В воскресенье вечером бабушка отправляет меня за ужином в «Пламптон-дайнер». Перед тем как я выхожу из дома, мама успевает сообщить мне, что тамошние салаты отвратительны, и говорит не брать их.

– А кто заказывает салат в забегаловке? – спрашиваю я, уже одной ногой за дверью, ощущая странное и неприятное столкновение жаркого воздуха на улице с холодным из кондиционера.

Она шмыгает.

– Все остальное там покрыто слоем жира.

– Звучит очень вкусно.

Убегаю, прежде чем она предлагает составить мне компанию.

Эта кафешка была тут с моего детства, снаружи она совершенно не изменилась. Но стулья внутри заменили с потрескавшихся красных пластиковых на более симпатичные синие. И тут чище, чем я помню.

Подхожу к кассе и спрашиваю рыжего подростка за ней про наш заказ. Судя по его скучающему выражению лица, он меня не узнает.

– Еще не готов. – Опускает взгляд на телефон, почесывая прыщ на щеке. – Можете присесть, подождать.

Опускаюсь на непрочный стул за барной стойкой, разглядываю других посетителей. Ужинать еще рано, всего пять часов, так что тут довольно пусто. В углу сидит парочка. Недалеко от них – мама с двумя детьми. И один темноволосый мужчина за столиком у окна. Он сидит и пристально меня разглядывает.

Я тут же его узнаю. Бен Оуэнс. Самодовольный подкастер.

Он поднимает руку. Приветственно мне машет. Это даже смешно.

Вдруг я представляю, как сажусь в машину и пробиваю ею окно кафешки. Тело Бена оказывается на полу.

«Сбить его машиной – скучно! – шепчет голос мне на ухо. – Сомкни руки на его шее, чтобы чувствовать, как жизнь постепенно из него испаряется. Тебе понравится, правда? Он ведь заслуживает. Они всегда заслуживают. Убьем…»

«Заткнись», – спокойно отвечаю я голосу.

То, что я снова с ним говорю, – явно недобрый знак.

Бен не двигается с места, но слегка наклоняет голову, будто в ожидании чего-то. Наверное, это приглашение. Если я не приму его, он, скорее всего, просто встанет и сам ко мне подойдет.

Соскальзываю со стула и направляюсь к его столику.

«Какая у вас красивая шея, сэр, – говорит голос. – Будет так жаль, если с ней что-нибудь случится…»

Бен улыбается, сверкая идеальными белыми зубами. Брекеты и стандартное отбеливание. Такие зубы сами собой не появляются. Подозреваю, что у Бена Оуэнса вообще ничего «само собой» не происходит.

Он протягивает руку.

– Здравствуй. Бен Оуэнс.

Игнорирую его руку.

– Я знаю, кто ты.

Он указывает на сиденье напротив. На столе перед Беном лежат половина недоеденного сэндвича и ноутбук. Бен закрывает его и отодвигает в сторону. И переворачивает блокнот, чтобы я не видела, что он там написал.

– Присаживайся.

Я все еще стою у столика, как дура. Наверное, я все-таки не просто поздороваться подошла.

Сажусь за столик. Бен роняет ручку на пол; ему приходится вылезти из-за стола, чтобы ее поднять. Он смущен.

Мне подкастер представлялся куда более размеренным. Уверенным. Умеющим работать на публику.

Он снова садится за столик. На секунду его темные глаза встречаются с моими, а потом Бен старательно избегает моего взгляда. Уж не знаю, волнуется он, смущается или он просто дерганый.

– Всё, что я сейчас скажу, – не под запись, – говорю я. – Я не буду с тобой разговаривать, если это пойдет в подкаст.

– Ты хочешь что-то мне сказать? – Он заминает и разглаживает уголок блокнотного листка, будто рука чешется перевернуть его и что-то записать. У него длинные пальцы, ногти аккуратно подстрижены. Быстро отвожу взгляд в сторону.

– Нет, ничего особенного. Просто четко даю понять, что это не интервью.

– Хорошо. Не под запись.

– Хорошо.

– Я слышал, что ты приехала. Как твоя мама?

– Нормально, спасибо. Я тоже слышала, что ты приехал. Зачем?

– Потому что ты приехала.

Изгибаю бровь. Ладно, по крайней мере, честно.

– Думал, я сразу соглашусь на интервью, как только увижу твое прекрасное личико?

Уголки его губ чуть поднимаются вверх.

– Возможно.

– У тебя и так неплохой портфель.

– Ты слушала?

– Да.

– И как тебе?

– Захватывает.

– Спасибо.

Бен не заметил – или решил проигнорировать – мой сарказм. Я расслабляюсь, закидывая ноги на сиденье рядом с ним.

– Так что, каков вердикт? Я виновна?

Он уже более уверенно потирает край блокнота, слегка приподнимая брови.

– Мне говорили, что ты прямолинейна.

– Один из множества моих плюсов.

– Я собираю и представляю улики, не делая заключения.

– Да ни хрена, ты в конце выдаешь свое мнение. Я прослушала первый сезон.

– Спасибо, что прослушала. Да, в конце я выражу свое мнение, но не сейчас. – Бен наклоняется вперед, держа руки на столе. – Дай мне интервью. Твоей версии событий никто не слышал.

– Боюсь, Бен, моя версия событий тебя разочарует. Я все еще ничего не помню.

– Я не об этом. То есть, конечно, если ты вдруг вспомнишь, что произошло той ночью, то, пожалуйста, позвони мне…

– Тебе я позвоню в первую очередь, – сухо вставляю я.

– …но ты можешь рассказать свою версию событий во всех остальных вопросах. Твои отношения с Саванной, Мэттом, что произошло на свадьбе…

– Я не собираюсь опять выставлять мои отношения с Савви на всеобщее обсуждение. В тот раз все было ужасно, так что обойдусь без повторов.

Бросаю взгляд на кассу. Подросток исчез.

– Мне понравились твои книги, – говорит Бен.

Тут же возвращаюсь к нему.

– Что?

– Твои книги. Книги Евы Найтли.

Ставлю ноги на пол и выпрямляюсь. У него опять самодовольный вид.

– Да как ты вообще?.. – Чувствую, как желудок завязывается в узелок.

«Убьем, убьем, убьем…»

– У меня хороший сыщик.

Самодовольный, самодовольный, самодовольный.

– Послушай, эти книги… – Я сцепляю пальцы вместе, хрустнув костяшками. – Я не могу издавать их под своим именем. Никто не захочет читать любовные романы, автор которых, возможно, размозжила голову своей подруги.

Мои слова его удивляют.

– И мне пока удавалось держать все это в секрете, так что я буду признательна, если ты…

– Успокойся, Люси, я никому ничего не скажу. – Бен улыбается. Самодовольно.

Я немного молчу.

– Если я дам тебе интервью, да?

– Что?.. Нет. Ради бога, Люси, я тебя не шантажирую. Мне правда понравились твои книги.

– Ты читаешь любовные романы?

– Нет, это были мои первые, но, может, мне стоит за них взяться, потому что они оказались интересными. Мне понравилась та, где была пара, которая притворялась, что они муж и жена.

– Почему?

– Очевидно, мне нравится троп с фальшивыми отношениями. Недавно это о себе узнал.

С трудом удерживаюсь от смеха, но губы все-таки дергаются. Черт…

– Нет, почему ты прочел мои книги?

– Мне было интересно. И, честно признаюсь, – да, сначала я думал поговорить об этом в подкасте. Прочитать пару абзацев. Но это все-таки к делу не относится. Пейдж, моя ассистентка, сказала, что рассказать всем об этом было бы гадко, и я с ней согласен.

– Мне нравится твоя ассистентка.

– Она умнее меня.

– Мэм? – Подросток снова появился за кассой; он зовет меня, поднимая огромный пластиковый пакет с контейнерами для еды. Я знаю, что тут всех женщин зовут «мэм» вне зависимости от возраста, но у меня все равно глаз дергается. Я слишком долго была в Лос-Анджелесе.

Начинаю вылезать из-за стола.

– Всего один вопрос. – Бен подается вперед, будто чтобы ко мне прикоснуться. Но не трогает. Прижимает ладони к столу. – Не под запись.

– Спрашивай, но ответа не обещаю.

– Ты хорошо знала Колина Данна?

Вздыхаю. Колин, чтоб его, Данн…

– Так ты думаешь, это сделал парень Савви? Оригинально… И как это никто не догадался? – холодно говорю я.

Да все об этом думали. Это всегда либо парень, либо муж.