– Что…? – запнулся Безымянный. – Где?!

– Ты не увидишь, – раздался чужой голос, приглушённый и хриплый, будто принадлежащий любителю жевательного табака. – Вам придётся проследовать за нами. Думаю, для вас это не будет тяжким трудом: судя по направлению вашего движения, вы как раз направлялись в Подречье.

– Подречье? – переспросил Безымянный. – Если это город, то вполне возможно. Моя спутница говорила, что тут есть какое-то поселение, а нам не помешало бы купить хорошее обмундирование и припасы, ибо нас ждёт далёкий путь.

– Могу я уточнить, – странное дело, но обладателя голоса видно не было, однако раздавался он так чётко, будто говорящий стоял прямо напротив Безымянного, – куда вы держите путь? А особенно Василиса, повелительница древних знаний. Давно я тебя не видел и надеялся, что больше не увижу никогда.

– Я не знаю, о чём ты! – зарычал Безымянный. – Только я привык видеть человека, с которым я говорю.

– Боюсь, с этим будет заминка, – из чащи прямо перед воином вышел описанный Ваней охотник в отлично подогнанных холщовых штанах и зелёно-жёлтой тунике, которая практически идеально сливалась с цветами леса и превращала своего носителя в невидимку; более того, у него на голове и правда была странная кожаная маска без каких-либо отличительных черт и больше всего напоминающая небольшой мешок, – ибо меня здесь на самом деле нет. Я, а то есть носитель этого голоса, нахожусь за несколько десятков километров от вас, в уже упомянутом мною Подречье, наместником которого я и являюсь.

– Я не понимаю…

– Он тоже маг, – подала голос Василиса, из последних сил приподняв голову и также бросив взгляд на охотника, – а перед тобой – пустышка. Он, скорее всего, вторгся в его разум и теперь вещает его устами…

– У каждого из нас свои таланты, – пожал плечами охотник/ – Я лишь пользуюсь тем даром, что был дан мне Отцом и Сыном его. Теперь же давайте я объясню вам, что происходит, и что произойдет вскорости. Я не знаю насчёт этого вот бугая, но вот присутствие Василисы так близко к моему городу является опасностью для моих интересов. Так что я выношу вам официальное приглашение к посещению Подречья, где вы будете пребывать на статусе заключённых – до тех пор, пока Василиса не согласится ответить на все мои вопросы, а я не приду к выводу, что вы достойны свободы.

– А если мы откажемся, и я изрублю твоих охотников на кучу мелких ошмётков? – скорее порядка ради осведомился Безымянный.

– Ну, скажем так, – одержимый охотник неуклюже развёл руками. – С нами будет справиться сложнее, чем с армией грибов, тем более, что Василиса, как видимо, давненько не практиковалась в колдовстве.

– Зато она преуспевает в готовке, – скабрезно проговорил Ваня.

Безымянный лишь хмыкнул в ответ и решил до поры смириться с происходящим.

Шли они медленно, но уже совсем скоро стена из деревьев расступилась и глазам Безымянного предстала воистину завораживающая картина. Огромная полноводная река с медленным благородным течением освещалась занимающимся красным закатом, что придавало ей воистину сказочный вид – будто то была не вода, а потоки лёгкого розового вина. Другой берег сильно контрастировал с тем, на котором стояли путешественники: он был практически полностью лишён деревьев, но зато усеян пышными и кудрявыми кустарниками, которые вполне можно было принять за пасущихся овец, пусть и зелёного цвета. Каждый метр берега был усеян хаотично построенными и неуклюжими причалами, между которыми сновали мелкие плоскодонки, расписные ладьи с деревянными змеями на носах и позолоченными парусами на мачтах и даже неповоротливые галеры, как видимо, приплывшие издалека, а потому поражающие воображение своими экзотичными элементами декора и изгибами.

Самый же удивительный элемент панорамы располагался посреди великой реки: Безымянный не мог поверить своим глазам, но прямо из красных вод поднималась белокаменная колокольня, поражающая воображение своими высотой и величием. Восьмиугольное основание уходило глубоко под воду, а каждый из восьми ярусов башни украсили уникальной мозаикой, то изображающей сцепившихся в вечной драке огнедышащих змеев, то раскрывающей перед путниками сцены жизни подводного королевства с такими фантастическими существами, что не могут явиться человеку обычного склада ума даже в самых диких фантазиях. Звонница колокольни блистала золотыми колоколами, от которых ослепительно ярко отражалось заходящее за горизонт солнце, а самый верх строения заканчивался небольшим куполком луковичной формы. Шпиль башни венчался гордо развевающимся штандартом, на котором изобразили прозрачное куриное яйцо с схематично нарисованным младенцем, свернувшимся клубком в самом центре его.

– Герб Сына, – Шепнула Безымянному Василиса, которая так и не набралась сил, а потому всё ещё лежала у него на руках. Некоторое время назад она уже пыталась пойти своими ногами, но эта затея закончилась тем, что ведунья упала прямо на молодое деревце и исцарапала себе руку до крови. Более того, слепые охотники будто не хотели долго ждать троицу и продвигались вперёд без остановок и даже не оглядываясь на усталых путников.

Зато теперь они не торопились: один из них отделился от группы и начал рыться в близлежащих кустах, высвобождая из плена веток небольшую лодку с вёслами, которая, как видимо, была скрыта там от любопытных глаз. Действительно, если противоположный берег кишел жизнью, то к этому не приставала ни одна плоскодонка или ладья – местные, как видимо, избегали леса, из которого только что вышли путники и, судя по тому, что с ними произошло, не зря.

Наконец лодка оказалась на воде, и охотник жестом пригласил Безымянного и Василису занять в ней места. Если подумать, то им даже повезло: да, теперь они находятся на позиции заключённых, но, если бы они не встретили в лесу этих марионеток засевшего в городе ведуна, то им пришлось бы переплывать на другую сторону реки вручную. Они, конечно, могли бы привлечь внимание какой-нибудь проплывающей мимо ладьи, но вряд какой-нибудь капитан решился бы подобрать сомнительного вида путников, только что вышедших из леса. Теперь же у них была лодка, а со своим заключением они как-нибудь да разберутся.

Безымянный посадил Василису на перед лодки, где она тут же приняла полулежащее положение и закрыла глаза, а сам уселся в середину, намереваясь немного поработать вёслами – почему-то эта перспектива показалась ему чрезвычайно привлекательной. Однако, к его величайшему сожалению, лодка магическим образом поплыла сама – разрезая волны своим острым носом и пуская по воздуху освежающую водяную пыльцу, она была будто ведома чьей-то могучей волей.

– Конечно, он не мог удержаться… – бросила в никуда Василиса и снова изобразила из себя крепко спящую.

Ни один из охотников в лодку не сел, и вскоре они снова скрылись в лесу, выискивая только им ведомое. Ваня же, наоборот, до сих пор держался достаточно высоко в небе, но сейчас сел на бортик лодки и поглядел сначала на Василису, а потом на удивлённого Безымянного, будто ожидая от него новых вопросов.

– Кто этот маг? – не заставил себя ждать воин. – Ну, к которому мы плывём.

– Ума не приложу, – как ни в чём ни бывало отозвалась птица/ – Василиса – ведунья, и, в теории, она должна знать всех представителей своей профессии в Третьем Мире. За ней не уследишь. Однако меня волнует другое.

– Что? – спросил Безымянный и тут же риторически добавил/ – У вас здесь можно вообще когда-нибудь расслабиться…?

– Нет, нельзя, особенно тебе, – брякнула сорока. – Меня волнует, что тут нет никакого города. Лодок много, причалов много, людей на берегу много, даже лачуги какие-то есть… а города нет. Странно.

– Может, он расположен дальше по берегу, – пожал плечами Безымянный.

– Нет там ничего. Я, знаешь ли, высоко летаю и вижу далеко.

Воин снова пожал плечами и тоже решил отдохнуть; он лёг на самое дно лодки, которая немного подтекала, но это было даже приятно. Спину охлаждала прохладная вода, а покачивание создавало чувство колыбельки, и ему захотелось закрыть глаза. Что он и сделал: эффект дополняло подпекающее солнце и небольшой расслабляющий ветерок, мягкими касаниями пробегавший по коже и щекочущий щёки. Безымянный внезапно задумался, что не знает, как выглядит – ему не оставили в голове даже этой информации. Он быстро подтянулся на бортах лодки, тем самым испугав задумавшегося Ваню, который тут же громко закаркал и вспорхнул в небо. Безымянный перегнулся к воде и попытался разглядеть своё отражение, но красноватая вода реки давала ему лишь смутное размытое изображение, различить в котором что-то было фактически невозможно.