– Неожиданно, что это Вы. – Я решил быть культурным человеком и не показывать неприязни. В конце концов, Наталья Никаноровна обещала, будто от сопровождающего проблем не будет.

– Ну, это как посмотреть. Человек с явным немецким акцентом вызовет много вопросов, когда вы окажетесь в городе. Местных нельзя. Нет гарантий, что они не сорвут всю операцию. Со всех сторон, я подхожу для вашей компании лучше всего. – Марта развела руками, типа, сама то она не то, чтоб горит желанием. Так уж вышло. Ага. Поверил я, непременно. Очень хорошо запомнился ее взгляд в той комнате. Как она смотрела. Словно кот на мышь, которой он вот-вот перегрызет горло.

– Иван. Будь добр, принеси от порога ведро воды. – Выдала вдруг Наталья Никаноровна. – А то я, старуха, потом и не дотащу.

Посмотрел на бабулю, однако, ее лицо было совершенно искренним и честным.

Стоило мне двинуться к двери, Марта тут же собралась идти следом.

– Ой, нет, милочка. Ты со мной побудь. Хочу уточнить кое-что. – Бабуля ухватила проходящую мимо эстонку за руку. Причем, судя по тому, с каким удивлением эта особа опустила взгляд, хватка старушки – божьего одуванчика стала для нее сильной неожиданностью. Аж скривилась слегка от боли.

– Иван и сам справиться. – Наталья Никаноровна добавила последнюю фразу, не отрывая взгляда от Марты.

Она смотрела переводчице прямо в глаза и я подозреваю, та сейчас не то, что про меня, имя свое забудет. Уже научился распознавать, когда бабка-демон мутит свои темные схемы, заставляя людей исполнять ее желания.

Не обращая больше внимание на то, что творилось в комнате, хоть их обоих, и Марту, и Мацкевича бабуля уработает, вообще все равно, вышел в просторный коридор, который вел к входной двери. И чуть не выматерился от неожиданности.

– Тш-ш-ш… – Лиза еле слышно, тихим шепотом дала понять, что ее присутствие выдавать не сто́ит. При этом ещё и указательный палец приложила к губам.

Я кивнул, намекая, мол, все понял, не вопрос, а потом прямой наводкой двинулся к выходу. Девчонка, соответственно, за мной.

Естественно, никаким ведром с водой там и не пахло. Бабка просто под предлогом помощи выпроводила меня из комнаты, чтоб я встретился с блондиночкой.

Мы вышли на улицу и Лизонька тут же указала мне рукой на то самое двухэтажное здание. Только направилась она не к центральным дверям, через которые днём нас провожал Фриц, а в сторону торца дома.

– Что мы делаем? Что ищем? – Я быстро двигался за ней следом, потому как и сама блондиночка почти бежала.

– Ори громче. На весь двор. У них сегодня там какой-то праздник. Коллективно лакают. Ещё нас, русских, называют свиньями. – Девчонка раздражённо фыркнула. – Но караул и охрана все равно есть. Патрули тоже ходят, хотя не так активно, как обычно. У нас ровно десять минут.

– Твою мать… Десять минут на что? Наталья Никаноровна сказала, ты объяснишь. И что со сведениями? Ты и правда смогла достать их за два дня?

Лиза покосилась на меня через плечо с лёгким высокомерием и превосходством во взгляде.

– Ох, ты ж глянь… Ну, ладно. Молодец. Просто интересуюсь. Сама понимаешь, майор ждёт от тебя результата. Не хотелось бы проблем по возвращению.

– Проблем не будет, – Отрезала девчонка. – Только сначала нам надо вернуться.

Вдалеке послышалась немецкая речь. Мы, как две очень шустрые белки, метнулись к стене, прижимаясь к ней спиной и стараясь максимально оказаться в тени. Почему, как белки? Потому что реально практически в один прыжок. Глядя, как стороной проходят два фрица с оружием, я мысленно поблагодарил 1941 год за слабую электрофикацию. Фонарей на всей территории практически не было и увеличить их количество оккупанты ещё не успели. Хотя, по хорошему, им бы сделать это в первую очередь. Возможно, они пока ещё не занялись этим из-за боёв, которые, пусть вышли за пределы города, но продолжаются на окраине. А может, думают, что нет столь наглых людей, которые посмеют бегать по двору их опорного пункта.

Как только немцы скрылись из зоны видимости, мы двинулись вдоль стены в сторону все того же торца. Теперь понятно, девчонка действительно целенаправленно вела меня туда. Уже перед тем, как оказаться рядом с углом, за который теоретически нам предстояло свернуть, я отчётливо почувствовал запах табака. Кто-то курил совсем рядом.

Лизонька кралась впереди, поэтому, она вытянула руку назад, останавливая меня, а потом, как ни в чем не бывало, выпрямилась в полный рост и, не скрываясь, вышла на свет, завернув при этом за угол. Это было так быстро и так нагло, что я даже не успел возразить хотя бы жестом. Ругаться на нее словами, тут, под боком у фрицев, точно не уместно и даже опасно.

Однако, буквально сразу послышался весёлый мужской голос, который говорил, естественно, на немецком, и смех блондиночки. Потом несколько фраз, сказанных уже девчонкой в ответ, мягким, тягучим голосом, и глухой звук упавшего тела.

– Иван… – Она высунула голову из-за угла, помахав мне рукой.

– Ты, блин… совсем дура? – Естественно, я сначала подошёл совсем близко, а только потом шепотом высказал свое искреннее несогласие с ее методами действия.

В ногах у девчонки лежал фашист, рядом валялся автомат. Похоже, он караулил дверь, которую я только теперь смог разглядеть.

– Некогда ругаться. Говорю, времени мало. Нам нужно попасть внутрь. Потом ещё вернуться и выходить за пределы Калинина. Городские патрули предупреждены о том, что четверо человек покинут город, следуя по определенной дороге. Идём.

Лиза нагнулась, залезла рукой в карман спящего фрица, а он, естественно спал, всё-таки не зря бабка – демон ещё полгода назад говорила, что девчонка сильна, похоже научила ее своим фокусам, а затем вытащила из штанов немца ключ.

– Подтащи его сюда. Ближе к двери.

Я послушно выполнил указание блондиночки.

Вообще, конечно, возникало странное и раздражающее ощущение. Девчонка явно ориентировалась в происходящем лучше меня. И это было плохо. Во-первых, в подобной ситуации хотелось бы держать все под контролем самому. Так приучен мозг. Но при этом, я вполне понимал, пока нахожусь в теле восемнадцатилетнего Иваныча, не имеющего и сотой доли необходимого опыта, толку от меня ноль, по сути. Поэтому, сколь сильно не хотелось бы тряхнуть девчонку за шиворот и сказать, что сделаю все сам, сейчас лучше прижать задницу и поступать, как она говорит.

Лиза осторожно вставила ключ, повернула его и потянула дверь, которая совершенно бесшумно, на удивление, открылась. В полумраке смутно виднелись порожки, ведущие вниз.

Девчонка без малейших сомнений рванула вперёд. Я матернулся все же вслух, но двинулся следом. В конце концов, она знает, что делать. А вот я, к сожалению, нет.

Когда ступени закончились, мы оказались в помещении, напоминающем погреб. Но самое волнительное, в углу сидел человек. И это реально было волнительно. Вот уж чего-чего, а такого поворота я точно не ожидал.

– Отец Алексей… – Лиза подошла к незнакомцу совсем близко, опустилась перед ним на корточки, а потом потрясла за плечо.

Тот в ответ, тихо застонав, поднял голову, которая до этого практически лежала на его груди.

Не смотря на плохое освещение, которого, можно сказать, и не было, лишь сверху, от раскрытой двери падал далёкий свет фонаря, было видно, что лицо человека сильно помято. Мягко говоря. Волосы, грязные и заскорузлые, падали на лоб, а борода была вроде как вырвана кусками. На улице почти зима, и в подвале, прямо скажем, совсем не тепло, однако из одежды на незнакомце имелись в наличие только рубаха и штаны. Обувь вообще отсутствовала.

– Отец Алексей, я Лиза. Это – Иван. Посмотрите.

Мужик перевел мутные глаза с девчонки на меня. И дальше было очень странно. Он вдруг улыбнулся, приоткрыв разбитые губы так, что стало видно, там и зубов то половины нет, а потом хриплым, если слышным шепотом сказал.

– Пришел… хорошо. Надеялся.

Честно говоря, я вообще перестал что-либо понимать. Однозначно этот тип знал Иваныча в лицо. Его взгляд, не смотря на несомненный факт, человека били, причем достаточно сильно, словно посветлел от того, что он видел перед собой деда.