– Есть один талантливый юноша, он сейчас в замке, – вновь вступил в разговор служитель Вортана. – Его имя Ганнон.

– Кто он такой? – спросила королева, резко повернув голову и устремив взгляд на Боннара.

– Асессор Вашего Величества, – ответил монах, немного напуганный тоном вопроса.

– Асессор, по-вашему, сгодится для такой работы? – Прелат сложил руки на груди и покачал головой.

– Он был воспитанником приюта, Ваше Величество, – продолжил Боннар, не глядя на Прелата. – Один из самых талантливых ребят.

– Что еще вы о нем знаете? – вопрос Избранницы прозвучал неожиданно резко.

– Он начитан и любознателен. – Монах немного помедлил. – Юноша хорошо справляется с тем, за что берется… если уж решился. Право же, больше ничего не могу прибавить, простите.

Прелат смотрел на толстого монаха с легким презрением. Королева же в два быстрых шага приблизилась к Боннару и тепло улыбнулась. Она взяла пухлые пальцы жреца в свои, отчего тот вздрогнул, и проговорила:

– Вы хорошо разбираетесь в людях, брат Боннар. Теперь я его вспомнила, и у меня сложилось такое же впечатление об этом молодом человеке. Решено.

Глаза Боннара удивленно округлились, но через пару мгновений он успокоился и кивнул. Глядя на него, Избранница позволила себе короткий смешок. Быстро повернувшись, она обратилась к Прелату:

– А как продвигается то дело, о котором мы говорили в последний раз?

– Я… Ваше Величество, – Прелат был застигнут врасплох, – я все еще ищу соответствующий стих или прецедент. Как раз вчера мне принесли новые книги, с тех пор я без устали трудился. – Королева слушала его и кивала с легкой улыбкой. – Богохульства и оскорбления знати – это частые грехи, но, учитывая высочайший уровень запроса, – он поклонился, – я хочу исключить любые сомнения…

Речь советника прервал Боннар, не сдержавший смешка. Прелат вспыхнул и уставился на монаха, взгляд Избранницы также осуждал непочтительность, но было в нем и любопытство.

– Вы желаете что-то добавить? – строго спросила она Боннара.

– Как можно добавить что-то, не зная сути дела? Высочайшие запросы рассматривают только… – попытался было вмешаться советник.

– Помилуйте, Прелат, вам нужно тщательнее подбирать слуг или решать такие запросы быстрее, – осмелился заметить Боннар. – Весь замок знает об этом деле, и, должно быть, ваши покои уже доверху набиты книгами.

– Прошу ученых мужей простить меня, – прервала мужчин королева – в ее мягком голосе стальной струной засквозила угроза, – но могу ли я получить ответ на свой вопрос?

– Мои извинения, Ваше Величество. – Боннар низко, насколько позволял живот, поклонился и стал объяснять:

– Молхар – это не демон, а старо-Арватосское имя Молка – духа из Старого Слова, которого до сих пор поминают всуе простолюдины.

– Его именем иногда называют Небесную Вуаль? – спросила королева. Ее лик просветлел, она с любопытством слушала монаха. Красное же лицо Прелата постепенно становилось белым.

– Да, да, истинно так! – радостно закивал Боннар. – Именно поэтому такого демона и нет в книгах. Это герой сказок, который наказывает нечестных и негостеприимных людей, обычно обращая их в камень. – Монах развеселился, его страх отступил.

Королева заливисто рассмеялась и, смахнув слезинку, обратилась к уже совсем бледному Прелату:

– Так вот в чем дело – другое имя? – Голос ее был веселым, но в нем были и нотки разочарования.

– Я, безусловно, знал, что Молхар это одно из имен Молка, – выдавил из себя советник, слишком поздно осознав, что только ухудшил свое положение.

– Так почему же вы искали его среди демонов? – воскликнула Избранница. Ее большие, все еще поблескивающие от слез глаза как будто прижали Прелата к стене – он не мог дышать.

– Ну а что? – Громкий голос монаха, в котором прорезались насмешливые нотки, заставил Избранницу отвернуться, и Прелат снова смог вздохнуть. – Чернь бранится именем демонов? Бранится. Чернь бранится именем Молка, ну или Молхара? Да. Значит он – демон, – закончил Боннар и хлопнул себя по животу.

Королева улыбнулась и снова взглянула на Прелата – в выражении его лица она безошибочно прочла, что старый монах попал в точку.

– Что ж, – Избранница всплеснула руками, – я благодарю вас, достопочтенные мужи. – Женщина вежливо кивнула Прелату и протянула руку с перстнями Боннару. Тот на мгновение растерялся, но все же сообразил приложиться к огромному сапфиру на среднем пальце. – Я могу рассчитывать, что вы известите этого юношу, брат Боннар?

– Да, безусловно, Ваше Величество, – ответил он, с кряхтением разогнувшись.

Ганнон быстро спускался по каменной винтовой лестнице, что вела вглубь подземелий замка, на чем свет стоит браня про себя Боннара. Юноша помог ему, а старый монах в благодарность втянул его боги знает во что.

«Хотя, если подумать, Коул бы все равно направил меня сюда» – продолжал размышлять Ганнон, немнго остыв – «Брат Второго Круга здесь неспроста, заговорщики связались с культами демонопоклонников, и вот появился охотник.».

Чтобы не споткнуться, асессор вел рукой вдоль стены: ладонь скользила по крупным серым камням с шероховатой поверхностью. Наконец, лестница вывела его в освещенный факелами коридор. Прищурившись, Ганнон смог различить женскую фигуру в сером плаще, стоявшую перед массивной дверью. Юноша подошел, не стараясь приглушить шаг, но прильнувшая к двери женщина не обращала на него никакого внимания. Он вежливо откашлялся и тихо произнес:

– Ваше Величество.

Застигнутая врасплох, королева резко выпрямилась, всколыхнулись волосы, скрытые капюшоном. Часто дыша, она повернулась и оглядела прибывшего. Через долю мгновения выражение испуга сменилось на ее лице на привычное покровительственное, с нотками очаровательной ложной скромности.

– Вы и вправду мастер своего дела, юноша, – сладким голосом сказала Избранница. – Что же меня выдало? Как вы узнали, что это была я? – спросила она, подняв руку и демонстрируя полы накидки из грубой серой ткани.

– Ваше Величество, вы, безусловно, одеты подобающе, но вам следовало бы начать с того, чтобы скрыть из виду сапфир, стоящий как добрая половина Речного города, – пояснил, поклонившись, Ганнон и указал на видневшиеся из-под длинных рукавов женщины драгоценности.

– Хах, скромность, необходимую для вашего ремесла, трудно проявить в моем положении: я, право, уже не замечаю эти побрякушки. Вы знаете, зачем мы здесь?

– Да, Ваше Величество.

– Еще один просчет с моей стороны? – В голосе королевы появились нотки уже настоящего разочарования. – Боннар вам все рассказал?

– Нет, он лишь передал, что вы желаете меня видеть, – солгал Ганнон, – но встреча с двумя священнослужителями и слухи о прибытии Серого говорят сами за себя. – Последнее уже было правдой.

– То есть о встрече вы все-таки знали? – она закусила губу.

– Гвардейцы довольно прямолинейны в методах поиска. – Ганнон позволил себе легкую улыбку.

– Вы могли бы дать мне еще какой-нибудь совет? Помимо колец, конечно же, – Избранница пошевелила пальцами, и свет факелов, отраженный и окрашенный самоцветами, заиграл на стенах.

– Вам следует заручиться поддержкой лично преданных придворных, – сказал Ганнон. – Ваши служанки…

– Женщины, к сожалению, могут не быть желанными гостями в некоторых местах, иногда же они слишком желанны, – прервала асессора Избранница, скривив рот.

– В таком случае, нужны придворные или слуги-мужчины. – Ганнон развел руками.

– Свод довольно древних и глупых законов запрещает мне это, – вздохнула королева. – А гвардейцы, ну вы сами видели…

– Вашему Величеству абсолютно не обязательно действовать в согласии с этими правилами. Возвысьте того, кого посчитаете нужным, и дайте ему понять, что это были вы. Пригрозите за измену, посулите еще больше за верность, и все – он ваш.

– Ганнон, сегодня вы преподали мне важный урок о вашем ремесле, благодарю вас. Возможно, вы сможете дать мне совет и касательно подходящей фигуры?