— Продолжай, — кивнул Игорь, — интересно излагаешь. Чувствую, отдых в куче мусора пошёл тебе на пользу!

Икс невесело усмехнулся, но, тем не менее, продолжил, поняв, что полное сотрудничество для него единственный шанс на приемлемый исход.

— Изначально, когда станция строилась только… я этот момент, естественно, не застал. Так вот, когда она строилась, многие сектора на ней были сделаны на будущее. То есть строили с большим запасом, потому что потом расширять её было невозможно, как ты расширишь шар? Например, вся зона для работы с выживальщиками сначала была не рабочей, ведь этот проект запустили далеко не сразу. И потом, когда всё новые и новые зоны вводились в эксплуатацию и обживались, невозможно было использовать всё пространство. Например, были оставлены тоннели под коммуникации. Но потом, через сто лет, при запуске жилого блока коммуникации проложили по-другому, более оптимально. И часть тоннелей осталась невостребованной. Под жилые их уже не приспособишь, под технические они не нужны. Вот их и консервируют. И в масштабах станции таких вот конструкторских ошибок, переделок, резервов и так далее, чем дальше, тем становилось всё больше, — сказал Икс.

— И что, если какая-то зона выпала из эксплуатации, то уже туда никогда не возвращается? — удивился Игорь.

— Почему? — сказал Икс, — возвращают и очень часто! Но далеко не всё! Вы просто даже представить себе не можете, какое большое количество внутреннего пространства сейчас не используется. Большинство людей живущих на станции, думают, что тут всё плотненько, что занят каждый драгоценный кубометр. Но нет! В основном возвращаются большие зоны. Например, жилой сектор по какой-то причине законсервировали, а такое бывает сплошь и рядом. Так вот, его потом могут вернуть обратно, пусть даже через сотню лет, если он понадобится. Но это потому, что про него помнят. А вот лишний тоннель с коммуникациями, который в своё время не понадобился и вход в него заварили, скорее всего, так и останется пустым, по той простой причине, что про него уже никто не вспомнит. Даже если где-то на чертежах увидят что там должно быть что-то ещё, то скорее всего просто не найдут, потому что с того времени как его законсервировали, уже успели в том районе сто раз всё переделать. И кроме Теневиков, реальный масштаб этих самых тёмных территорий никто даже представить себе не может. Да и сами создатели нашей организации, когда всё это затевали, не представляли даже приблизительно грандиозность пустых и заброшенных пространств. И чем дальше, тем больше такие ошибки планирования накапливаются. Почему я чувствовал себя свободно на этом заводе? Да потому что он находится в середине большой законсервированной зоны. И сам он относительно этой зоны тоже законсервирован. Это как забытая территория внутри забытой территории. И если про большой сектор ещё знают, то вот то, что находится под ним уже в тумане. Честно говоря, когда наша организация развивалась, то люди специально старались проникнуть в архивы и базы данных, чтобы тихонечко подчистить там ту информацию, которая описывала интересующие нас места и объекты. Так что, со временем, Теневики создали параллельную инфраструктуру на станции. Сложную, запутанную, разветвлённую. Чтобы найдя один участок, нельзя было нанести значимый ущерб всей организации.

— Очень интересная история, — сказал Игорь, — на самом деле, очень! И большая у вас организация?

— А это обязательно рассказывать? — опять сник, немного воодушевившийся за время своего рассказа Икс.

— Конечно, — сказал Игорь, — нам нужно всё знать! Но ты не переживай, мы не враги твоим Теневикам. Скорее, даже наоборот, союзники.

— Проблема немного в другом, — после небольшой паузы сказал Икс, — а можно меня развязать? Я не буду ничего делать, и убегать тоже не буду пытаться. Хотя бы руки, а? Затекло всё уже, просто кошмар!

Ваня переглянулся с Игорем, и тот ему кивнул. Ваня подошёл и Иксу и не спеша снял с негог все верёвки.

— Так что там за проблема? — спросил Игорь, когда Ваня закончил.

— Проблема в самих Теневиках, — вздохнул Икс.

— Мне кажется, или ты уже не в первый раз говоришь о них, как о какой-то внешней по отношению к тебе силе? — спросил Игорь, — ты разве не один из них?

— И да и нет, — сказал Икс, — проблема в том, что… как всегда, во времени! Организация существует очень долго. Меньше чем станция, но уже больше двухсот лет. А точно даже никто не знает сколько, потому что основателей давно нет в живых…

— И что же с ними случилось? — спросил Игорь.

— Никто не знает, — ответил Икс, но как-то неуверенно, и у всех появилось подозрение, что он недоговаривает.

— Не темни, говори уже как есть, — сказал Ваня.

— Ходят слухи, что основатели, использовав свои возможности и сказочно разбогатев… — начал Икс.

— Прямо как ты? — перебила его Резвая.

— Нет, куда сильнее, — впервые искренне улыбнулся Икс, — так вот, ходят слухи, что они постепенно проложили себе путь в управляющую элиту. Они теперь сидят в руководстве станции. Однако, свою организацию они не бросили, а продолжают ей управлять через узкий круг доверенных лиц.

— Погоди, но ведь на станции же люди стареют, разве нет? А ты говоришь, что организация существует уже очень давно. Сколько же им лет? — спросил Игорь.

— Стареют, но медленнее чем обычно. Это тоже была одна из причин создания Теневиков. Обычно персонал на станции через некоторое время меняют, чтобы никто ничего не понял. Да, многие догадываются, и слухи разные ходят. Но это настолько невероятно, что не многие могут поверить, что это на самом деле так. И став Теневиками, они среди прочего нашли возможность остаться на станции. И да, теперь они уже все старые. Все основатели старики. Но это только в том случае, если это всё правда и они живы, — сказал Икс.

— Но, похоже, ты сам в это веришь, — сказал Игорь.

— Да, я верю, — сказал Икс, — слишком много разных косвенных признаков. Но я ещё кое-что не рассказал. Не успел пока.

— Ну так не тяни! — сказал Ваня.

— Проблема, о которой я говорил не в этом, а в том, что Теневики разделились. Теперь это несколько конкурирующих… и можно даже сказать воюющих организаций. И, судя по слухам, разделились не просто так, а из-за конфликта основателей между собой. И каждый из них контролирует свою часть. Не важно, живы они или нет, но Теневиков сейчас пять групп. Поэтому я и стал создавать себе тайные запасы. Слишком уж всё шатко сейчас в нашей организации. Нет уверенности в завтрашнем дне. Я просто хотел создать себе стратегический резерв, на всякий случай.

— Нужно было для этого выбирать нору поглубже и потемнее, — сказал Игорь, — раз уж тут, по твоим словам, этого добра навалом.

— Почему? — удивился Икс, — много лет сюда никто не проникал и думаю, что и дальше будет так… если вы сдержите своё слово.

— Дело не в нас, — сказал Игорь, — возможно, что служба безопасности станции вычислит куда именно мы делись. Ведь они висели у нас на хвосте. Да, возможно они пока что не знают как сюда попасть. Но могут использовать тот вход, через который вошли мы.

— Кстати, а как вы сюда вошли? — спросил Икс.

Игорь молча посмотрел на дыру мусоропровода на высоте четырёх метров над полом. Икс проследил за его взглядом, и нервно сглотнул.

После того, как они вспомнили про возможное преследование, сразу захотелось двигаться, не дожидаясь пока их здесь найдут.

— Золото жалко, — сказал Икс, когда они немного отошли от его тайной комнаты.

— Так это всё же золото сибаритов? — спросил Игорь.

— Да, мы угнали грузовой состав, отвели его в один из заброшенных тоннелей и там потихоньку разгрузили. Сложнее всего было незаметно перетаскать золото из того сектора, потому что делать это можно было только через общественное пространство. Как назло, именно оттуда нет никаких тайных выходов, никаких тоннелей с коммуникациями. Но при похищении состава других вариантов его спрятать просто не было. Именно потому что золото выносили маленькими партиями и долго, я умудрился часть груза оставить себе. Ведь никто не знал, сколько там этого золота было на самом деле. Честно говоря, мы, когда угоняли этот состав, даже не представляли что именно в нём находится, знали только что что-то очень ценное. Золото нас даже несколько разочаровало, — сказал Икс.