Араум склонился к картонке и подхватил языком чудо-изделие.

– Манипуляторы используй, – в который раз напомнил Винч. – Ну как?

Вся компания сгрудилась вокруг Араума. Покупатели, привлечённые собранием, пристраивались рядом, вытягивали шеи и вопрошали: «Чё дают?» Полная дама с роботележкой встала за Мирой и велела подходившим не нарушать очередь. Небритый дед в бескозырке принялся с ней спорить.

Пару минут из живота туриста доносилось только бурление и чавканье. Араум заявил:

– Похоже на голотурию. Ещё!

Винч просиял, и Мира смахнула со лба пот. Оставалось заказать штук двадцать распечатанных рыбёшек.

И тут Араум рухнул, как столб, спиной на асфальт. Дама завизжала, её роботележка не поняла команды и принялась крутиться, разбрасывая картошку.

– Травят народ! – выкрикнул дед.

Рынок заволновался. Мира поискала взглядом Ли Дже Хуна, но увидела только грязную простыню, из-под которой мигали огоньки агрегата.

Виктор Сергеевич уже стоял на коленях. Он совместил свой рот с раскрытыми губами «туриста». Судя по движениям их голов, Винч пролезал щупальцами через узкое горловое отверстие, чтобы помочь брату.

Покупатели притихли. Десятка два смартиков взмыло над головами и снимало происходящее. Дама ещё и комментировала:

– Что вытворяют, что вытворяют! Центральный рынок, белый день.

– Да то искусственное дыхание, много ты, кошёлка, понимаешь, – вступился дед.

Лицо дамы застыло, словно она тоже съела своего мимического лобстера. После её высказывания насчёт умственных способностей «всяких некоторых» завязалась перебранка, дед замахал руками, другие поддержали. Дама включила у тележки боевой режим, та принялась отпихивать противников, крутясь при этом.

Мира поднырнула под локти деда, пропустила над головой залп картошки. Добравшись до Винча, оторвала его от лежащего. Втроём с Тиэрой выволокли из толкучки Араума, пристроили в лавке Ли Дже Хуна за стендом с пищевым принтером.

– Я передал Арауму своих рачков, они скоро отфильтруют яд, – сообщил Винч. – Но лучше больше не экспериментировать.

– Да я больше с вами вообще никуда не пойду, кринж! – не выдержала Мира. – Тебе надо было при всех это делать?

– Что делать?

Судя по удивлённо поднятым бровям Винча, он совсем не понимал проблемы.

Мира вздохнула: опять стыда не оберёшься. Наверняка попало на видео, что она тоже с этими чокнутыми «туристами», одноклассники на Ютубе увидят, начнутся подколки.

Мира почувствовала, насколько устала. Лучше всего – сбежать. Осьминоги не найдут её в чужом городе. Тихо загнутся где-нибудь в подворотне из-за своих выкрутасов.

Что-то холодное тронуло её запястье: оказалось, пальцы Виктора Сергеевича. Он смотрел умоляюще. Винч заговорил напрямую, без переводчика, в щелчках билось отчаяние:

– Прошу тебя, Мира, помоги найти еду. Если долго не кормить скафандр, он начинает выделять в воду желудочный сок и переваривать пилота. Наша экспедиция не должна погибнуть. Иначе вир Сиэртон отзовёт всех из безводного, Послание некому будет найти. И свершится то, о чём говорила вира Рина. Я обещал тебе свою жизнь и мне нечего положить сверху, но…

Медленно перевариваться в тесном коконе, хуже того – наблюдать, как в муках погибают те, за кого отвечаешь? Совсем не завидно. Мира словно увидела: обожжённый осьминог вываливается из скафандра, задыхается, умирает у неё на руках. Другой, третий…

Она вскочила, выпалила:

– Лады, идём в парк, укроетесь там от глаз, а я побегу на второй городской рынок за рыбой. На Сахалине больше семидесяти рыбоводных заводов было до Инцидента. Теперь по рекам осталось десятка два, но они же горбушу и кету выращивают, не может ведь всё идти на экспорт? Ну, вперёд!

За день улица раскалилась, системы охлаждения скафандров работали плохо, и компания едва тащилась. Осьминоги всё время останавливались, чтобы «попить» воды. Вздохнули с облегчением только в тени раскидистых лиственниц. Тиэра радостно бросилась к ручью, забежала в него – и тут же выскочила:

– Кислая вода!

– Развлекайтесь, – бросила Мира. – Смотрите только не высовывайтесь отсюда. Я за припасами.

На «БыКе» навигатора не было. Выйдя из парка, Мира подошла к электронному щиту с картой города и попыталась понять, как добраться до Малого рынка. Рядом остановился мужчина в спортивном костюме, участливо спросил:

– Девушка, вы что-то ищете? Давайте помогу?

Его руки оказались знакомыми: короткая ладонь и пальцы завуча, широкие приплюснутые суставы. Парень-продавец с аттракционов! Только зачем побрился налысо, и где прыщи?

Мира отпрянула, промямлив: «Нет, спасибо!» Она перебежала через дорогу, чуть не попав под колёса, и быстрым шагом направилась вдоль дома. Сзади раздался стук каблуков, Мира обернулась: её догоняла девушка в сарафанчике с розовым принтом «калам-шалам». Девушка улыбнулась и помахала рукой:

– Извините, у нас сегодня акция, вы получите бесплатное эскимо буквально пару минут!

Вспомнилась бабушка с внуком, которая была на аттракционах: та же самая ухоженная ладонь, маникюр френч.

Мира попятилась, дёрнулась бежать… однако с двух сторон подскочили одинаково одетые мужчины, подхватили под локти.

Рядом остановился чёрный джип, сверкнул тонированными стёклами. Его задняя дверь открылась, и Миру впихнули внутрь.

Она запоздало крикнула, попыталась вырваться… ручек у дверей не было. Под бок толкнуло нечто ледяное, Мира отпрянула, сжалась – но это оказался всего лишь большой металлический чемодан. Джип ехал куда-то за город, в окнах мелькали силуэты новостроек.

– Мирослава Антоновна, успокойтесь, вы у друзей, – раздался уверенный и властный голос водителя. – Простите, что так грубо, но мы вынуждены соблюдать некоторые меры безопасности. Мы хотим только мира и процветания нашей страны, вы, думаю, тоже?

– Д-да, – выдавила Мира.

– Почему от людей прячетесь, не хотите говорить?

– Каких… каких ещё людей?

– К вам обращались прохожие, а вы сбежали от них, как от чумы.

Мира попыталась взять себя в руки. На бандитов не похожи, слишком уверенно и слаженно действуют, да ещё средь бела дня. Процветания для страны хотят. Особисты, что ли? Больше некому. Вот же напугали, не могли к себе вызвать? Но что им надо? Неужели догадались про осьминогов?

Облизнув пересохшие губы, она ответила:

– Не особо люблю разговаривать с теми, кто меняет облик.

Водитель, хоть и сидел спиной, внимательно наблюдал за лицом Миры: с потолка на неё смотрел глаз камеры, а на приборной панели горел экран. Руки водителя были обтянуты тонкими перчатками телесного цвета. Кто в такую жару будет париться в перчатках? И они всё равно не скрывают острых костяшек пальцев, вздувшихся вен на обратной стороне ладоней. Мужчине лет пятьдесят, и в молодости он явно много таскал тяжести. Похоже на физрука, тот воевал и слегка дёргает безымянным пальцем. Этот тоже дёргает.

– Вы из ФКВД? – предположила Мира. – И большой начальник, на фронте были?

– Откуда сведения? – кажется, дядька напрягся.

Пришлось выдать свои соображения насчёт рук. Он рассмеялся:

– Так вот как ты раскусила двух наших агентов? Впечатлён. Ты смелая и наблюдательная девчонка. Имена оставим, зови меня «Дед».

От доверительного тона голоса, похвалы в адрес Миры её страх немного прошёл. Стало даже любопытно, зачем не последнему человеку в Сахалинском ФКВД вдруг понадобилась школьница из Москвы. Она осторожно спросила:

– А вы в каком звании?

– Меньше знаешь – легче жизнь. Впрочем, скажу: в звании полковника. Мира, ты не думала пойти в Академию внешней разведки? Стране нужны талантливые кадры.

– Но я хочу в МГУ на биологический факультет, записалась к ним на онлайн-курсы, – возразила она.

Полковник мягко усмехнулся:

– Курсы тебе не помогут, очень большой конкурс. И скажем так: берут туда по родству с известными деятелями науки. Тётя, над которой смеётся всё научное сообщество за конспирологические теории, – совсем не то родство.