– Вы не настроены на дружбу? – всё так же широко улыбаясь, спросил Виктор Сергеевич у заводилы. – Вы намерены мешать нашей команде в исполнении миссии?

Тот одним прыжком оказался возле Винча, проговорил, произнося слова то грустно, то приветливо:

– Чё лыбишься?! Чё ты лыбишься? На!

Металлический кулак вонзился в солнечное сплетение Виктора Сергеевича. Против ожидания, «лопушок» не согнулся, а вскинул ногу и оплёл ею, словно шлангом, шею противника. Зрелище получилось небывалое и отвратительное: в конечности словно вообще не было костей. Голова заводилы отскочила и со звоном запрыгала по асфальту.

– Сууука, – монотонно проговорила она. – Бей их всех!

У кибердевки из запястий выскочили длинные лезвия. Высокий качок протянул железную клешню к Мире. Она пригнулась, запуская в лицо кибота телефоном. Противник взвыл:

– Мои жубы!

Раздался глухой стук – от Араума отскакивали резиновые пули, колошматя в разные стороны и попадая по другим киботам.

Мира упала на землю и прикрыла голову руками. Папа говорил, это единственный вариант, если кругом стреляют, а у тебя нет оружия.

Поглядывая вверх, увидела, как кибердевка раздвинула в крике механическую челюсть. Она обрушила меч на голову Винча, тот зажал лезвие между ладонями. Кибердевка задёргалась. Когда лезвие отпустили, рухнула на асфальт.

А, у скафандра же в правой электрический скат!

Со всех сторон нёсся лязг выдвигаемого оружия. Вдруг Тиэра расставила руки и завертелась веретеном, разбрасывая иглы.

На Миру грохнулось тяжёлое тело, острый край больно врезал между лопаток. Она вскрикнула, пытаясь вырваться из-под противника. От того воняло омерзительно, что-то царапало спину.

Гадость, гадость, гадость!

Тело внезапно легко поддалось, улетело в сторону. Над Ми-рой стоял Винч, всё с той же улыбкой. Он помог подняться. Кругом валялись киботы в разных позах. Араум приседал то возле одного, то возле другого и проверял, не отдираются ли вживлённые механизмы.

– Вы их убили? – с надеждой спросила Мира.

Её трясло, отдышаться никак не получалось.

– Нет, иглы впрыскивают парализующий секрет, – успокоил Винч. – К вечеру очнутся. Ты ранена? У тебя красное на нижней половине лица!

Он озабоченно провёл пальцем по её подбородку, спросил:

– У вас же кровь не останавливается сама?

– Только в воде не останавливается, – постаралась улыбнуться Мира. – Всё в порядке, заживёт.

– Подожди, у меня есть крем из водорослей.

Он склонился ближе, изо рта скафандра высунулось щупальце и смазало ранку чем-то липким, мятным.

Виктор Сергеевич как ни в чём не бывало осматривал свой пиджак. Вынув из плеча три иглы, плюнул на дырки морской водой. Материя начала медленно затягиваться, остались только ямки.

Мира услышала тонкое жужжание: посреди арки на выходе висел дрон. Словно уловив её взгляд, «Ястребок» плавно пошёл вверх и скрылся. Каких таких голубей он тут караулит?

Телефону, железному «БыКу», ничего не сделалось, зато неподалёку валялось три золотых зуба. Мира брезгливо оттёрла свой телефон платком, спрятала. От киботов слышался храп, но не хотелось задерживаться рядом с ними и лишней минуты.

Когда ужасная Цитадель осталась позади, кончился пустырь и потянулись жилые высотки, Мира чуть не кинулась их обнимать. В первом же магазинчике купила двадцать бутылок минералки без газа.

Возле магазина дежурили двое третьеклассников, теребя авоськи. Увидев процессию, школьники увязались следом до детской площадки. Глаза их раскрывались шире и шире по мере того, как Винч вливал в себя бутылку за бутылкой. Араум и Тиэра не отставали.

– Десять выпьют! – доказывал один, лопоухий.

– Двенадцать, – опровергал другой, почернявее. – Спорим? Чья возьмёт – тому и тара.

После того как дяденьки опорожнили всё и пошли за добавкой, школьники уже не спорили – только потрясённо собирали бутылки. Набив полные авоськи, в задумчивости потащили их к автомату «Приём стеклотары».

Будет им сегодня по новому приложению на смартик.

Осьминоги разделили на троих пачку соли, добавили к воде, и компания заметно повеселела. Араум решил познакомиться с дворнягой: встал на четвереньки и повторял за ней движения, словно обнюхивает. Винч тоже попытался так сделать, но Мира заметила, что это неправильно.

Виктор Сергеевич наконец-то избавился от ухмылки, скуластое лицо приобрело строгое и даже надменное выражение. Он с подозрением присмотрелся к брату, спросил:

– Араум! У тебя почему в передней части головы мышцы не двигаются? Ты что, съел своего мимического лобстера?

– Мимический лобстер? – Мира поперхнулась жвачкой. – Нет, вы серьёзно?!

На «Склад» было ещё рано, доехать на попутке можно за десять минут. Сидеть на лавочке все оставшиеся четыре часа? Скукотень.

Мира поигрывала выпитой бутылкой и кусала губы. Осьминоги видели, как она испугалась, растянулась на асфальте перед киботами. Сами-то терранавты сражались, даже беспечный Араум не сплоховал. Теперь будут думать, что люди все такие: строят из себя крутых, а на деле…

Она с раздражением встряхнула головой и спрыгнула с лавочки, бросила компании:

– Смотрите, зачётный пранк покажу. Только по моей команде бежим, ясно?

Своей целью Мира выбрала самый чистенький подъезд, напротив которого стояло под навесом пять контейнеров. Делая вид, что просто идёт мимо, как бы невзначай кинула бутылку в бак с надписью «бумага». И тут же крикнула приглушённо:

– Давай!

Она стартовала и уже через десять секунд была во дворе другой многоэтажки. Однако никто из осьминогов даже не подумал бежать следом. Мира подождала немного. Скрипнув зубами: «Тормоза!», отправилась назад.

Вместе с девчонками они часто проворачивали такой трюк. Получались забавные видео, как из подъезда выскакивает киберконсьерж, вопит: «Нарушение! Нарушение!», а никого рядом уже нет.

Подкравшись за оградой к бакам, Мира с облегчением заметила, что дверь подъезда закрыта. Должно быть, у консьержа час уборки. Посреди двора стояла троица «тормозов» и удивлённо оглядывалась по сторонам.

Мира высунулась из-за ограды, махнула им, даже свистнула. Наконец-то Винч заметил! Подняв палец, указал ей за спину.

И тут плечо Миры больно сжали. Она рванулась, но куда там! Железные пальцы крепко уцепились, ломом не разогнёшь. Вот же гадство.

В следующие полчаса стыд накрывал Миру с головой. Механическая консьержка в болотного цвета вязаной кофте и с двумя лампочками-ушами на макушке ездила туда-сюда перед Винчем. Робот была ему едва по грудь, зато раза в полтора шире. Голос диктора из её динамика переключился на максимально укоризненные интонации:

– Взрослые обязаны учить подрастающее поколение нормам сортировки отходов. Неправильное воспитание дочери может сказаться на её судьбе в будущем. Как отец вы обязаны вести просветительскую работу о раздельном сборе стекла и бумаги.

Винч сосредоточенно наблюдал за странным железным существом. Он сложил ладони перед носом и сказал с раскаянием:

– Прошу вас простить Миру и отпустить её. Мы готовы сделать всё, чего бы вы ни пожелали, только верните нам проводника!

Консьержка подняла бак, на котором была нарисована мятая бумажка, и высыпала содержимое на асфальт. Сверху она опрокинула бак с жестяной банкой на этикетке, приказав:

– Для закрепления материала рассортируйте мусор по фракциям.

Винч свистнул, и компания опустилась на корточки, принялась послушно кидать промасленные упаковки и газеты в один контейнер, а сломанные кофейники и дверные ручки – в другой. Мира отказалась к ним присоединиться, процедила:

– Если я говорю «бежим» – значит, надо бежать, что тут непонятного?! Железяка далеко от своего подъезда отойти не может, мы бы удрали!