не совсем понятно.

Самым паршивым, было то, что не удалось удержать аэропорт. Французы. Самонадеянно сунувшиеся было отбить воздушную гавань, без неё, удержание столицы. Виделось невыполнимой задачей, ожидаемо, отхватили тумаков и по последним данным, сложили оружие. Те, разумеется, что выжили. Хорошо хоть остатки британского отряда, смогли отступить, а с наступлением ночи, они должны были переправиться во Фритаун. О базе, на той стороне, можно было забыть!

Больше, британских войск, во всей округе не было. Иракская война, высосала все доступные резервы. Была слабенькая надежда на французов, не участвовавших в той войне. Но успеют ли они и каким образом они смогут решить вопрос логистики, было большим вопросом. Столица была окружена с суши со всех сторон. А ближайший аэродром, с которого могло идти снабжение и поддержка, находился в соседней Либерии, её столице Монровии. Не сказать что бы очень далеко, но и не близко.

И вот ещё вопрос, сколько войск и как быстро смогут выделить французы. Было их у лягушатников не так много и раскиданы они были по огромным пространствам стран Сахеля. Из метрополии, тоже путь не близкий.

Рядом, в клубах пыли, притормозил военный внедорожник. Появившийся из него дипломат, был мрачнее тучи. Полковник почувствовал, как у него всё оборвалось внутри.

— Мне не удалось выиграть нам время! — Подтвердил он худшие опасения. — Мятежники готовятся к штурму и подтягивают бронетехнику с артиллерией. Я видел у них даже ПВО! Не какие то ПЗРК!

— Как это вообще стало возможно, Уил? — Устало поинтересовался полковник.

— Мы очень серьёзно недооценили Венедов! Катастрофически!

— Рич, колонны не будет! — Мрачно произнёс капитан.

Лейтенант Дэнверс не сдерживаясь выругался поминая нехорошими словами и своих штабистов и противостоящих им арабов настойчиво пытающихся добить остатки корпуса отдельными островами, всё ещё пытающегося отбиваться от наседающего противника. Эта война, пошедшая сразу как то неправильно, окончательно перестала нравиться лейтенанту, с энтузиазмом, ещё какой то месяц назад, воспринявшем новость об отправке в Ирак. Ему очень не терпелось испытать свои боевые навыки в реальном бою, пострелять по живым мишеням. А тут такое!

В полный рост замаячила перспектива позорного плена. Об ещё более худших вариантах, не хотелось даже и думать. Хотя, при всём желании, не получалось. Многочисленные раненые ни на минуту не позволяли забыть об их положении. Беспилотники арабов с подвесными бомбами, постоянно висели над позициями морских пехотинцев выискивая новые жертвы. К такому, оказался не готов никто. Для американцев было привычно что именно они господствуют на поле боя подавляя противника техническим превосходством. Раненых своевременно вывозит вертолётная авиация, а разведанные позиции врага, оперативно накрывает собственная артиллерия и авиация. Из всего перечисленного, работало только последнее и то, как всё чаще оказывалось, не слишком эффективно. Противное жужжание и стрёкот винтов в небе, казалось, не утихали ни на минуту, ни днём, ни ночью, действуя на нервы и не давая спать. Стоило смолкнуть противному стрекоту, как уши сами начинали напряжённо вслушиваться в ночь ловя ненавистные звуки. Хоть как то укрыться от вездесущих дронов, можно было только под бронёй, где и оборудовались огневые ячейки и окопы. Благо, хоть и весьма сомнительное, большинство бронетехники уже выгорело и там, под брюхом ужё мёртвых танков и бронемашин, можно было укрыться от вражеских бомб.

Да, укрыться то было можно и ещё какое то время отбиваться, благо авиация, постоянными бомбовыми ударами, отсекала от их позиций наседающего противника. Правда не всегда и не везде. Со связью были проблемы. Вражеская РЭБ не дремала и её, никак не удавалось подавить. Да и боеприпасы, в окружённых подразделениях, уже подходили к концу. А ещё хуже, заканчивались последние капли воды, а раненые, не имея возможности эвакуироваться в тыл, всё чаще начинали умирать.

— Почему? — Выплеснув эмоции, коротко спросил лейтенант.

— Как обычно. Попала в засаду и была разбомблена с дронов и расстреляна из ПТУРов.

Лейтенант снова не сдержался и выдал ещё несколько крепких тирад.

— Ещё одну такую ночь, мы не переживём! — Поделился он с командиром своими мыслями. — У меня трое тяжёлых. Да и среди остальных, половина раненые!

Оба, некоторое время помолчали переваривая информацию.

— А что говорят штабисты? — Снова подал голос лейтенант.

— Действовать на своё усмотрение!

— С-суки! — Опять не выдержал лейтенант. — Просрали всё, а теперь хотят отмазаться!

Капитан хмыкнул.

— А ты думал, бывает по другому? Это у победы, куча родителей, поражение, всегда сирота!

Генерал Хафиз с облегчением выдохнул. Янки приняли ультиматум и начали сдаваться.

По правде говоря, он уже почти не надеялся на это. Его атакующие отряды несли постоянный урон от сыплющихся с неба авиабомб широко раскидываемых вражеской авиацией. Атаковать приходилось практически одной пехотой. Бронетехники после последнего крупного сражения, почти не осталось. А та, что ещё имелась, рисковала попасть под ракетный удар постоянно висящей в небе американской авиации. Но не атаковать, было нельзя. К окружённым войскам изо всех сил прорывались крупные силы противника с целью деблокирования. В недавней засаде, были истрачены последние резервы, стоявшие между окружёнными войсками и основной армией вторжения. Насколько задержит это американцев, было непонятно. Вздумай они проявить большую настойчивость и презрение к потерям, уже к вечеру, могли бы достичь окружённых войск. Останавливать бронированные колонны, поддерживаемые с воздуха, было уже просто нечем.