Стройная блондинка постукивает одним пальцем по мускатной тыкве, и я изо всех сил стараюсь не представлять, как разбиваю эту тыкву ей о голову… Не получается. Очевидно, мускатная тыква – моя слабость.

Интересно, уцелеет ли она после столкновения с человеческой головой? Наверное, расколется, и результатом будет головная боль и лицо, заляпанное тыквой…

Женщина поднимает взгляд и замечает, что я на нее смотрю. Я улыбаюсь, будто вовсе не представляла, как забиваю ее до смерти. Она уходит, бросив обеспокоенный взгляд через плечо.

Все-таки нужно стараться быть лучше.

Мне не хочется думать об убийствах, но я будто ничего не могу с этим поделать. Я не с каждым встречным это делаю, но да, я представляла, как убиваю огромное количество людей.

Это началось вскоре после того, как умерла Савви. Все называли меня убийцей, а я не могла с полной уверенностью им возразить, поэтому начала думать, как именно я могла ее убить. Думала, если переберу достаточно вариантов, то наткнусь на что-то, что пробудит некое воспоминание.

Пока эксперимент не принес плодов. Но, может, однажды мне повезет. Я представлю, как убиваю официантку пустым стаканом из-под молочного коктейля, и внезапно это произойдет. «Точно! Да! Мы с Савви поругались, какой молочный коктейль вкуснее, шоколадный или клубничный, меня это так взбесило, что я потеряла самообладание и убила ее своим стаканом. Надевайте наручники, офицер!»

Очень жаль, что полиция не нашла орудия убийства. Тогда мне не пришлось бы постоянно убивать кого-то в своем воображении…

Вибрирует телефон. Опускаю глаза на экран и вижу: «Бабушка». Ничего удивительного. Рекламщики и бабушка – единственные, кто использует телефон по задумке его создателей. Нажимаю «ответить» и прикладываю телефон к уху.

– Привет, бабуль.

Парень рядом широко улыбается, как бы одобряя мое общение с бабушкой. Толкаю тележку к углу, перед лотком с капустой.

– Люси, милая! Привет. Ты не занята? Я не отвлекаю?

Она всегда спрашивает, не отвлекает ли меня, – видимо, считает, что у меня безумно активная социальная жизнь. А у меня даже близких друзей нет. Только пара знакомых на работе, которые теперь точно не захотят со мной общаться.

– Нет, я в магазине.

– Как там Нейтан?

– Ну, он… как обычно. Нейтан.

– Вот ты всегда так отвечаешь, но я тебя не понимаю. Я же его в глаза не видела.

– Он в норме.

– Ясно… – Она покашливает. – Слушай, я хочу тебя кое о чем попросить.

– О чем?

– Ничего серьезного, но на всякий случай напомню – мне помирать скоро.

– Ты так уже лет двадцать говоришь.

– Значит, с каждым разом все скорее и скорее! – смеется она.

– Ты пьяная?

– Люси, сейчас два часа дня. Конечно, я не пьяная. – Пауза. – Чуть-чуть пригубила.

Я усмехаюсь.

– Что ты хотела попросить?

– Я решила отметить день рождения. Устроить большой праздник. Мне как-никак скоро стукнет восемьдесят, если помнишь.

– Помню.

И я правда помню. Бабушкин день рождения – единственный, который я помню без календарного уведомления.

– Ты же приедешь, да? – спрашивает она с надеждой.

Черт.

– Как же мне быть там без любимой внучки? – Бабушка решила сменить тактику и надавила на чувство вины.

– Ты же понимаешь, что нехорошо говорить мне, что я у тебя любимая, когда у тебя есть еще двое внуков?

– Мы обе понимаем, что Эшли и Брайан – сволочи.

– По-моему, ты права, но мы все равно должны делать вид, что они нам нравятся.

– Ну… Не могу же я отмечать день рождения в компании одних сволочей.

Я бы рассмеялась, если бы мною тут же не овладело чувство нарастающего страха.

– Как думаешь, удастся отпроситься с работы?

– Меня уволили.

– А, отлично! То есть как жаль, – торопливо добавляет она.

– Ты же знаешь, мне не нравилась та работа.

– Тогда беру свое сочувствие назад. Поздравляю с увольнением.

– Спасибо.

– Раз у тебя теперь есть свободное время, может, задержишься у меня ненадолго? Погостишь недельку? Я уже говорила с твоей мамой; она сказала, что ты можешь жить у них сколько захочешь.

– Недельку? – выплевываю я так громко, что проходящая мимо женщина чуть вздрагивает.

– Конечно, это в последний момент, но твоя мать сломала ногу… Помощь нам точно не помешает. Я бы, конечно, пустила тебя к себе, но у меня нет места.

Мне и день-то не очень хочется проводить в родном городе, не то что целую неделю… Семь дней в городе, где я когда-то была успешной и имела мужа и множество друзей, завидующих моему (фальшивому) счастью.

Мое возвращение будет противоположностью триумфа. Пять лет спустя я позорно приползаю обратно – безработная разведенка, у которой нет друзей… Я даже не могу рассказать, что опубликовала три книги. Вздрагиваю, когда включается увлажнитель над овощами, опрыскивая мою руку вместе с капустой. Отодвигаюсь в сторону.

– Это если ты не решишь остановиться в отеле вместе с Нейтаном. Уверена, мама не будет против отеля, если вы приедете вместе.

На секунду представляю, как предлагаю Нейтану съездить со мной в Пламптон, штат Техас. Может, это станет последней каплей и наконец-то убедит его со мной расстаться? Посещение места преступления – это уж слишком даже для него.

– Ты можешь отказаться… – Из трубки доносится какое-то клацание, похожее на кубики льда в стакане. – Я понимаю, у тебя, наверное, много дел…

– Ты же знаешь, нет у меня никаких дел.

– Так странно, что ты всегда это говоришь… Обычно в твоем возрасте все гордятся, что у них нет свободного времени. Одна девушка в церкви мне раз сто сказала, какая она занятая. Я уже думаю, может, это такой крик о помощи?

– А с папой ты говорила? Ну, чтобы я у них побыла?

– Нет, конечно. Я изо всех сил стараюсь избегать общения с твоим отцом. Но Кэтлин с ним поговорила. Мы не собираемся никого шокировать.

– Он не фанат сюрпризов.

– Да. То есть ты приедешь?

Опускаю глаза на мускатную тыкву и представляю, каково было бы разбить ее о свою собственную голову.

– Люси?

Моргаю.

– Прости. Тыква.

– Не покупай тыкву, ты едешь в Техас!

– Господи…

– Правда же? – снова с надеждой спрашивает она.

Вздыхаю. Не могу же я отказать единственному члену семьи, который мне нравится. Одной из немногих, кто вообще мне нравится.

– Да. Я еду в Техас.

Тихий голосок, который я всегда стараюсь игнорировать, шепчет мне на ухо: «Убьем…»

Я сжимаю телефон и прогоняю голос.

– Замечательно! Как думаешь, Нейтан захочет приехать?

Делаю неровный выдох. Кажется, голос исчез.

– Вряд ли его отпустят с работы.

– Ну хорошо. Тогда я только тебе покупаю билет. Нормально на этих выходных?

– Ты не обязана покупать мне билет.

– Ну что ты, я хочу его купить. И вообще мне помирать скоро…

Нам всем скоро помирать, но вряд ли мне так повезет.

– Да, давай на эти выходные. – Я все-таки решаю спросить: – Постой, ты что, болеешь?

– Насколько мне известно, нет, но все мои друзья мрут как мухи, так что это вопрос времени.

– Оптимистично.

– В общем, я сейчас за руль почти не сажусь, но, думаю, до Остина доеду, чтобы тебя забрать. Если машина заведется. А то никогда не знаешь…

– Не переживай, я арендую машину. И найду отель.

– Маме это не понравится.

Зажимаю переносицу большим и указательным пальцами.

– И, Люси…

– Да?

– Ты же слышала о том подкасте? Который про тебя?

Приходится покупать чемодан, потому что раньше я никуда не ездила. Когда-то у меня был очень красивый комплект, но от мужа я ушла с одеждой в мусорных мешках.

На входе меня встречает Брюстер – и тут же принимается радостно обнюхивать фиолетовый чемодан. Нейтан дома, он по-прежнему в черных штанах и белой рубашке, как на работе. Он аж просиял, увидев чемодан. Как будто я не заметила…